ДВИЖЕНИЕ В ЗАЩИТУ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В СОВЕТСКОМ СОЮЗЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Х Р О Н И К А Т Е К У Щ И Х С О Б Ы Т И Й
Каждый человек имеет право на
свободу убеждений и на свободное
выражение их; это право включает
свободу беспрепятственно
придерживаться своих убеждений и
свободу искать, получать и
распространять информацию и идеи
любыми средствами и независимо от
государственных границ.
ВСЕОБЩАЯ ДЕКЛАРАЦИЯ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА,
статья 19
ВЫПУСК ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ
10 ноября 1971 г.
СОДЕРЖАНИЕ: О вручении Нобелевской премии А.И.СОЛЖЕНИЦЫНУ.
- Дело ВЛАДИМИРА БУКОВСКОГО. - К
Международному съезду психиатров. - Вести из
Мордовских лагерей и Владимирской тюрьмы. - По
материалам областных газет. - Движение за
выезд в Израиль. - Обращения в защиту прав
человека. - Краткие сообщения. - Новости
Самиздата. - Письма и заявления.
ГОД ИЗДАНИЯ ЧЕТВЕРТЫЙ
.
О ВРУЧЕНИИ НОБЕЛЕВСКОЙ ПРЕМИИ А.И.СОЛЖЕНИЦЫНУ
На проводившихся недавно инструктажах для руководителей
пропагандистской сети научных учреждений высказывалась
официозная версия теперешней позиции Нобелевского комитета в
связи с присуждением премии А.И.СОЛЖЕНИЦЫНУ. Утверждалось, что
Нобелевский комитет, обеспокоенный протестами западной
прогрессивной общественности, проявляет признаки растерянности
и раскаяния в своем прошлогоднем решении и потому прекратил
переписку с СОЛЖЕНИЦЫНЫМ, затягивая решение вопроса о месте и
сроке вручения ему медали и диплома. Отношение западных
писателей к СОЛЖЕНИЦЫНУ характеризовалось рассказом о том, что
он не был избран членом Пен-клуба даже после двукратного
обсуждения этого вопроса Пен-клубом. Причиной неизбрания
явились, по излагаемой официозной версии советских властей,
выступления нескольких писателей, назвавших СОЛЖЕНИЦЫНА
"политиком". Как доказательство политической обусловленности
решения Нобелевского комитета упоминался известный отказ
САРТРА от выдвижения его на Нобелевскую премию. Отказ этот,
имевший место, как известно, еще до присуждения премии
ШОЛОХОВУ, интерпретировался как обвинение в "политиканстве"
Нобелевского комитета.
21 марта 1971 г. А.И.СОЛЖЕНИЦЫН направил председателю
Нобелевского фонда НИЛЬСУ К. СТОЛЕ письмо, в котором он
протестовал против данного г. Столе объяснения мотивов отказа
СОЛЖЕНИЦЫНА от прочтения Нобелевской лекции и просил довести
до сведения общественности истинные мотивы этого отказа,
заключающиеся в том, что СОЛЖЕНИЦЫНУ "... оказался чужд самый
жанр лекции по литературе - говорить о природе искусства,
творчества, красоты и избегать обширных суждений о современной
социальной жизни и язвах ее", почему он, не желая нарушать
Нобелевскую традицию, и отказался от представления лекции, на
что Шведская Академия и Нобелевский фонд оставили ему право.
22 октября 1971 г. СОЛЖЕНИЦЫН направил секретарю Шведской
Академии КАРЛУ Р. ГИРОВУ и НИЛЬСУ К. СТОЛЕ письмо с выражением
благодарности за присланное ему "Сообщение для прессы" от 7
октября с. г. с подтверждением указанного в "Сообщении" факта,
что еще в 1970 г. посол Г.ЯРРИНГ в числе других вариантов
предлагал передать СОЛЖЕНИЦЫНУ Нобелевские диплом и медаль в
шведском посольстве в Москве, но не в рамках какой-либо
церемонии, а конфиденциально. Как уже сообщал СОЛЖЕНИЦЫН в
своем письме Нобелевскому фонду от 27 ноября 1970 г., такое
предложение кажется ему унизительным для Нобелевской премии; в
настоящем письме он подтверждает эту свою позицию, просит (в
согласии с правилами Нобелевского фонда) оставить его
Нобелевские знаки для дальнейшего хранения в Нобелевском
фонде, в надежде, что когда-нибудь обстоятельства будут
благоприятствовать традиционной публичной Нобелевской
церемонии, и приносит глубокие извинения за то, "что невольно
послужил причиной излишних беспокойств и забот", которых его
адресаты не испытывали с большинством предшественников.
ДЕЛО ВЛАДИМИРА БУКОВСКОГО
В связи с направлением ВЛАДИМИРА БУКОВСКОГО (о его аресте
см. Хронику 19) на экспертизу в Институт им. Сербского группа
его друзей и знакомых обратилась к директору Института им.
Сербского и во Всемирную организацию здравоохранения с
открытым письмом, в котором отмечается психическое здоровье
БУКОВСКОГО, цельность его характера, оптимизм, отзывчивость,
мягкость и другие душевные качества, свидетельствующие о его
психической устойчивости. Заявляется, что признание БУКОВСКОГО
невменяемым означало бы преступление. Письмо подписали 48
человек. 5 октября 1971 года к письму присоединились академик
М.ЛЕОНТОВИЧ и академик А.САХАРОВ. К директору Института им.
Сербского Г.МОРОЗОВУ 4 октября обратился также член СП СССР
В.Е.МАКСИМОВ, у которого БУКОВСКИЙ работал до ареста.
Характеризуя БУКОВСКОГО в нравственном и деловом отношении как
образец чести и порядочности, В.Е.МАКСИМОВ также особо
отмечает его цельность и душевное здоровье. Мать БУКОВСКОГО
обратилась в Международный комитет защиты прав человека в
Париже (копия послана мадам Помпиду) с телеграммой: "Я уверена
в невиновности моего сына. Призываю использовать для его
защиты все законные пути, в том числе контакты с советскими
руководителями". В конце октября с. г. было распространено
Открытое обращение ко всем организациям защиты прав человека,
в котором отмечается, что, в нарушение Инструкции о
производстве судебно-психиатрической экспертизы в СССР,
БУКОВСКИЙ был оставлен в Институте им. Сербского и после
истечения второго месячного срока, что с момента ареста (29
марта 1971 г., за день до открытия ХХIV съезда КПСС).
Буковский находится в полной изоляции от мира, что вызывает,
поскольку он находится в руках тех самых экспертов, преступную
недобросовестность которых он публично разоблачил перед лицом
всего мира, - законное опасение, не осуществляется ли уже
сейчас насильственное "лечение" БУКОВСКОГО, разрушающее его
психику и интеллект. Авторы обращения (53 подписи) призывают
все организации защиты прав человека и всех людей доброй воли
выступить с требованиями: 1) немедленно прекратить
затянувшуюся экспертизу и официально сообщить ее результаты
матери БУКОВСКОГО; 2) предоставить матери БУКОВСКОГО свидание
с сыном, чтобы она могла убедиться, что он здоров и к нему не
применяются незаконные действия; 3) уже сейчас, в период
производства следствия, допустить к делу адвоката, услугами
которого хотели бы воспользоваться БУКОВСКИЙ и его мать. 7
ноября к обращению присоединился член комитета прав человека
акад. А.САХАРОВ, а 8 ноября - член комитета прав человека
чл.-корр. АН СССР И.ШАФАРЕВИЧ; оба они специально оговаривают
свою солидарность с действиями БУКОВСКОГО, направленными на
преодоление возможности использования психиатрии для борьбы с
инакомыслящими.
10 ноября стало известно, что В.БУКОВСКИЙ признан
вменяемым и переведен в Лефортовскую тюрьму.
К МЕЖДУНАРОДНОМУ СЪЕЗДУ ПСИХИАТРОВ
16 сентября 1971 т. английская газета "Таймс" напечатала
письмо, подписанное проф. Ф.А.ДЖЕННЕРОМ и другими английскими
психиатрами (всего 44 подписи) по поводу опубликованного в
"Таймсе" 12 марта обращения В.БУКОВСКОГО к западным
психиатрам. В.БУКОВСКИЙ "просил их изучить официальные
медицинские и другие документы, которые он приложил к своему
письму, по поводу содержания, главным образом в тюремных
больницах, людей, протестовавших против некоторых действий
советского правительства". В своем письме (цитируем по
"Таймс") БУКОВСКИЙ писал: "Я понимаю, что на расстоянии и без
достаточного количества необходимых клинических материалов
чрезвычайно трудно выяснить, в каком психическом состоянии
находится человек, так же, как установить диагноз или
предположить отсутствие болезни. Поэтому я прошу вас высказать
свою точку зрения только по такому вопросу: содержат ли эти
психиатрические документы достаточное количество научно
обоснованных фактов, на основании которых можно сделать вывод
не только о заболеваниях, указанных в этих документах, но и о
том, что людей, о которых идет речь, необходимо полностью
изолировать от общества". Проф. ДЖЕННЕР и его коллеги по
кафедре психиатрии Шеффилдского университета пишут, что изучив
документы экспертиз П.ГРИГОРЕНКО, И.ЯХИМОВИЧА, Н.ГОРБАНЕВСКОЙ,
В.ФАЙНБЕРГА, В.БОРИСОВА, В.КУЗНЕЦОВА, они "выразили глубокое
сомнение в законности принудительного лечения упомянутых 6
лиц, а также содержание их в течение неизвестного времени в
условиях тюремных психиатрических больниц". "Мы думаем, -
пишут далее авторы письма в редакцию, - что диагнозы этим 6
лицам были поставлены только из-за их действий, которые они
предпринимали в защиту основных свобод, провозглашенных во
Всеобщей декларации прав человека и гарантированных советской
конституцией". И далее: "Злоупотребление психиатрией в
политических и иных целях является страшной опасностью не
только в СССР, но и повсюду".
