Турки в Краснодарском крае до 1996 г.

Положение турок в Краснодарском крае  в 1989-1995 гг. подробно описано в предыдущем докладе ПЦ “Мемориал”, и данная глава содержит только необходимый минимум сведений об этом периоде. К 1989 г., по данным переписи, в крае жило более 2 тыс. турок, в основном в Апшеронском и Белореченском районах, почти все они переселились в край в конце 70-х и в первой половине 80-х гг. Большинство составляли месхетинцы, часть — хемшилы, несколько семей были турками — выходцами из Аджарии, все они имели местную прописку. Приток вынужденных мигрантов — месхетинцев начался в июне 1989 г. и в основном завершился к концу 1990 г. Из примерно 50 тыс. турок, искавших убежища в РСФСР (в то время — одной из союзных республик), в КК оказались более 13 тыс.  Таким образом, вопреки расхожему представлению, в КК живет меньшая часть российских месхетинцев, в 1989–1990 гг. в Ростовскую область прибыло больше турецких беженцев, чем в КК, — 14 тыс. В подавляющем большинстве турки приезжали в край непосредственно из Узбекистана, незначительную часть составили те, кого первоначально эвакуировали в Центральную Россию  и кто нашел условия жизни там неприемлемыми. С 1991 г. в край приезжали только отдельные семьи из других областей России и из Азербайджана; в то же время начался отток.

Уже с июля-августа 1989 г. местные власти отказывали месхетинцам в прописке на территории края, а также в оформлении приобретенных ими домов¹, и исключений было очень немного. Месхетинцев еще официально не выделяли как специально дискриминируемую категорию, но фактически отношение к ним было особым². Весьма вероятно, важную роль сыграло стремление центральных властей любыми средствами заставить турок, покидавших Узбекистан, расселяться в центральных областях Европейской части России³. В Краснодарском крае в качестве предлога для отказа в прописке использовали  (и продолжают использовать до настоящего времени) Постановление СМ СССР № 1476 от 24.12.87 об ограничении прописки на Черноморском побережье, в Крымском, Абинском и Северском районах. Предлог был изначально фальшивым: в Апшеронском, Белореченском, Кущевском и других районах края по отношению к туркам проводилась такая же политика, хотя к этим территориям Постановление № 1476 не имело ни малейшего отношения. И наоборот, в Крымском, Абинском и других районах с 1989 г. получили прописку тысячи людей разных национальностей, приехавших из бывших союзных республик, но только не турки-месхетинцы. Из 19 897 чел., обратившихся в ПВС Крымского ГРОВД с начала 1989 по октябрь 1994 г. прописку получили 11 001 чел.  Соотношение числа лиц, обратившихся за пропиской и получивших ее, примерно одинаково для  разных национальностей за исключением турок-месхетинцев. Из 8479 турок, обратившихся за пропиской в этот период, ее получили только 14 чел., иными словами, турки составили 95,2% всех, кому отказали в прописке в Крымском районе. Такое же положение наблюдалось и в Абинском районе: в 1989–1994 гг. из тех, кого в милиции оценивали как вынужденных мигрантов, в прописке отказывали только туркам⁴. Купив дома по так называемым “ручным сделкам”, турки даже при желании уже не могли никуда выехать, тем более в связи с начавшимися экономическими неурядицами. Отсутствие прописки означало и отсутствие практически всех прав, а значит, и невозможность нормальной жизни. Власти регулярно штрафовали месхетинцев за “нарушение паспортного режима”, но не пытались их выселять или преследовать в уголовном порядке.

Августовский путч, смена краевого руководства и отмена в октябре 1991 г. постановлением Комитета Конституционного надзора всех нормативных актов, устанавливающих разрешительный порядок прописки в СССР, казалось бы, позволяли новым “демократическим” властям быстро и законным путем решить проблему месхетинцев — предоставить им всем прописку, тем более что к тому времени было прописано подавляющее большинство турок, поселившихся в Ростовской, Волгоградской, Оренбургской, Саратовской областях, Ставропольском крае, то есть регионах, не упомянутых в Постановлениях СМ СССР № 503 и СМ РСФСР № 220. Однако, по итогам работы специальной комиссии ККСНД было принято совершенно иное решение.

