Месхетинские турки: общие сведения

Месхетинцы, или месхетинские турки¹ — мусульмане, говорящие на турецком языке. Они населяли приграничный регион Южной Грузии с центром в городе Ахалцихе (часть исторической провинции Месхети), и в ноябре 1944 г.  были высланы оттуда в Узбекистан, Казахстан и Киргизию. Себя они называют турками, ахалцихскими турками (по-турецки “ахысха тюрклери”),   месхетинскими турками. Названия “месхетинские турки” и “турки-месхетинцы” возникли в 70-е гг.², но получили распространение только в конце 80-х — начале 90-х гг. Небольшая часть месхетинцев считают себя “грузинами-мусульманами”, или “месхами”. После отмены в 1956 г. административного надзора органов внутренних дел и запрета выезжать из мест, отведенных для поселения, часть месхетинцев переселилась в Азербайджан и в автономные республики Северного Кавказа. Вплоть до настоящего времени они не получили возможности вернуться в Грузию вообще и в те места, откуда были высланы, в частности.

В июне 1989 г. месхетинцы, жившие в Ферганской области Узбекистана, стали жертвами массовых погромов. Около 17 тыс. турок были организованно эвакуированы из Ферганы в Центральную Россию. Переселение турок в РСФСР было признано Постановлением Совета Министров СССР № 503 от 26.07.89 и Постановлением Совета Министров РСФСР № 220 от 13.07.89, на основании этих постановлений туркам, поселяющимся в областях Центральной России, была оказана материальная помощь и были приняты другие меры, призванные облегчить их социальную адаптацию. Еще более 70 тыс. месхетинцев в последующие полтора года были вынуждены уехать из других областей Узбекистана, опасаясь за свою безопасность. Турки бежали главным образом в Россию и Азербайджан, небольшая часть — на Украину и в Казахстан. По нашим оценкам, в настоящее время в границах бывшего СССР живут приблизительно 270–280 тыс. месхетинцев. Данные о том, сколько месхетинских турок в настоящее время живет в отдельных республиках и регионах, весьма приблизительны по двум основным причинам. Во-первых,  в бывших союзных республиках нет надежной системы статистического учета населения. Во-вторых, продолжаются межгосударственные и межрегиональные миграции месхетинских турок. Из более 17 тыс. турок, эвакуированных в июне 1989 г. в шесть областей Центральной России, к настоящему времени в этих местах осталось не более 10–11 тыс., остальные выехали из-за непривычного климата и тяжелых условий жизни (в основном из Орловской, Тверской и Смоленской областей) в другие регионы России и в Азербайджан. Многие турки, искавшие убежища в Азербайджане, позднее переезжали в Россию и Казахстан. Примерно с 1996 г. наметился поток возвращающихся в Узбекистан. Значительное число месхетинцев, в основном из Азербайджана и Казахстана (по некоторым оценкам, более 20 тыс.), выехало в Турцию и осталось там в качестве нелегальных иммигрантов³.

В настоящее время, таким образом в Казахстане живет от 80 до 100 тыс. турок, в России — от 50 до 70 тыс. (из них 40–60 тыс. — вынужденные мигранты из Узбекистана), в Азербайджане — от 40 до 60 тыс., в Кыргызстане — от 25 до 30 тыс., в Узбекистане — от 15 до 20 тыс., на Украине — от 5 до 10 тыс. Во всех местах месхетинские турки — почти исключительно сельское население. В Российской Федерации турки расселены приблизительно следующим образом: в Краснодарском крае — от 13 до 16 тыс., в Ростовской области — 13–15 тыс., Кабардино-Балкарской Республике — 5–5,5 тыс., в Чеченской Республике — 4,5–5 тыс., Белгородской области — 4,5–5 тыс., Волгоградской области — 4–4,5 тыс., Ставропольском крае — 3–3,5 тыс., Воронежской области — 2,5–3 тыс. в, а также в Калмыкии, Астраханской, Курской, Орловской, Оренбургской, Тульской, Смоленской и других областях⁴. Почти во всех регионах РФ турки — вынужденные мигранты имеют регистрацию по месту жительства (прописку),  при вступлении в силу Закона “О гражданстве в Российской Федерации” они были без проблем признаны российскими гражданами. Исключением стали  Краснодарский и Ставропольский края и Кабардино-Балкарская Республика. В Краснодарском крае с 1989–1990 гг. и до настоящего времени без прописки остаются более 10 тыс. месхетинцев, в Кабардино-Балкарии прописки не получили, по разным оценкам, от 400 до 700 переселенцев из Узбекистана. В Ставропольском крае без прописки долгое время оставались около 400 турок, живущих  в  Буденновском и Советском районах, они были прописаны в 1996–1997 гг. и оформили российское гражданство в порядке регистрации⁵.