Мы также особенно надеемся, что советское правительство
пересмотрит дело В.БУКОВСКОГО, который, по-видимому, страдает
в связи со своим мужественным обращением. Информация, которой
мы располагаем в отношении БУКОВСКОГО, свидетельствует, что он
относится к числу людей, которые доставляют затруднения
властям в любой стране. Он не пойдет на компромиссы из-за
жизненных благ, а будет выражать свои убеждения даже в тех
случаях, когда он твердо знает, что ему самому угрожает
опасность. Но вклад таких людей часто бывает значителен, и они
заслуживают соответствующего отношения. Поскольку он обратился
к нам по поводу людей, которые, как и он сам, как он считает,
являются жертвой бесчестной психиатрической практики, мы
полагаем, что ответить ему молчанием будет не только
несправедливо, но и бесчеловечно... Создается впечатление, что
в обращении с советскими инакомыслящими в психиатрических
больницах применяются как карательные меры, так и чрезвычайно
опасные сильнодействующие лекарства, что не может не вызвать
глубокой тревоги. Поэтому мы призываем наших коллег во всем
мире изучить объемистые материалы, которые имеются в нашем
распоряжении, обсудить их с советскими коллегами, многие из
которых, как мы знаем, испытывают сомнения, аналогичные нашим,
и поднять этот вопрос, как просил В.БУКОВСКИЙ, на
международных конференциях, таких как международная
конференция психиатров,которая состоится в Мехико с 28 ноября
по 4 декабря".
30 октября 1971 г. "группа интеллигентов Литвы"
обратилась с письмом к Международному конгрессу психиатров. В
письме напоминается, что с 1944 по 1953 гг. в вооруженной
борьбе против советской власти погибло около 50 тысяч
литовцев-партизан и еще столько же погибло в тюрьмах и ссылках
(всего было сослано около 350 тыс. человек, т. е, шестая часть
населения Литвы). Среди политических заключенных было много
душевнобольных, которых никто не лечил...
Теперь же, говорится в письме, начинают "лечить" здоровых
людей. Авторы письма приводят имена нескольких литовцев,
подвергшихся принудительному лечению в психиатрических
больницах:
АЛЬГИС СТАТКЯВИЧУС, социолог, арестован 18 мая 1970 г. за
ряд книг, охарактеризованных работниками КГБ как книги о
"красном фашизме" (долгое время был в тюремной больнице
"Лукишки", затем переведен в Вильнюсскую психиатрическую
больницу);
ЯБЛАСКУС, арестованный в 1971 г. за распространение
листовок (Каунасская психобольница);
ВАЦЛАВ СЕВРУК, не допущен к экзаменам по философии в
аспирантуру Вильнюсского университета... из-за "мании
марксизма и правдоискательства";
Учитель литовского языка и литературы, завуч Биржайской
средней школы (фамилия неизвестна), арестованный в июне 1971
г. и содержащийся в психбольнице за написание книги о
партизанской борьбе литовцев, которую он пытался послать за
границу.
В "Известиях" от 24 октября 1971 г. напечатана статья
К.БРЯНЦЕВА "Лжерадетели в трясине клеветы", где утверждается,
что помещение душевно здоровых людей в психиатрические
больницы Советского Союза является "клеветническим
измышлением". В Самиздате появился анонимный отклик на эту
статью. Автор отклика убежден в необоснованности диагнозов,
поставленных В.НОВОДВОРСКОЙ и Ж.МЕДВЕДЕВУ (см. Хронику 13,
14). "Все другие акты судебно-психиатрических экспертиз,
которые удалось рассмотреть... специалистам, - пишет автор, -
так же точно не содержат никакой серьезной научной
аргументации, а в описательной своей части содержат зачастую
крайне грубо подтасованные факты". Недобросовестность
экспертиз, по мнению автора, есть, с одной стороны, результат
вмешательства следственных органов, а с другой - результат
торжествующих в советской психиатрии "идей Снежневского",
которые рядом видных советских психиатров признаны "совершенно
ненаучными и фантастическими". Эти идеи, пишет автор, "вкратце
можно охарактеризовать как беспредельное расширение
диагностики крайне спорной по своим признакам болезни,
получившей название "шизофрения".
"Торжество идей Снежневского" (проф. А.В.СНЕЖНЕВСКИЙ -
директор Института психиатрии АМН СССР, действительный член
АМН, "фактически монопольный руководитель всей психиатрической
науки в СССР") - было обеспечено в начале 50-х гг., после так
называемой "павловской сессии" АН и АМН СССР, повлекшей за
собой грубые административные репрессии против виднейших
советских ученых по обвинению в "антипавловской деятельности".
"Результатом... бесконтрольного хозяйничания Снежневского
в советской психиатрии явилось создание им "школы" - множества
практикующих врачей, в том числе - и судебно-психиатрических
экспертов, которые, вопреки очевидности и многовековому
психиатрическому опыту, ставят диагноз "шизофрения" там, где
для этого нет никаких оснований".
ВЕСТИ ИЗ МОРДОВСКИХ ЛАГЕРЕЙ И ВЛАДИМИРСКОЙ ТЮРЬМЫ
С 7 по 14 августа держал голодовку ЮРИЙ ВУДКА (19 л/о);
мотив голодовки - запрещение администрацией иметь в лагере
Библию.
21-23 августа во Владимирской тюрьме держали голодовку
В.РОНКИН, Л.КВАЧЕВСКИЙ, А.РОДЫГИН, В.ВУДКА, Б.ШИЛЬКРОТ (когда
он был доставлен из Мордовии во Владимир, неизвестно).
Голодовка была приурочена к годовщине ввода войск в
Чехословакию.
В сентябре на 19 л/о Дубровлага также проходила голодовка
в связи с немотивированным этапированием АЛЕКСАНДРА РОМАНОВА
(см. о нем в Приложении к Хронике 17. Осужден по делу
"саратовцев") во Владимирскую тюрьму. В голодовке принимали
участие А.АЛЬТМАН, Ю.ВУДКА, М.КАПРАНОВ, С.ХАХАЕВ, И.ЧЕРДЫНЦЕВ,
М.ШЕПШЕЛОВИЧ и другие - всего 14 человек.
На 3 л/о Дубровлага в сентябре голодало несколько
человек; причина - произвольное сокращение свиданий.
10-12 сентября на 17 л/о Дубровлага держали голодовку
Н.БОНДАРЬ, Г.ГАВРИЛОВ, Ю.ГАЛАНСКОВ, С.ГРИЛЮС, Н.ИВАНОВ,
И.МЕНДЕЛЕВИЧ, А.ЧЕХОВСКОЙ, Г.ШУР и др. в знак протеста против
издевательств над родственниками заключенных (незаконное
сокращение личных свиданий, передач и т. п.).
Во Владимирской тюрьме в сентябре тяжело заболел латыш
ГУНАР РОДЕ ("дело Балтийской федерации"). 7 дней ему не
оказывали медицинской помощи, лишь после голодовки протеста
товарищей он был доставлен в тюремную больницу, где ему
сделали операцию. Диагноз - заворот кишок. Г.Роде был выписан
через неделю после операции и поставлен на общее питание,
только через некоторое время замененное диетой.
В сентябре ЛЕОНИД БОРОДИН (Владимирская тюрьма)
голодовкой добился перевода из камеры, где он сидел вместе с
душевнобольным ТАРАСОВЫМ. После голодовки БОРОДИНУ, у которого
язва желудка, не дают диетпитания.
Резко ухудшилось состояние здоровья СИЛЬВЫ ЗАЛМАНСОН:
прогрессирует глухота и слепота. Сейчас она находится в
лагерной больнице.
В сентябре л/о 17-а посетила комиссия, в состав которой
входили: секретарь МГК КПСС СОКОЛОВ, сотрудник прокуратуры
СССР ФУНТОВ*, доктор юридических наук Б.Н.ТОПОРНИН, доцент МГУ
А.И.КОСАЧЕВ, сотрудник института экономики А.И.АРХИПОВ, мастер
завода "Шарикоподшипник" (имя неизвестно) и работник КГБ при
СМ СССР П.П.БАРДОВ.
* ФУНТОВ НИКОЛАЙ ИВАНОВИЧ, ст. пом. прокурора г. Москвы.
Члены комиссии беседовали с политзаключенными:
Г.В.ГАВРИЛОВЫМ, Ю.Т.ГАЛАНСКОВЫМ, Н.В.ИВАНОВЫМ, В.К.ПАВЛЕНКОВЫМ
и Ю.П.ФЕДОРОВЫМ (возвращен в лагерь из Владимирской тюрьмы в
1971 г.). Тема беседы - досрочное освобождение вышеназванных
заключенных. Политзаключенные потребовали полной своей
реабилитации.
В лагерь ЖХ 385/3 прибыл В.СИМОКАЙТИС (см. о нем в
Хронике 18). В начале апреля 1971 г. СИМОКАЙТИС из камеры
смертников литовской тюрьмы был переведен в Лефортово
(Москва), где провел около 3 месяцев. В начале июля 1971 г.
смертная казнь была заменена на 15 лет лагерей строгого
режима. Интересно, что западные агентства уже в середине
января сообщили об этом как о свершившемся факте.
Литовский моряк СИМАС КУДИРКА, осужденный за попытку
бегства с советского корабля на американский (см. Хронику
18-20), находится на 3-ем л/о Дубровлага. Недавно КУДИРКА был
лишен ларька за отказ посещать политзанятия. В сентябре с
Кудиркой беседовали проезжавшие по Дубровлагу члены
"делегации литовской общественности". Они настаивали на том,
чтобы КУДИРКА признал себя преступником, угрожали в противном
случае изобразить его в литовской печати как аморальную
личность.
Из участников "еврейских процессов" в Мордовских лагерях
к началу октября 1971 г. находились:
3 л/о - С.ДРЕЙЗНЕР, В.ЗАЛМАНСОН, И. ЗАЛМАНСОН, С.ЛЕВИТ,
В.МОГИЛЕВЕР.
3 женское л/о - С.ЗАЛМАНСОН, Р.АЛЕКСАНДРОВИЧ (7 октября -
освобождена).
17 л/о - А.ВОЛОШИН, Л.ХНОХ, А.ШПИЛЬБЕРГ.
17/а л/о - И.МЕНДЕЛЕВИЧ, Г.ШУР.
19 л/о - А.АЛЬТМАН, А.ГАЛЬПЕРИН, А.ГОЛЬДФЕЛЬД,
Л.КАМИНСКИЙ, Х.КИЖНЕР, Л.КОРЕНБЛИТ, Б.ПЭНСОН, М.ШЕПШЕЛОВИЧ,
Л.ЯГМАН.
10 л/о (особый режим) - Э.КУЗНЕЦОВ, А.МУРЖЕНКО,
Ю.ФЕДОРОВ.
М.БОДНЯ тоже находится в Мордовии, но в "бытовом" лагере
усиленного режима.