12 февраля 1992 г. Малый Совет края выпустил  Решение № 97 “О мерах по снижению напряженности в межнациональных отношениях в Крымском и некоторых других районах края” (далее — Решение 97). Документ был специально посвящен положению месхетинских турок и по форме носил рекомендательный характер. Малым Советам городских и районных советов народных депутатов было рекомендовано разработать порядок выдачи справок о фактическом (постоянном без прописки) проживании лиц, не имеющих прописки; органам УВД было предписано принять на временный учет личные автомобили мигрантов; предприятиям и организациям разрешалось заключать с мигрантами, не имеющими прописки, трудовые договоры на срок не более года.⁵  Логика краснодарских  руководителей вполне понятна: с одной стороны, отсутствие у турок прописки (да и вообще предусмотренного законом статуса) рассматривалось и продолжает рассматриваться как гарантия того, что их  нахождение в крае остается в принципе временным и от них удастся рано или поздно избавиться; с другой стороны, власти понимают, что выдворить турок силой невозможно и что они длительное время будут жить в крае, а потому их пребывание надо как-то узаконить.

Решение 97 районными властями в основном выполнялось, но оно не сняло ни одной из проблем, создало новые и в целом принесло месхетинцам только незначительное облегчение. Действительно, туркам стали выдавать справки о фактическом проживании, но это далеко не всегда спасало их владельцев от штрафов за “нарушение паспортного режима”. Турки получили возможность легально устраиваться на работу, но на деле только на неквалифицированную и только по временным договорам сроком на два месяца, что означало отсутствие социальных гарантии и почти 50% потери в заработной плате по сравнению с постоянными работниками. Появилась возможность ставить на учет в ГАИ свои собственные машины и соответственно пользоваться ими, но процедуры  переучета были весьма обременительными. Абсолютно не были решены проблемы регистрации браков и надлежащего оформления свидетельств о рождении детей, получения пенсий и пособий, восстановления утраченных личных документов. 8 октября 1995 г. неизвестные вооруженные преступники ограбили дом Сарвара Тедорова, в числе прочего были унесены паспорт и папка с документами, относящимися к деятельности краснодарского отделения общества “Ватан”. Нападавших не нашли, уголовное дело было прекращено, в восстановлении паспорта С.Тедорову отказали. Не помогло даже ходатайство депутата ГД В.В.Игрунова, Начальник ГУВД КК А.Г.Сапрунов ответил на его обращение, что паспорт Тедорову не может быть выдан из-за отсутствия у ПВС бланков, хотя выдача советских паспортов взамен утраченных продолжалась в крае  по меньшей мере  до середины 1997 г. Практически остался открытым вопрос о выдаче и продлении действия паспортов — формально по распоряжению начальника краевого ГУВД  от 20.12.94 с февраля 1995 г. туркам по достижении шестнадцати лет выдавали паспорта без прописки и по достижении двадцати пяти и сорока пяти лет вклеивали фотографии, на деле этот процесс шел крайне медленно и коснулся  далеко не всех, кому нужно было получить или продлить паспорт⁶.

В данном случае наиболее важно, что государство открыто заявило об установлении для определенной этнической группы особого режима, предполагающего ограничения в пользовании правами и свободами. Возглавляемый А.М.Ждановским краевой Совет сделал то, на что Советская власть не отваживалась со сталинских времен: выделить определенную категорию населения по национальному признаку и поразить ее в правах.  

Не было сделано абсолютно ничего, чтобы защитить месхетинцев от агрессивных акций организаций, именующих себя казачьими, более того,  такие действия поощрялись попустительством правоохранительных органов и местных администраций. Наконец, турки постоянно испытывали (и продолжают испытывать) мощнейшее психологическое давление в разных формах — от ксенофобских публикаций в местной прессе до откровенного хамства должностных лиц. Во всех районах края, где живут турки-месхетинцы, при подготовке празднования 50-летия Победы над нацистской Германией власти полностью проигнорировали ветеранов войны - месхетинцев, хотя решениями руководства России предусматривалось чествование  всех ветеранов на территории РФ независимо от гражданства и  места проживания. По иронии судьбы многие из ветеранов-турок, будучи в составе так называемых кавказских дивизий, в 1942–1943 гг. воевали на Кубани, именно в тех местах, где они оказались в настоящее время. Газеты публиковали такого рода рассуждения:

“Диаспора почти в 14 тысяч человек вот уже четыре года обитает без документов, работы, пенсий. Но сказать, что эти люди обделены в своих правах, будет неправдой: дома покупают, не регистрируя своих сделок, машины имеют, в школу детей отправляют ... Из трудоспособного возраста на работе заняты лишь 15 %. Привезли с собой эти люди традиции ”дикого рынка", при котором участие в государственном или частном производстве носит лишь формальный характер ... “турки-месхи являются одной из наиболее конфликтогенных групп населения края” [приводится как высказывание В.В.Реммлера, в то время начальника  УДНВМ]."⁷

“По заявлениям коренных жителей, казачьих руководителей (а данные предложения обсуждаются не только в среде турко-месхетинской диаспоры) — единственное, что позволит разрядить взрывоопасную обстановку в Крымском районе — добровольное переселение незаконно проживающих людей в места, в свое время отведенные правительством России. Альтернативы, похоже, искать не надо.”⁸

Подведем итоги. Каких прав оказались лишены турки в КК из-за отсутствия прописки в целом и из-за проведения по отношению к ним особой политики в частности?