1 ноября 1971 г. начальник управления ЖХ-385 (Дубровлаг)
А.ОСИПОВ отказал в ходатайстве матери Э.КУЗНЕЦОВА - ЗИНАИДЕ
ВАСИЛЬЕВНЕ КУЗНЕЦОВОЙ, просившей предоставить своему сыну
свидание с его женой С.ЗАЛМАНСОН, находящейся на другом
лагпункте того же лагеря. КУЗНЕЦОВУ по режиму положено одно
личное и одно общее свидание в год. Поскольку 3.В.КУЗНЕЦОВА
тяжело больна (она недавно перенесла инсульт, практически
парализована) и находится в доме инвалидов, а потому приехать
на свидание не может, она 18 сентября 1971 г. обратилась в
Главное управление мест заключения МВД СССР с упомянутым
ходатайством. Просьба была переслана начальнику ЖХ-385 ОСИПОВУ
и им отклонена.
ПО МАТЕРИАЛАМ ОБЛАСТНЫХ ГАЗЕТ
Одесса.
В газете "Знамя коммунизма" 6 марта 1971 г. помещена (за
подписью И.ПЕТРЕНКО) статья "С кем же вы, Строкатова?", в
которой сообщается, что НИНА АНТОНОВНА СТРОКАТАЯ жена
СВЯТОСЛАВА КАРАВАНСКОГО (см. Хронику 18), отбывающего второй
срок во Владимирской тюрьме, - собиралась защищать диссертацию
в Центральной научно-исследовательской лаборатории Одесского
мединститута, где она работала (в настоящее время - уволена)
младшим научным сотрудником. Однако ее планы были нарушены
бдительностью одесских ученых-медиков, принявших за директиву
к действию частное определение Судебной коллегии Владимирского
облсуда, которое "доводит до сведения ректората Одесского
мединститута ряд фактов для принятия мер общественного
воздействия в отношении СТРОКАТОЙ Н.А. в целях воспитания у
нее чувства высокого патриотического долга как гражданина
СССР". Факты эти состоят в том, что "Строкатая... давно зная
об антисоветской деятельности своего мужа КАРАВАНСКОГО,
поддерживая с ним связь письменно и при встречах, не принимала
никаких мер воздействия на него с целью прекращения с его
стороны антисоветской деятельности и по существу своим
поведением способствовала ее проведению". Автор статьи
одобряет действия ректора Одесского мединститута,
приостановившего дальнейшее продвижение диссертации СТРОКАТОЙ,
отказавшейся отречься от своего мужа, обвиняет ее в соучастии
и угрожает: "Еще не поздно - выбирайте, по какую сторону вам
оставаться. Неумолимое время не ждет".
Симферополь.
В "Крымской правде" 17 октября 1971 г. в статье
"Злопыхатели" (авторы - Е.ПЕРВОМАЙСКАЯ и И.НЕКРАСОВ)
сообщается о двух очень похожих судебных делах: в обоих
случаях (Севастополь и Керчь) главным обвиняемым является
"анонимщик" (в первом случае - И.Н.СЛИШЕВСКИЙ, во втором -
Н.И.ЯКУВЕНКО) привлеченный к суду за клевету на советскую
власть, но признанный судебнопсихиатрической экспертизой
невменяемым и помещенный в спецпсихобольницу. Соучастники же
(в Севастополе - Н.А.НЕЗДИЙМИНОГА, в Керчи - В.П.ЧАМОВСКИХ) в
обоих случаях приговорены к 4 годам лишения свободы в ИТЛ
строгого режима (первый с последующей ссылкой на 3 года); по
каким статьям осуждены обвиняемые, газета не указывает, но
дополнительная мера наказания - ссылка - указывает на вменение
ст.70 УК РСФСР*. В обоих случаях были и не привлеченные к делу
свидетели (в Севастополе - Т.ЗАБЛОЦКАЯ, в Керчи рабочие
А.Д.КУТИЩЕВ, В.И.ОБНОРСКИЙ, Г.Е.ПОНОМАРЕВ, В.Ф.БОЙЧЕНКО),
которым ПЕРВОМАЙСКАЯ и НЕКРАСОВ - авторы статьи в газете -
предлагают "вынести себе самим приговор, действуя по законам
гражданской, рабочей совести".
* Крымская область относится к УССР, поэтому следует
читать: ст. 62 УК УССР.
Самарканд
В областной газете в сентябре 1971 г. под рубрикой "Из
зала суда" помещена статья Ю.КРУЖИЛИНА "Клеветать не позволим"
(ее подзаголовок "На выездном заседании в клубе Горпищеторга
народный суд Самарканда слушал дело об анонимщице"). Судья -
Е.И.ДОДУЕВ, обвинитель - А.К.АЛЕКСАНЯНЦ, адвокат - И.Б.БЕТМАН;
ст. 191-4 УК УзССР (190-1 УК РСФСР). И далее в статье
рассказывается, как в феврале 1971 г. некая ЭМИЛИЯ ТРАХТЕНБЕРГ
послала письмо на имя председателя Совета министров СССР, а в
марте 1971 г. было письмо в МИД СССР, в которых она писала об
угнетенном положении евреев, об отсутствии права на выезд в
Израиль. Суд эти письма признал клеветническими, но каким
образом письма ТРАХТЕНБЕРГ, адресованные в высокие инстанции,
попали в суд - автор статьи не сообщает. "Приговор - три года.
Кто-то говорит: "Мало". - "Нет, не мало, но справедливо", -
комментирует Ю.КРУЖИЛИН.
ЭМИЛИЯ РУВИМОВНА ТРАХТЕНБЕРГ родилась в Киеве. Отец был
художником, мать - врачом. Оба погибли в Бабьем Яру.
Э.ТРАХТЕНБЕРГ окончила педагогический институт, работала в
школе библиотекарем, затем заведующей детской библиотекой. В
статье Ю.КРУЖИЛИН гитлеровских убийц в Бабьем Яру сравнивает с
ТРАХТЕНБЕРГ, которая, по мнению автора, проповедовала
национальную исключительность.
ДВИЖЕНИЕ ЗА ВЫЕЗД В ИЗРАИЛЬ
16 сентября группа московских евреев (36 человек) пришла
в ЦК и вручила письмо с требованием, чтобы один из членов
Политбюро принял их по вопросу о выезде в Израиль. В письме
указывались случаи нарушения законности. Начальник канцелярии
ЦК ТИХОМИРОВ обещал дать ответ на следующий день. 17 сентября
представителям группы было объявлено, что письмо направлено в
МВД, но они продолжали настаивать на приеме именно в ЦК.
20 сентября пять человек из группы были приняты
работником аппарата ЦК - А.И.ИВАНОВЫМ в присутствии зам.
министра внутренних дел генерала ШУКАЕВА и полковника
ОВЧИННИКОВА (ОВИР).
Приглашенные на прием заявили, что пришли не для решения
своих личных вопросов. Они сказали: "Мы считаем, что евреи
имеют право на выезд в Израиль независимо от вызовов,
посланных близкими или родственниками". В тех случаях, когда
вызовы уже посланы, они часто не доходят до адресатов; евреи,
подавшие заявления о выезде, подвергаются внесудебным
преследованиям. Начинаются они, как правило, с противоречащей
здравому смыслу "проблемы" получения характеристики с места
работы. Произвольно затягиваются сроки рассмотрения поданных
заявлений. Много необоснованных отказов.
А.И.ИВАНОВ заявил: "Сотни евреев с марта 1971 г. выехали
из Советского Союза в Израиль, но решение вопроса о выезде
может решаться в каждом конкретном случае представителями
советского государства с учетом интересов государства,
например, недопустима "утечка мозгов".
Представители МВД заверили, что органы МВД помогут
устранить трудности с получением характеристик и согласились с
недопустимостью антисемитской атмосферы на собраниях, где
разбираются заявления о выезде.
Иванов предупредил, что любые коллективные действия будут
рассматриваться как попытка давления на государство и что
таковые могут только осложнить решение вопроса. Вообще право
решать вопрос о выезде предоставлено МВД, так что незачем
стучаться во все ведомства.
Участвовавшие в беседе евреи заметили, что право
обращаться в любые государственные и партийные учреждения по
любым вопросам гарантировано законом.
28 сентября в Политбюро ЦК КПСС было подано заявление со
120-ю подписями евреев из Москвы, Риги и Вильнюса, в котором
выражалось полное неудовлетворение данными А.И.ИВАНОВЫМ
"разъяснениями"; подписавшие заявление вновь настаивали на
приеме их одним из членов Политбюро или секретариата ЦК.
Ответа на заявление не поступило.
25 октября - 92 жителя Москвы, Гурзуфа, Вильнюса, Риги,
Каунаса, Ленинграда, Кишинева подали заявление в Политбюро,
отмечая, что за истекшие полтора месяца не произошло никаких
изменений в сторону устранения указанных в предыдущих письмах
нарушений законности.
В 12 часов дня авторы заявления подошли к зданию приемной
ЦК и подали заявление. И сразу же после подачи были задержаны,
посажены в автобусы и отвезены в вытрезвитель N 9 на станцию
метро "Войковская". Часа через четыре начались допросы. Все
обвинялись в мелком хулиганстве (мешали работе госучреждений и
не подчинялись требованиям милиции). Все допрашиваемые
отказались подписать протоколы допросов, протестовали против
предъявленного обвинения. Вскоре все, кроме прибалтов, были
выпущены. Евреев из Прибалтики увезли на вокзал и отправили по
месту жительства.
17 октября 1971 г. кинорежиссер МИХАИЛ КАЛИК возвратил
Президиуму Верховного совета СССР орден "Знак Почета", которым
он был награжден за заслуги в развитии советской
кинематографии 8 июня 1960 г. В письме на имя ПОДГОРНОГО КАЛИК
пишет: "...Мои попытки воплотить на экране национальный
характер, сюжеты, темы, связанные с жизнью и историей моего
многострадального народа, натолкнулись на равнодушие,
непонимание, а подчас и злобу... Считая это безнравственным, я
решил осуществлять далее свои творческие замыслы на земле
предков, духовную связь с которой не терял никогда. Почти год
назад я подал документы на выезд в государство Израиль - на
основе советской конституции и Декларации прав человека. Но я
столкнулся с произволом, ложью и даже намерением сфабриковать
против меня уголовное дело... Я возвращаю вам орден в знак
решительного протеста против произвола, в знак непоколебимой
воли продолжать борьбу за мое право человека, художника,
еврея".
Хроника располагает стенограммой заседания кафедры высшей
математики Московского инженерно-строительного института им.
Куйбышева от 26 октября 1971 г. Повесткой дня является вопрос
о выдаче характеристики в ОВИР сотруднику кафедры - доценту,
кандидату физ.-мат. наук В.А.ГАУХМАНУ.
Небольшие отрывки из выступлений коллег В.А.ГАУХМАНА не
требуют комментариев:
"Сейчас он совершил антипатриотический антисоветский
поступок, достойный самого сурового осуждения. Поступок,
несовместимый с высоким званием преподавателя высшего учебного
заведения" (зав. кафедрой, проф., доктор физ.-мат. наук
С.Я.ХАВИНСОН). "Главное в его платформе - национализм. Хорошо
известно, что национализм ведет к фашизму и кончается газовыми
камерами и крематориями" (В.В.ЗОРИН). "Этот поступок
перекликается с бандитскими выстрелами по детям в здании
советского представительства при ООН" (Л.Я.ЦЛАФ). И одна из
присутствовавших на собрании: "Я считаю поступок В.А.ГАУХМАНА
проявлением принципиальности, честности и гражданского
мужества".
Ответ В.А.ГАУХМАНА: "Я - еврей, хочу жить среди моего
народа в еврейском государстве и принять участие в
созидательном труде на благо своей родины... Мое сердце и моя
совесть говорят мне, что я должен жить и трудиться в Израиле,
на своей исторической и национальной родине".
Решение заседания: 1. Гневно осудить поступок
В.А.ГАУХМАНА как антипатриотический и антисоветский. 2.
Уволить В.А.ГАУХМАНА с работы как идеологически чуждого
человека и ходатайствовать о лишении его звания доцента и
звания учителя. 3. Единогласно исключить из членов профсоюза.
ОБРАЩЕНИЯ В ЗАЩИТУ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА
24 октября ПЕТР ЯКИР обратился с письмом к Ж.ПОМПИДУ и
Л.И.БРЕЖНЕВУ, в котором он выражает убеждение, что парижские
переговоры приведут к дальнейшему прогрессу в утверждении мира
на земле и в отношениях между Францией и СССР. Далее П.ЯКИР
выражает мнение, что одним из препятствий на пути к
взаимопониманию и взаимоуважению является преследование
инакомыслящих в СССР, характеризуемое им как пережиток
сталинской эпохи, от которого можно избавиться на прочной
основе решений ХХ съезда КПСС. "Тем более обидно сознавать, -
говорится в конце письма, - что сотни наших современников
вынуждены переносить ужасные условия тюрем и лагерей только за
то, что их политические и философские убеждения расходятся с
официальными установками". В постскриптуме автор письма
перечисляет фамилии знакомых ему лиц, находящихся за свои
политические убеждения в тюрьмах, лагерях, ссылке и в тюремных
психобольницах; упоминает о статье К.БРЯНЦЕВА "Лжерадетели в
трясине клеветы" в "Известиях" (23.10.1971 г.), "пытающейся
оправдать порочные методы заключения в психиатрические
больницы здоровых людей за убеждения", выражает в этой связи
сомнение в возможности объективной психиатрической экспертизы
над В.БУКОВСКИМ (см. Хронику 19 и настоящий выпуск) и в
оправдании БУКОВСКОГО и ЕМЕЛЬКИНОЙ (см. Хронику 20),
выступившей в защиту БУКОВСКОГО и других политзаключенных в
СССР.
Обращение В.ЧАЛИДЗЕ в Президиум Верховного совета
Литовской ССР.
Анализируя обстоятельства, связанные с арестом
Ю.ЗДЕБСКИСА, автор приходит к выводу, что действия ксендза
ЗДЕБСКИСА (см. Хронику 21 и настоящий выпуск) не противоречат
ни одному из действующих в Советском Союзе законов, арест же
его, напротив, не только нарушает ратифицированную СССР
Конвенцию о борьбе с дискриминацией в области образования, но
и является уголовно наказуемым деянием, подпадающим под
действие ст. 145 УК ЛитССР. Автор выражает надежду, что
"Президиум, изучив общесоюзные и международные гарантии прав
верующих, воспользуется своим правом и пресечет преследование
ксендза ЗДЕБСКИСА".
Письмо В.ЧАЛИДЗЕ генеральному директору ЮНЕСКО РЕНЕ МАЙО.
В связи со своим письмом в защиту Ю.ЗДЕБСКИСА В.ЧАЛИДЗЕ
сообщает своему адресату, что практика убедила его "в том, что
в СССР отсутствует действенная процедура применения норм этой
конвенции к рассмотрению местных казусов" и просит разъяснений
по поводу "мер, предпринятых Советским Союзом для
законодательного и административного обеспечения прав,
прокламированных Конвенцией" и "консультативных возможностей
ЮНЕСКО по содействию отдельным странам в принятии мер по
имплементации упомянутых прав", выражая надежду, что такие
разъяснения помогут ему "более квалифицированно пытаться
содействовать дальнейшему прогрессу в этой области" (24
октября 1971 г.).
Письмо В.ЧАЛИДЗЕ в Верховный суд УССР по делу РЕЙЗЫ
ПАЛАТНИК.
Отмечая, что приговор Одесского суда по делу Р.ПАЛАТНИК
(см. Хронику 17, 20) основан на признании криминальными
некоторых произведений А.АХМАТОВОЙ, Л.ЧУКОВСКОЙ, А.ГАЛИЧА,
О.МАНДЕЛЬШТАМА, автор задает Верховному суду СССР вопрос:
"Одобрит ли он неправосудный приговор или оправдает
Р.ПАЛАТНИК, МАНДЕЛЬШТАМА, АХМАТОВУ?.." (31 июля 1971 г.).
Заявление для прессы В.ЧАЛИДЗЕ.
В заявлении сообщается, что "в первом полугодии 1971 г.
Комитет прав человека в Москве изучил ряд документов по
проблеме прав лиц, признанных психически больными, в
частности, доклад Р.Медведева, мнения А.Вольпина и В.Чалидзе".
"Комитет считает, что в нормах о процедуре ограничения прав
упомянутых лиц необходимо конструктивно учитывать
неопределенность понятия психической болезни". "Комитет
отметил, что несовершенство гарантий прав психически больных
создает опасность нарушений прав человека в целях опорочения
неортодоксальных научных, социальных, политических и
философских идей посредством признания авторов этих идей
психически больными". Комитет обратился в ряд советских
учреждений и к Пятому всемирному конгрессу психиатров с
призывом содействовать усовершенствованию гарантий обсуждаемых
прав. Сообщается, что все упомянутые документы Комитета
опубликованы в 11 выпуске журнала "Общественные проблемы" (см.
Хронику 21). (10 сентября 1971 г.).
Открытое обращение А.Д.САХАРОВА к членам Президиума
Верховного совета СССР.
Напоминая о "трагических коллизиях, возникающих в связи с
трудностями выезда из СССР граждан, желающих переселиться в
другую страну, о правовых, социальных, психологических и
политических аспектах этой проблемы", о суровых приговорах по
делам "тех, кто, потеряв надежду на удовлетворение своих
стремлений в рамках закона, решились на его нарушение в той
или иной форме" (в связи с чем упоминается ленинградское дело
о попытке угона самолета, дело СИМАСА КУДИРКИ и дело ДМИТРИЯ
МИХЕЕВА и швейцарского гражданина ФРАНСУА ДЕ ПЕРРЕГО) и о том,
что лица, стремящиеся к выезду, оказываются в положении
граждан "второго сорта" в отношении реализации своих прав
(здесь упомянуты дела Р.ПАЛАТНИК и В.КУКУЯ), - автор Обращения
призывает своих адресатов проявить инициативу в содействии
решению обсуждаемой проблемы в демократическом духе,
исправлению статьи УК об измене родине, предотвращающему
возможность неправомерного расширения этого понятия, амнистии
всем гражданам, осужденным в связи с попыткой выезда из
страны, освобождению от принудительного лечения в специальных
психиатрических больницах лиц, помещенных туда по той же
причине.
24 октября 1971 г. В.ЧАЛИДЗЕ обратился с письмом к
министру внутренних дел СССР ЩЕЛОКОВУ с просьбой дать
разъяснения начальнику лагеря ЖХ-385/17а (пос. Озерный)
ГАРКУШОВУ, ревизовавшему этот лагерь летом с. г., полковнику
ПЛАТОНОВУ и сержанту КАШИРСКОМУ относительно того, что
согласно конституции гражданам СССР гарантирована свобода
отправления религиозных культов, а также разъяснение того
очевидного факта, что под отправлением культа следует понимать
исполнение всех обрядовых и этических предписаний религии, и
что граждане могут быть ограничены в этом, если лишь они
нарушают общественный порядок или посягают на права других
лиц. Поводом для обращения ЧАЛИДЗЕ послужило полученное им
письмо заключенного Менделевича, где сообщалось, что 27 июля
с.г. КАШИРСКИЙ вследствие недовольства, выраженного ПЛАТОНОВЫМ
и ГАРКУШОВЫМ по поводу того, что МЕНДЕЛЕВИЧ носит ермолку,
сорвал ермолку у него с головы. В письме ЧАЛИДЗЕ обращается
внимание на ряд других незаконных ущемлений прав заключенных в
связи с их желанием отправлять религиозные обряды (в
частности, на ограничения в получении заключенными религиозных
книг). Отметив, что в своих рассуждениях он предпочитает
использовать правовые доводы, Чалидзе, однако, считает
небесполезной ссылку "и на соображения социальной пользы:
основной тезис советской пенитенциарной политики -
перевоспитание заключенного. При этом очевидно, что
некультурный человек (или учреждение) не может претендовать на
авторитет воспитателя. Способность же уважать убеждения и
этические стандарты других людей - основной признак культуры.
Вряд ли воспитуемые осужденные признают культурным
администратора, не способного признать право (и религиозную
обязанность) иудея - ходить в ермолке, мусульманина -
закрывать на время сна лицо платком, если недостижимо
уединение, христианина - носить нательный крест и т. п. Любые
конструктивные шаги по защите прав заключенных исповедовать
религию, - заключает письмо В.ЧАЛИДЗЕ, - были бы разумны,
гуманны и соответствовали бы международным правовым
рекомендациям (см., например, Правила-минимум содержания
заключенных, резолюция Конгресса ООН, 1955 г.).