Гражданские и политические права

Турки реально лишены права на свободу передвижения и выбор места жительства. Туркам не гарантирована личная неприкосновенность — они постояно подвергаются проверкам документов, из-за отсутствия прописки их регулярно задерживают, штрафуют, у них изымают личные документы и  вымогают взятки. Власти не рассматривают месхетинцев в качестве граждан РФ. Они могут выехать из страны, только если переселяются за границу на постоянное место жительства. Они не могут получать и восстанавливать личные документы. Официально не признаются и не регистрируются их браки, не признается отцовство⁹. Права собственности месхетинцев на недвижимое имущество не признаются органами исполнительной власти, соответственно ограничиваются права на владение, распоряжение и пользование домовладениями и земельными участками: турки не могут их приобретать, могут их продавать в исключительных случаях по особому разрешению местных властей только в случае выезда из края, не могут вести строительство на занимаемых ими участках. Они формально не могут продавать  и покупать авто- и мототранспортные  средства¹⁰. Они не могут принимать участие в выборах и референдумах всех уровней, участвовать в местном самоуправлении и работать в качестве государственных и муниципальных служащих. Правда, не ограничивается их право на ассоциацию: краевым Управлением юстиции официально зарегистрированы турецкие общественные объединения, власти признают их и вступают с ними в контакт.  Непризнание российского гражданства, впрочем, дает туркам одно преимущество: с 1994 г.   турок не призывают в армию.

Социальные, экономические и культурные права

Не имеющие прописки месхетинцы не получают пенсий, пособий¹¹ и прочих социальных выплат. Они лишены доступа к системе страховой медицины и должны оплачивать все услуги системы здравоохранения в полном объеме. Они лишены права получать и восстанавливать права на вождение авто- и мототранспортных средств. Турки не могут устраиваться на квалифицированную работу и работать на постоянной основе. Соответственно, за равный труд они получают меньшее вознаграждение по сравнению с теми, кто имеет прописку, и оказываются полностью лишенными права на оплачиваемый отпуск.

Дети турок без ограничений принимаются в средние школы, но не могут получать образование более высокого уровня. В ряде школ возникает проблема сегрегации: дети беженцев (не только турок, но и армян, курдов, ассирийцев) выделяются в отдельные классы и потоки (даже несмотря на протесты родителей), где независимо от желания инициаторов этого разделения получают подготовку более низкого уровня, чем остальные ученики. Вопрос о преподавании родного языка турок-месхетинцев не ставится и не обсуждается ни местными властями, ни ассоциациями турок.

Личная безопасность и достоинство

Турки с 1990 г. подвергаются насилию и угрозам насильственных действий со стороны радикально-националистических группировок, именующих себя “казачьими”. Зафиксировано четыре сравнительно крупных инцидента подобного рода. В ноябре 1991 г. ночью неизвестными были разгромлены пять месхетинских домов в поселке Холмском Абинского района. Зимой 1991–1992 гг. более тридцати месхетинских семей под мощным давлением, инициированны председателем Киевского сельсовета, вынужденно покинули село Экономическое Крымского района. 26 марта 1994 г. группой казаков из Крымска были избиты несколько турок на хуторе Школьном Крымского района. 12 ноября 1995 г. большой группой казаков, относящихся к Всекубанскому казачьему войску, был проведен фактический погром на хуторе Армянском (Табаксовхоз) Крымского района, 15 человек были выпороты плетьми. Кроме того, отмечено немало других  агрессивных вылазок меньшего размаха, направленных против турок и вообще нацменьшинств. Власти во всех случаях отказываются защищать пострадавших и преследовать виновных в инцидентах.

Месхетинцы подвергаются систематическим унижениям со стороны официальных должностных лиц, сотрудников милиции и членов формирований, именующих себя казачьими, особенно во время так называемых “проверок паспортного режима”.

Прямая дискриминация

Решение 97 сделало турок особой юридически обозначенной группой населения со специфическим режимом нахождения на территории края, на которую не распространяются общие правила¹², и именно так месхетинцев и воспринимали все официальные должностные лица¹³. В крае был введен особый способ маркировки автотранспорта месхетинцев — при перерегистрации принадлежащих им машин владельцам выдавали номера особой временной серии, которые не получали другие граждане, живущие в тех же районах.