КРАТКИЕ СООБЩЕНИЯ
27 января 1971 г. в селе Петричах, Бусского района,
Львовской области, арестован учитель украинского языка и
литературы ОСТАП ПАСТУХ. Об О.ПАСТУХЕ известно следующее: ему
около 40 лет, окончил филологический ф-т Львовского
университета, женат (жена - преподаватель русского языка в том
же селе), имеет 2 детей. В 1967 г. ПАСТУХ был арестован по
доносу директора школы села Накраше, где ПАСТУХ тогда работал.
Причиной ареста послужили разговоры и настроения ПАСТУХА,
которые показались директору националистическими. Против
ПАСТУХА было сфабриковано дело по ст. 166 УК УССР (превышение
власти или служебных полномочий). Его осудили на 5 лет лишения
свободы и 5 лет запрещения педагогической деятельности.
Но кассационный суд отменил приговор.
28 января в доме ПАСТУХА был проведен обыск, ничего не
нашли и ничего не изъяли. ПАСТУХУ предъявили обвинение по ст.
187-1 УК УССР (190-1 УК РСФСР). Первое время следствие вел
следователь Львовского УКГБ ЯРЕСЬКО...
21 апреля 1971 г. по этому же делу арестован житель г.
Львова СЕМЕН КОРОЛЬЧУК, врач-гинеколог Института охраны
материнства и младенчества, 1930 г.р. КОРОЛЬЧУКОМ КГБ начало
заниматься в 1967 г. по делу УНФ (Украинский народный фронт).
Как ведут себя обвиняемые - неизвестно. (Выдержки из
"Украинского вестника" N5).
В ночь с 29 на 30 апреля 1971 г. на водонапорной башне в
г. Новый Раздол был вывешен желто-голубой флаг (Украинской
Народной Республики). Флаг сняли только в полдень 30 апреля.
Через день был арестован 18-летний ПЕТР МЕДВЕДЬ, ученик
слесаря из Раздольского горного комбината.
П.МЕДВЕДЯ держат в тюрьме КГБ во Львове. От него требуют
признания, что именно он повесил флаг. На свидании ПЕТР
жаловался матери, что его бьют. ("Украинский вестник" N5).
Судебный процесс над гуцулом НИКОЛАЕМ СУПЕНЮКОМ.
27 июля 1969 г. состоялся районный суд в селе Верховине
(Ивано-Франковской области). Обвинение по ст. 187-3 УК УССР
(190 УК РСФСР). НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ СУПЕНЮК, 1899 г. р., житель
села Быстрицы, неграмотный, колхозник. "Обвиняется в
организации сборища людей с. Быстрицы с целью самочинного
открытия церкви 2 февраля 1969 г." (СУПЕНЮК был членом
церковного совета). Суд приговорил СУПЕНЮКА к 1 году лишения
свободы в ИТЛ общего типа. СУПЕНЮК виновным себя не признал.
("Украинский вестник" N5).
Киев
28 мая был арестован АНАТОЛИЙ ИВАНОВИЧ ЛУПЫНИС, 1937 г.
р. Это его второй арест. Впервые ЛУПЫНИС был приговорен в 1956
г. Верховным судом Украинской ССР к 6 годам ИТЛ строгого
режима по ст. 62 УССР (70 УК РСФСР). В Дубровлаге получил
дополнительный срок 4 года (за что - неизвестно). Освободился
в 1967 г. Домой вернулся в очень тяжелом состоянии,
сопровождаемый лагерным врачом. Получил 1 группу инвалидности
(паралич ног). До вторичного ареста работал администратором
областного отделения Музыкального хорового общества.
22 мая в Киеве у памятника Шевченко во время митинга,
посвященного 100-й годовщине перевоза праха поэта из
Петербурга на родину, ЛУПЫНИС читал стихи. Через неделю он был
арестован. Обвинение вновь предъявлено по ст. 62 УК УССР. При
обыске были изъяты только его собственные произведения. В
октябре был отправлен на стационарную судебно-психиатрическую
экспертизу в Институт судебной психиатрии им. Сербского
(Москва). Признан невменяемым. Диагноз - шизофрения.
Следствие ведут ст. следователь республиканского КГБ
БЕРЕСТОВСКИЙ и следователь ПРОХОРЕНКО. Двое свидетелей
показали, что ЛУПЫНИС давал им читать работы САХАРОВА. К делу
подшиты фотокопии статей САХАРОВА, взятые из архива КГБ. Суд
ожидается в начале декабря.
Пренай (Литовская ССР)
Арест священника ЮОЗАСА ЗДЕБСКИСА (см. Хронику 21) 26
августа 1971 г. за подготовку детей к прервому причастию
вызвал протест у родителей детей и у других верующих. Два
письма с протестом направлены в ЦК КПСС, Верховный совет и
Совет министров СССР (2 тыс. подписей, 19 сентября 1971 г.) и
генеральному прокурору СССР, генеральному прокурору ЛитССР и
КПК при ЦК КПСС (400 подписей). В письмах - жалобы на
невозможность приобрести религиозную литературу, подготовить
детей к первому причастию, на нехватку священников и другие
нарушения законодательства о свободе совести. Родители детей
сообщают, что ЗДЕБСКИС занимался с детьми по их просьбе. В
защиту Ю.ЗДЕБСКИСА выступил также В.ЧАЛИДЗЕ (см. настоящий
выпуск Хроники).
26 сентября направлено письмо на имя Л.И.БРЕЖНЕВА от
католиков другого литовского прихода - Сантайки (Алитусский
район), его подписали 1190 человек. В письме, в частности,
говорится: "Все это нас огорчает и возбуждает недоверие к
линии, взятой правительством. Еще не успел выйти из лагеря
священник А.ШЕШКЯВИЧЮС, осужденный за исполнение своих
духовных обязанностей, как в г. Пренай уже арестован викарий
ЮОЗАС ЗДЕБСКИС, готовивший к первому причастию детей,
приводимых родителями. Если его поступок считается
преступлением, тогда о свободе совести и вероисповедания нам
остается только мечтать...
Мы, католики, не имеем молитвенников, вынуждены
пользоваться старыми, оборванными. Три года назад власти,
словно издеваясь, выпустили ничтожное число молитвенников,
когда каждый католик должен иметь хороший молитвенник. Мы даже
не имеем для чтения Священного Писания!
Мы очень сожалеем, что католики дискриминируются, словно
негры расистами..."
В конце октября 1971 г. состоялся суд над ЮОЗАСОМ
ЗДЕБСКИСОМ. Приговор суда - 1 год ИТЛ (подробности пока
неизвестны).
Москва
21 сентября состоялся обыск у СЕРГЕЯ ГРИГОРЬЕВИЧА МЮГЕ.
Причиной обыска, судя по характеру допросов, которым МЮГЕ
подвергся 4 и 6 октября, послужили показания Р.ФИНА, ранее
арестованного (см. настоящую Хронику). При обыске было изъято
большое количество самиздатской литературы. 4 октября у МЮГЕ
была взята подписка о невыезде по подозрению в хранении и
распространении клеветнической литературы. С.МЮГЕ - биолог,
инвалид войны, в 1949 г. был арестован, в 1956 реабилитирован.
В середине октября С.МЮГЕ обратился с письмом к ст.
следователю Мособлпрокуратуры В.В.ГАГАРСКОМУ, протестуя против
предъявленных ему обвинений.
Ашхабад
Туркменская поэтесса АННАСОЛТАН КЕКИЛОВА (издано 3 книги,
песни часто передавалась по радио) дважды обращалась к 24
съезду КПСС и в ЦК КПСС с письмами, в которых критикуются
недостатки в Туркмении. Последовавшие после этого репрессии
(лишение работы, прекращение издания книги) побудили ее
заявить об отказе от советского гражданства. 26 августа
Кекилова была насильно помещена в психиатрическую больницу. В
письме в ЦК КПСС ее мать О.СЕИДОВА сообщает, что ее дочь
абсолютно здорова и никогда не состояла на учете у психиатров.
О.СЕИДОВА обратилась также с заявлением в международный
отдел ЦК КПСС (некоему "тов. Николаеву"; копия направлена
председателю Комитета государственной безопасности тов.
АНДРОПОВУ) с изложением обстоятельств дела. В конце заявления,
в частности, говорится: "26 августа с. г. к нам домой явилась
"скорая помощь", которую никто не вызывал и в которой никто не
нуждался. Ее, совершенно здоровую, насильно, скрутив руки,
грубо отбросив малолетнего сына в сторону, посадили в машину и
увезли в психобольницу. Мне сказали, что ее взяли для
обследования. Но это похоже на расправу... в больнице с ней
можно сделать, что угодно. Врачи в этой психобольнице ей
сказали, что она здорова. И сказали следующее: если ты не дашь
нам расписку о том, что в ЦК КПСС нервничала, поэтому писала,
то останешься в больнице навечно. Так ей угрожали. Она
отказалась дать такую расписку. Я протестую против этого и
требую ее немедленного освобождения".
Баку
Председатель Главного организационного комитета
освобождения месхов ЭНВЕР МИШУ-ОГЛЫ ОДАБАШЕВ, арестованный 7
августа 1971 г. (см. Хронику 21) в Саатлинском районе АзССР,
был осужден 24 августа 1971 г. нарсудом Насиминского района г.
Баку к 2 годам лишения свободы по ст. 162 УК АзССР (незаконный
захват и использование колхозной земли).
ОДАБАШЕВ, 1917 г.р., преподаватель истории, окончил в
1955 г. Киргизский пединститут, инвалид Отечественной войны,
неспособен к физическому труду. Делегация турок-месхов (3
чел.) обратилась с письмом к Л.БРЕЖНЕВУ, в котором выражается
"возмущение отношением властей к интересам нации"".
Отмечается, что турки-месхи после их выселения с турецкой
границы в 1944 г. рассеяны по всей Средней Азии и Кавказу,
семьи их разъединены и не могут поддерживать родственных
отношений, они не имеют возможности учить своих детей на
родном языке, сохранять национальную культуру. Происходит
ассимиляция месхов окружающим населением. Понимая это, они
добиваются возвращения в родные места, создали Турецкое
общество защиты национальных прав турецкого народа
(председателем которого в 1964 г. был избран ОДАБАШЕВ).
Общество проводит регулярно съезды (см. Хронику 21).
В середине сентября арестован М.НИЯЗОВ (1-й заместитель
ОДАБАШЕВА). Уточняющие сведения не поступали.
Киев
29 сентября около тысячи человек собрались в Бабьем Яру
почтить память жертв массовых расстрелов 1941 г. Собравшихся,
среди которых были приехавшие из разных городов (венки с
еврейскими надписями были из Москвы, Ленинграда, Свердловска,
Тбилиси), много молодежи, оцепили частями милиции и
специальными отрядами, освещали прожекторами и
фотографировали.
Павлодар
7 сентября в г. Павлодаре Казахской ССР арестован доцент
пединститута, кандидат филологических наук НАУМ ШАФЕР. Ему
предъявлено обвинение по ст. 170-1 УК КазССР (190-1 УК РСФСР).
Среди инкриминируемых ШАФЕРУ материалов - рассказ
А.И.СОЛЖЕНИЦЫНА "Пасхальный крестный ход", повесть Ю.ДАНИЭЛЯ
"Говорит Москва", песня А.ГАЛИЧА про "белые столбы", стихи
целиноградского поэта Прокурова (привлечен по делу в качестве
свидетеля), стихи А.АХМАТОВОЙ и ТВАРДОВСКОГО. Еще до ареста
Н.ШАФЕР подвергался различным "преследованиям", в ходе которых
он, в частности, был обвинен в "сионизме"; в результате он был
снят с работы, а ученый совет рекомендовал лишить его ученого
звания.
Следствие по его делу, как выяснилось, к моменту ареста
уже было закончено, и 7 октября ШАФЕР предстал перед
Павлодарским областным судом. Судебное разбирательство
продолжалось два дня.
Обвинитель - прокурор области ИВАНОВ, судья - зам.
председателя областного суда ТЭН, адвокат - ПОРЫВАЙ. Формально
"открытый" суд проходил, как принято, в зале, до отказа
заполненном специально приглашенной "публикой". Брат ШАФЕРА и
жена были допущены в зал лишь на второй день заседания в
качестве свидетелей обвинения.
Речь прокурора изобиловала угрозами и антисемитскими
выпадами. Подсудимый отказался признать себя виновным и
аргументированно парировал обвинения в распространении
Самиздата.
Суд приговорил НАУМА ШАФЕРА к полутора годам лишения
свободы. 24 ноября назначена кассация в г. Алма-Ате, в
Казахском Верховном суде.
Суд вынес также частные определения "соучастникам"
ШАФЕРА: доцентам Казахского государственного университета
АЛЕКСАНДРУ ЖОВТИСУ и ИЗРАИЛЮ СМИРИНУ, ст. преподавателю
Алма-Атинского сельскохозяйственного института АЛЕКСАНДРУ
КЕНИНГСОНУ и знакомому ШАФЕРА ШТЕЙНУ, помещенному недавно в
психиатрическую больницу... Все они, а также брат осужденного,
преподаватель Целиноградского педучилища, Лазарь Шафер,
уволены с работы.
Москва. Суд над Р.ФИНОМ.
18 октября в Московском областном суде состоялся процесс
по делу Р.Т.ФИНА, научного сотруд ника Ин-та биофизики АН СССР
(г. Пущино-наОке), арестованного в начале весны 1971 г. (см.
Хронику 18). РОМАН ФИН, 1941 г.р., закончил Горьковский
университет в 1966 г., был направлен на работу в Пущино, имеет
семь печатных работ (большинство в соавторстве).
ФИН обвинялся в распространении заведомо ложных
измышлений, порочащих советский государственный и общественный
строй (ст. 190-1 УК РСФСР) и в мелком хищении государственного
имущества (ст. 96, ч. 1 УК РСФСР: он был задержан вахтером,
когда пытался вынести из института зеркало).
Фину инкриминировалось распространение следующих
произведений: АВТОРХАНОВ "Технология власти" и "Партократия",
А.АМАЛЬРИК "Иностранные корреспонденты в Москве" и
"Просуществует ли Советский Союз до 1984 г.?", Н.ГОРБАНЕВСКАЯ
"Полдень", П.Г.ГРИГОРЕНКО "Открытое письмо А.Д.Сахарову".
Допрошенный в предварительном следствии Р.ФИН не признал
себя виновным, хотя и не оспаривал предъявленных обвинением
фактов.
Свидетели КИСЕЛЕВ, ОПАНАСЕНКО и др. в суде показали, что
Фин давал им читать произведения Самиздата.
Адвокат РАУСОВ не оспаривал обвинения и заключения
экспертизы и просил суд применить принудительное лечение в
больнице специального типа.
Суд счел факты обвинения доказанными и, признав ФИНА
невменяемым (диагноз - вялотекущая шизофрения), - направил его
на принудительное лечение в спецпсихобольницу.
До ареста ФИН у психиатров не лечился и на учете не
состоял.
Для подачи кассационной жалобы жена ФИНА наняла другого
адвоката. Кассационная жалоба содержит ходатайство о лечении
ФИНА в больнице общего типа.
В снабжении Р.ФИНА Самиздатом подозревается С.МЮГЕ,
подвергнутый обыску и допросам в сентябре-октябре этого года.
Дело МЮГЕ было выделено из дела ФИНА на стадии
предварительного следствия. В суд по делу ФИНА МЮГЕ не вызвали
(см. настоящую Хронику).
Ужгород
Единственный редактор венгерских книг изд-ва "Карпаты",
венгерский поэт и прозаик, член СП СССР ВИЛМОШ КОВАЧ и младший
редактор того же издательства, молодой венгерский поэт АНДРАШ
БЕНЕДЕК (псевдоним А.ШТУМПФА) весной этого года вынуждены были
уйти из издательства и до сих пор не могут устроиться на
работу. Редакциям областных газет и журналов дано указание не
печатать материалов, поступающих от КОВАЧА и ШТУМПФА.
Причиной репрессий явилась статья КОВАЧА и ШТУМПФА "Из
истории закарпатско-венгерской лилитературы", опубликованной в
ежемесячнике "Тисотай" ("По Тисе", выходит в г. Сегеде, ВНР*)
N 10-12 за 1970 г.
* - Венгерская Народная Республика.
В мае 1971 г. ШТУМПФ, ранее признанный негодным к
воинской службе (ревмокардит), был призван в армию, но из
областного сборного пункта его по постановлению медкомиссии
возвратили на вторичное обследование, которое вновь
подтвердило его негодность к службе (кроме ревмокардита,
болезнь печени), однако военкомат задержал паспорт ШТУМПФА.
При областном отделении СП несколько лет назад была
создана студия "Форраш" ("Источник"), объединяющая молодых
авторов, пишущих по-венгерски (в большинстве студентов
Ужгородского университета). Ответственным за работу студии был
Ковач. В августе 1971 г. началась "чистка" студии. В областной
газете, выходящей на венгерском языке, "Карпатская правда", в
конце августа появилась редакционная статья "Молодежь
Закарпатья - студия "Форраш" и отчуждение", где в резко
наступательном тоне участники студии обвинялись в
аполитичности. Их стихи, говорится в статье, пропитаны духом
отчуждения - и это "несмотря на то, что родина предоставила им
возможность беззаботного детства, учиться, жить в
удовлетворяющем все потребности комфортабельном общежитии"
(вероятно, последнее относится к зданию, где живут студенты
Ужгородского университета; здесь в комнатах, рассчитанных на
З-х, живут впятером, нет горячей воды, плохое отопление).
"Видимо не случайно, - продолжает статья, - в молодежной
газете опубликовано стихотворение политически
скомпрометированного Пастернака" (венгерский перевод,
опубликованный в газете "Молодежь Закарпатья", выходящий на
украинском и венгерском языках).
Для проверки настроения студентов венгерского отделения
филологического факультета университета создана обкомовская
комиссия.
Ленинград
3 июня (а не 7-го, как сообщала Хроника 20) закончилась
длительная (более 70 суток) голодовка, которую держали
заключенные в Ленинградскую спецпсихобольницу ВЛАДИМИР БОРИСОВ
и ВИКТОР ФАЙНБЕРГ.
После встречи БОРИСОВА и ФАЙНБЕРГА с адвокатом М.А.ЛИНДА
они были переведены в 11-ое (соматическое) отделение.
Администрация учреждения выполнила все требования голодавших,
кроме основного - пересмотра дела в суде с участием обвиняемых
(главный врач разъяснил, что это не в его власти). Все
остальные требования (отмена фармакологического лечения,
получение книг, переписка, прогулки, помещение их в одну
палату, свидания с родственниками и с адвокатом) выполнены.
Физическое состояние обоих улучшилось, вес восстановился
(оба потеряли в результате голодовки примерно по 12 кг). В
начале сентября администрация зарегистрировала у БОРИСОВА и
ФАЙНБЕРГА "склонность к конфликтным ситуациям". Основанием для
этой формулировки послужили следующие происшествия: санитар,
пришедший на дежурство в нетрезвом виде, оскорбил одного
больного. БОРИСОВ потребовал вызвать дежурного врача, а когда
тот не явился - дежурного офицера. Никто на вызов не пришел.
Тогда БОРИСОВ и ФАЙНБЕРГ написали докладную записку на имя
главврача. На следующий день главврач заявил, что санитар был
трезв, и потребовал, чтобы они "не вмешивались не в свое
дело". В другой раз санитар издевался над больным. ФАЙНБЕРГ
потребовал прекратить издевательства. В ответ санитар заявил:
"А ты что суешься, жидовская морда!". Не сдержавшись, ФАЙНБЕРГ
ударил санитара по лицу.
Осуждая поступок ФАЙНБЕРГА, главврач сказал: "Зачем было
бить? Санитару всего 18 лет, и у него нет высшего
образования". Насколько известно, санитар никакого наказания
не понес.
23 сентября проходила очередная комиссия, председатель -
врач из Института им. Сербского РАБИНОВИЧ. Комиссия приняла
решение: продлить пребывание ФАЙНБЕРГА и БОРИСОВА до следующей
комиссии (январь 1972 г.), поскольку они "склонны к
конфликтам, плохо адаптируются к среде".
В октябре отношение администрации к ним ухудшилось: им
запрещено получать бандероли, и, в нарушение данного ранее
обещания, их снова разделили (БОРИСОВ переведен в другое
отделение, т. к. "его физическое состояние улучшилось").
Из лагерей освободились:
7 октября из женского политлагеря ЖХ 385/3 - РУТА
АЛЕКСАНДРОВИЧ (осуждена на 1 год Верховным судом ЛатвССР - см.
Хронику 20);
7 октября по окончании срока - М.П.СЕМЕНОВА (осуждена на
10 лет, дело "истинно-православной церкви"; о СЕМЕНОВОЙ см. в
Хронике 15 - "Состав женского политлагеря");
7 октября с 3 л/о - ВИКТОР КУПИН, отбывший 10 лет
заключения за попытку перехода границы (КУПИН служил в
Советской армии на территории ГДР);
8 октября из лагеря общего режима, отбыв 3-летний срок
заключения, - физик РОЛЛАН КАДЫЕВ (участник движения крымских
татар, см. Хронику 8);
12 октября из мест заключения освободился ВЛАДИМИР
ТКАЧЕВ, отсидевший 10 лет за "измену родине".
По непроверенным сведениям, досрочно освобожден из
Мордовских лагерей художник ЮРИЙ ИВАНОВ (см. о нем в Хронике
10). В последнее время он работал в больничной зоне л/о 3. Его
теперешнее местонахождение неизвестно.
По окончании срока заключения (1 год) из следственного
изолятора Ленинградского УКГБ вышел ВИКТОР ШТИЛЬБАНС (участник
2-го лениградского еврейского процесса). Ему предоставлена
ленинградская прописка.
В начале сентября в Москву вернулся ВИКТОР КРАСИН.
Приговор, по которому с декабря 1969 г. КРАСИН находился в
ссылке (срок 5 лет), был отменен по протесту прокурора.
В сентябре 1971 г. ГЕНРИХ АЛТУНЯН (см. последнее
сообщение о нем в Хронике 21) переведен из лагеря общего
режима на поселение. Адрес: Красноярский край, Иланский район,
пос. Хайрузовка. Сейчас он работает зав. гаражом.
23 октября НАТАЛЬЯ ГОРБАНЕВСКАЯ переведена из Казанской
спецпсихобольницы в одну из общих палат Бутырской тюрьмы
(Москва, К-55, учреждение И3-48(2), где она ожидает помещения
в Институт им. Сербского.
Рига
В конце сентября отказано в выезде в Израиль ИЛЬЕ РИПСУ,
выпущенному из Рижской психобольницы в апреле 1971 г. (см. о
нем в Хронике N10).
Местонахождение А.Э.ЛЕВИТИНА-КРАСНОВА в Хронике 21
указано неверно. Он находится в лагере общего режима в гор.
Сычевка Смоленской обл., учреждение ЯО-100/7. Работает
подсобником.
ВЛАДИМИР ДРЕМЛЮГА отбывает новый трехлетний срок в лагере
строгого режима по адресу: Якутская АССР, г.Якутск, пос. Б.
Марха, п/я ЯД 40/5.
В середине октября в Москве состоялось подписание 201 ст.
УПК РСФСР (оконч. следствия по делу) у НАДЕЖДЫ ЕМЕЛЬКИНОЙ (см.
о ней в Хронике 20). Суд ожидается в конце ноября.
3 ноября Ю.ВИШНЕВСКАЯ (см. о ней в Хронике 16, 19) и
В.ТЕЛЬНИКОВ (см. в Хронике 16) выехали из СССР в Израиль.
Хроника располагает следующим документом:
Причт, приходской совет, поющие, трудящиеся и все
члены общины Медведковской Покровской церкви в согласии
со всей христианской совестью
Считают необходимым:
1. Ни при каких условиях не допускать лживых,
клеветнических и всяких зловредных пересудов о нашей
общественной жизни и о гражданской власти;
2. Каждое нарушение этого обязательства принимать
как оскорбление достоинства всех членов общин;
3. Имя нарушителя, в случае необходимости, должно
быть известно всей общине.
Москва
17 октября 1971 г. историк РОЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ МЕДВЕДЕВ,
направил в редакцию газеты "Правда" и другие газеты открытое
письмо с протестом по поводу обыска, незаконно проведенного у
него 12 октября 1971 г. следователем Московского районного
отделения милиции капитаном ЗАЙКО. Обыск производился по делу
А.А.ШАКАЛЬСКОЙ на предмет "выдачи книг", похищенных ШАКАЛЬСКОЙ
из различных библиотек г. Москвы, и подарившей их МЕДВЕДЕВУ
Р.А. Никаких "подарков" ЗАЙКО и руководившие обыском три
человека в штатском не нашли, но изъяли большое количество
печатных изданий и рукописных материалов Р.МЕДВЕДЕВА и его
брата Ж.МЕДВЕДЕВА, научный архив. На следующий день ЗАЙКО
неоднократно звонил по телефону Р.МЕДВЕДЕВУ и предлагал ему
явиться в районное отделение милиции, заявляя, что его "ждут и
другие", угрожая "серьезными последствиями", добавляя в то же
время: "Вы понимаете, что не я руководил обыском".
"Я полагаю, - пишет Р.А.МЕДВЕДЕВ, - что КГБ, как и в
недавнем случае, когда 9 неизвестных проникли в пустой садовый
домик Солженицына... откажется от своей причастности к этой
конфискации. Кто же тогда эти трое неизвестных? Может быть,
они являются представителями новой тайной политической
полиции?". Незаконная конфискация научного архива была
предметом жалобы, которую Р.А.МЕДВЕДЕВ направил 14 октября
прокурору г. Москвы. (К письму приложен список конфискованных
материалов.)
Сыктывкар
9 мая 1971 г. Р.И.ПИМЕНОВ, осужденный на 5 лет ссылки
(см. Хронику 16) и проживающий теперь в г. Сыктывкаре,
направил председателю Совета министров Коми АССР заявление, в
котором показывает незаконность лишения его возможности
работать по специальности и полную неразумность этой меры:
Пименов работал пилоправом, а теперь электриком на лесопильном
заводе в поселке Красный Затон. В ноябре 1969 г. ПИМЕНОВ
защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора
физ.-мат. наук, единогласно утвержденную ученым советом
Математического института АН СССР. А в мае 1971 г., уже после
приговора, Высшая аттестационная комиссия (ВАК) получила на
диссертацию ПИМЕНОВА положительный отзыв, но после письма из
"организации", как заявил представитель ВАК, все материалы
были возвращены в ученый совет.
"Народнохозяйственный ущерб от такого использования
уникального специалиста, - пишет в своем заявлении ПИМЕНОВ, -
создавшего новое научное направление на стыке метафизики и
физики, знающего свыше десятка иностранных языков - очевиден".
13 сентября Голландская группа комитета "Международная
амнистия" в письме Р.И.ПИМЕНОВУ выразила свое внимание и
сочувствие, интерес к его здоровью, нуждам и условиям, в
которых живет его семья.
НОВОСТИ САМИЗДАТА
1. Ж.П.САРТР. Размышления о еврейском вопросе. Перевод с
польского. Польский перевод Ежи Лисовского опубликован в
журнале "Твурчосць" ("Творчество"), Варшава, 1956, 9, 10.
Статья написана в 1944-46 гг. и опубликована во Франции в 1946
г. Философско-публицистическая работа, содержащая исследование
сущности еврейского вопроса и практические рекомендации по его
решению в условиях современной Франции. В аналитической части
автор, пользуясь экзистенциалистическими понятиями "свободы",
"ситуации" и "выбора самого себя", описывает так называемую
"ситуацию еврея". Сущность этой ситуации определяется так:
"Еврей - это человек, которого таковым считают другие".
Посвятив значительную часть работы опровержению ходячих
предрассудков об отличии евреев от "обычных людей", автор
показывает, что все черты, которыми, например, французские
евреи действительно отличаются от просто французов, -
исключительно вторичного характера. Эти черты порождены
ситуацией еврея, которая не оставляет никакого выбора себе,
кроме: быть настоящим евреем или быть ненастоящим евреем.
Ненастоящий еврей стремится к ассимиляции, которая невозможна
при наличии антисемитизма. Настоящий еврей принимает свою
ситуацию, но обречен на мученичество. Ситуацию еврея создает
антисемитизм - дологическая, манихейская идеология темных,
слабых, синтетически мыслящих людей, стремящихся
самоутвердиться за счет гонимой группы, каковой исторически
оказались евреи.
2. ЮРИЙ ГЛАЗОВ, "Досужий разговор о мифах и сказках". 30
июня 1971 г. Размышления о национальном, нравственном,
религиозном и общественном самосознании русских и евреев,
изложенные в форме свободного эссе с многочисленными
экскурсами в сравнительную мифологию. В конце рассказа о
некоторых фактах своей биографии (обычной биографии
интеллигента, уволенного с работы за подпись под письмом в
защиту жертв произвола) автор пишет: "...Мои благие пожелания
остаться здесь, в этой стране, разбиты жизнью как карточный
домик. Я - еврей и я должен уехать в страну моих предков. Там
я смогу продолжать занятия наукой... Тот эксперимент
ассимиляции, который жизнь при моем старании поставила на мне,
закончился отрицательно...Пройдут годы и я, надеюсь, смогу
убедиться, что иначе и не могло быть...".
3. УЕДИНЕННЫЙ ЛЕТОПИСЕЦ. "Партия лото". Москва, 1970 г.
Действие рассказа происходит в наши дни. Несколько
интеллигентов ведут за чашкой чая беседу, прихотливо
перескакивающую с философии и богословия на литературу и
историю. Оказавшаяся в доме книга, написанная в 1839 г.
маркизом ДЕ КЮСТИНОМ и изданная в 1930 г. под названием
"Николаевская Россия", придает разговору новое направление.
Начинается "игра в лото": "фишками" в ней служат цитаты из
книги, выиграть фишку можно, найдя "взаимно неоднозначное
соответствие" данной цитате в современности. Например:
"Русский простолюдин получает на своем веку побоев не меньше,
чем делает поклонов". Уже в 1939 году, хотя побои в ходе
незаконного ведения следствия еще имели место, поклоны исчезли
вовсе. Приветствуя своих вождей, трудящиеся не кланялись, а
вставали. Или: "Все занимаются здесь шпионством из любви к
искусству, даже не рассчитывая на вознаграждение".
Бдительность - замечательное свойство простых советских людей.
Бдительность и доносительство - совершенно разные вещи.
4. Открытое письмо "группы русских националистов"
издателям "Украинского вестника". Письмо начинается словами:
"Встреча с вашим печатным словом была взволнованной близостью,
родством мировоззрений по многим проблемам, хотя иногда
чувствуется ваше неверие в Россию, - а мы верим". Далее
следует изложение нравственно-религиозной и
общественно-политической позиции "русских националистов".
5. Общественные проблемы. Сборник избранных текстов
Самиздата, посвященных общественным проблемам. Составитель
В.ЧАЛИДЗЕ. Выпуск 12 (июль-август 1971 г.). Содержание:
А.ЕСЕНИН-ВОЛЬПИН. 1. О логике нравственных наук. 2.
Психическое здоровье. Руководство по гражданским правам
(перевод с английского). 3. Документы Комитета прав человека.
6. ГЕРМАН СМИРНОВСКИЙ. "Жаркое лето в Белграде", сентябрь
1971 г. Краткий обзор проблем, волнующих югославское общество
в настоящее время (лето 1971 г.): трудности экономики,
национальная вражда и сепаратизм, враждебность со стороны СССР
и Болгарии, усиление цензуры. Приводится хроника цензурных
репрессий в мае-августе 1971 г.: 13 раз запрещались те или
иные издания за публикацию дискуссий по острым вопросам, за
карикатуры на внутриполитические темы, за критику цензуры и т.
п.
7. "Вече" N3. 19 сентября 1971 г. Центральной публикацией
журнала является статья "Дом, который мы строим". Автор статьи
подробно и аргументированно анализирует комплекс проблем,
связанных с беспорядочным наступлением человека на природу,
ведущим человечество к катастрофе.
В журнале помещены продолжение биографии генерала
СКОБЕЛЕВА и окончание работы М.АНТОНОВА "Учение славянофилов -
высший взлет народного самосознания в России в доленинский
период". М.АНТОНОВ последнюю часть своей работы посвящает
мировоззрению братьев КИРЕЕВСКИХ. Говоря о перспективах
развития русского национального самосознания, автор, в
частности, утверждает: "Лишь соединение православия и
ленинизма (подчеркнуто автором) может дать то адекватное
мировоззрение русского народа, которое синтезирует весь
многовековой жизненный опыт народа".
В "Памятном слове о Гумилеве" анонимный автор развивает
мысль о независимости подлинного творчества от политических
убеждений художника.
Журнал печатает критические заметки о творчестве поэтов
В.СИДОРОВА и Е.ВИНОКУРОВА, полемику с Л.РЕНДЕЛЕМ (см. "Вече"
N2), материалы и сообщения из жизни русской православной
церкви, стихи Н.РУБЦОВА.
"Вече" N3 публикует заявление редактора журнала
В.ОСИПОВА. Заявление призывает "русских патриотов" продолжать
выпуск "Вече" в случае, если ОСИПОВА арестуют. Предрешенность
ареста, говорится в заявлении, объявлена работниками КГБ в
беседах с людьми, связанными с ОСИПОВЫМ. В "Заявлении"
утверждается вновь, что журнал "Вече" стоит на позициях,
лояльных к советскому государственному и общественному строю,
и выражается надежда на то, что "среди советского руководства
есть честные лица, которым небезразлична Россия" и "которые в
конце концов поймут, что такое честь конституции и престиж
Родины".
8. Б.В.ЕФИМОВ. Письмо в Верховный совет СССР. В нем
обсуждается вопрос о выезде евреев в Израиль. Исходное
положение - право на самоопредеделение включает в себя право
жить в национальном государстве. В письме разбираются обычно
употребляемые аргументы, оправдывающие удержание евреев в
СССР; заканчивается предположениями о мерах законодательного
порядка, решающих вопросы национального самоопределения и
выезда из СССР.
9. Л.К.ЧУКОВСКАЯ. В судебную коллегию по уголовным делам
Верховного суда УССР. Письмо от 29/VII-71 г.
Речь идет о процессе Р.ПАЛАТНИК (см. Хронику 20), которой
было инкриминировано "распространение антисоветской
литературы". Л.ЧУКОВСКАЯ протестует против того, что "Реквием"
АХМАТОВОЙ, стихи МАНДЕЛЬШТАМА, два ее (ЧУКОВСКОЙ) письма и
другие документы, инкриминируемые Р.ПАЛАТНИК, квалифицированы
как антисоветские. Все вышеназванные документы и произведения
носят, с политической точки зрения, только антисталинский
характер. Смешивать понятия "антисталинский" и "антисоветский"
- значит пренебрегать решениями ХХ и ХХII съездов. Подобное
смешение, к сожалению, становится тенденцией в практике судов
и цензуры последних лет.
ПИСЬМА И ЗАЯВЛЕНИЯ
Редакционная статья "Украинского вестника" 5
(печатается с сокращениями):
"Часть украинской общественности, знакомой с русским
Самиздатом, обращает внимание на отношение к
национальному вопросу вообще и к украинскому в частности
со стороны русских оппозиционных сил, которые активно
проявили себя со второй половины 60-х годов. В конце
70-го года в Москве академик Сахаров, физики Твердохлебов
и Чалидзе создали Комитет прав человека - умеренную
оппозиционную группу, которая намерена защищать
конституционные права советских граждан. Отношение к
национальному вопросу в СССР, к правам нерусских наций и
гарантиям этих прав Комитет нигде не определил. Есть
только несколько общих фраз. В первом обращении в ЦК КПСС
академика Сахарова с учеными Турчиным и Р.Медведевым есть
фраза, что постепенная демократизация жизни в СССР
необходима еще и потому, что она уменьшит угрозу
национализма. Но в том же обращении предлагается ставить
в паспортах вместо национальности - только "гражданин
СССР" (такие предложе ния выдвигались еще при Хрущеве и
были расценены в союзных республиках как стремление к
дальнейшим посягательствам на их суверенность).
В мае 1969 г. в Москве была создана Инициативная
группа содействия защите прав человека в СССР, которая
тогда же обратилась в ООН с петицией о преследованиях в
СССР за убеждения и их распространение. Там, между
прочим, говорилось и о репрессиях против лиц, которые
выступают за национальное равноправие. Каких-либо других
выступлений по этому вопросу ИГ пока не сделала. Большая
часть ее членов скоро была арестована. Теми же принципами
борьбы за свободу слова и убеждений, что и ИГ,
руководствуется и периодическое издание "Хроника текущих
событий"... Не выдвигая никаких программных постулатов,
кроме свободы слова и информации, издание стремится
беспристрастно освещать политические преследования по
всему Советскому Союзу и кратко характеризовать новости
русского (и изредка национального) Самиздата. Время от
времени Хроника дает также материалы Украины,
придерживаясь объективности. Краткость изложения и
отдельные неточности обусловлены, видимо, только
отсутствием более подробной информации. Например, в 17
выпуске Хроника рассказывает о процессе В.Мороза, дает
самую детальную из известных до сих пор информаций по
делу УНФ (эту информацию перепечатываем), в приложенном
списке репрессий 1969 - 70 гг. перечисляют
репрессированных на Украине.
Выпуск Хроники украинский читатель приветствовал.
Отмечается объективность, объемность и относительная
точность информации, которая дает целостное представление
о неизвестных большинству общественных процессах в СССР.
Однако отдельные голоса, не отрицая значения Хроники,
обращают внимание на то, что она самочинно претендует на
какой-то наднациональный или всесоюзный характер, хотя
фактически является изданием русских (возможно, частично
еврейских) кругов. Отмечают также, что скупые информации
из республик подверстываются как дополнения к
развернутому описанию событий в России, более всего в
Москве, что само по себе дает неточное представление о
положении в СССР.
Очень скупы данные об отношении к национальному
вопросу различных подпольных групп, организаций и
"партий", которые последнее время возникли в России
(Ленинград, Балтфлот, Поволжье и др.). О существовании
этих организаций становится известно только после их
разгрома органами КГБ, также только в очень общих чертах
известны их программные требования. Из того, что
известно, можно сделать вывод, что ни одна из этих
организаций не выработала какой-либо программы решения
национального вопроса в СССР и не декларировала свое
отношение к национальным потребностям и национальным
движениям в СССР. Создается впечатление, что, стремясь к
самым радикальным изменениям во многих сферах
общественной жизни, участники этих групп в национальном
вопросе желают в той или иной степени сохранить статус
кво.
Одновременно с организациями и группами, которые
ставят вопросы о демократических преобразованиях в СССР,
в России появляются и такие, которые критикуют
правительство и "либералов" с реакционных, открыто
шовинистических позиций, добиваясь даже формальной
ликвидации СССР и создания военно-демократической
неделимой России. Помещаем опубликованное в 17 выпуске
Хроники краткое изложение одного из таких документов
русского Самиздата "Слово нации"... Далее Хроника дает
столь же краткое изложение самиздатского ответа
"патриотам" В.Гусарова... Из этого изложения, однако, не
видно конструктивной позиции самого Гусарова по
национальному вопросу, кроме утверждения, что
"национальный тип" не сохранился (а, следовательно,
сохранять его не стоит, пусть поскорее нивелируется). Не
видно, как представляет себе автор будущее нерусских
народов СССР и каким бы ему хотелось видеть это будущее.
Его заботит только то, чтобы была "гласность" и не было
"кнута и розги".
Хроника, аннотируя машинописный журнал русских
националистов "Вече", пишет, что "Вече" отличается от
упомянутого выше манифеста "Слово нации" большей
сдержанностью и терпимостью к другим нациям. Однако
Хроника отмечает: "Юдофобство и сталинистские симпатии
характерны для некоторых авторов "Веча"... Как можно
понять из этой информации, журнал выходит как будто бы
легально, а его редактор Осипов реальная личность".
Последнее слово РУТЫ АЛЕКСАНДРОВИЧ перед отъездом в
Израиль, 29 октября 1971 г. Москва (приводится с
сокращениями):
"Прошло несколько дней после моего освобождения из
лагеря... Я сердечно благодарю своих знакомых и
незнакомых друзей за сочувствие и поддержку и считаю, что
мое быстрое освобождение из заключения является
результатом их усилий... Еще находясь в Советском Союзе,
не касаясь общих вопросов, я хочу снова напомнить о
положении моих друзей, остающихся в лагерях, и в первую
очередь - о моей подруге Сильве Залмансон. Она тяжело
больна, Она теряет слух и не может есть: жизнь уходит из
нее не по дням, а по часам... Я знаю, что ее судьба
никогда не даст покоя моему сердцу и останется в нем
открытой раной... Несколько месяцев назад в последнем
слове на суде в Риге я сказала, что не ставила своей
целью нанесения ущерба советскому строю, что моя
единственная цель заключалась в выезде в Израиль...
Сегодня... я стою перед новым судом - судом моей совести.
И в последнем слове на этом суде я говорю себе: знай, что
ты уезжаешь в Израиль потому, что десятки евреев и твоя
подруга Сильва заплатят за это долгими годами тюрем и
лагерей. Никогда не забывай, какой ценой ты обретаешь
свое счастье!".