Есть несколько организаций, которые пытаются выступать от имени месхетинцев.  Все они  слабы,  не массовы, не активны  и практически не имеют финансовых ресурсов. В России, Украине и Азербайджане наиболее крупным и известным может считаться Международное общество месхетинских турок “Ватан” (тур. “Родина”). Его основная программная цель — добиваться возвращения месхетинцев в Южную Грузию, в те места, откуда они были высланы в 1944 г.  Штаб-квартира “Ватана” в Москве (председатель Центрального совета Юсуф Сарваров и его ближайшее окружение) практически не интересуется не занимается текущими  проблемами месхетинцев в местах их расселения. Региональные отделения общества, как правило,  демонстрируют только эпизодическую активность. Одно из немногих исключений — Краснодарское краевое отделение “Ватана”, имеющее активистов в районах и пытающееся работать как правозащитная НПО. По меньшей мере пять небольших месхетинских организаций, в основном базирующихся в Тбилиси (среди них наиболее известно общество “Хсна” — груз. “Спасение”, а остальные четыре созданы бывшими членами “Хсны”), также выступают за возвращение в Грузию, но настаивают на том, что месхетинцы должны признать себя “грузинами-мусульманами”, осознать свои “национальные корни”, принять грузинскую национальность и интегрироваться в грузинскую культуру. Сторонники  этой ориентации есть в Грузии, Кабардино-Балкарии, Азербайджане и Чечне, активисты общества занимаются преимущественно лоббистской деятельностью среди грузинских политиков и должностных лиц. Практически единственный активист “Хсны” в Краснодарском крае Эйиб Аббасов в 1996 г. отошел  от деятельности этого общества, а позднее стал сторонником выезда месхетинцев в Турцию. В Средней Азии “Ватан” практически утратил влияние. Несколько ассоциаций, преимущественно базирующихся в Казахстане и Киргизии (прежде всего общество “Ас-тюрк” и основанная в 1996 г. в Бишкеке Международная федерация месхетинских турок) выступают за выезд месхетинцев в Турцию. В 1994 г. в Краснодарском крае было создано общество “Умид”, заявившее, что его основные цели — защита прав месхетинцев и содействие выезжающим из края. Почти все лидеры и активисты общества жили в поселке Нижнебаканском Крымского района.  Общество в последние два года не подавало признаков жизни, а в феврале 1999 г. прекратило существование официально. Районные и краевые власти предпочитали поддерживать контакты с более лояльным обществом “Умид”, а не с  “Ватаном”.

Каковы настроения среди месхетинцев и какие лозунги пользуются среди них наибольшей поддержкой? После 1990 г. в  странах СНГ за исключением Украины не проводились какие-либо социологические опросы  среди месхетинцев с целью выяснить их предпочтения. По косвенным признакам (активности общественных объединений) и наблюдениям правозащитных миссий, большинство турок в принципе поддерживает идею возвращения в Ахалцихский регион Грузии. Поскольку  перспективы репатриации остаются весьма туманными, интерес к этой идее постепенно снижается, особенно среди молодежи. В любом случае заявления о желании переехать в Грузию совсем не обязательно воплотятся в соответствующие действия, даже если представятся более или менее благоприятные условия для переселения. По наблюдениям участников правозащитных миссий, в Краснодарском крае, как и в других местах, в последние два года опрашиваемые турки более осторожно выражают стремление перебраться в Грузию, чем четыре-пять лет тому назад, не говоря уже про 1989–1990 гг. Большинство все более ясно понимают, что им длительное время предстоит жить в тех местах, где они оказались, а потому придется устраиваться всерьез и надолго.  Идею  “возвращения в лоно грузинской нации” поддерживает незначительная часть месхетинцев. По мере ухудшения условий жизни в республиках бывшего СССР и утраты надежд на переезд в Грузию идея эмиграции в Турцию получает все большую популярность, особенно среди молодежи, но ее по-прежнему поддерживает меньшинство. Разумеется, высказать желание переселиться в Турцию и сделать это — разные вещи, и первое совсем не обязательно должно приводить ко второму.  Разумеется, сведения о настроениях и желаниях месхетинцев представляют в основном академический интерес, поскольку права остающихся там, где они живут, и права на эмиграцию тех, кто к этому стремится, должны быть безусловно обеспечены независимо от численного соотношения первых и вторых.

Численность месхетинцев в Краснодарском крае оценивают по-разному. Если в 1994–1995 гг. представители АКК говорили о 13–14 тыс. турок, живущих в крае, то в 1997–1998 гг. стали называться 20 и даже 25 тыс. Последние оценки носят, однако, абсолютно произвольный характер и не выводятся из каких-либо достоверных эмпирических данных. По данным ГУВД КК, в крае осенью 1997 г. жило 13581 турок, прибывших с 1989 г., в том числе 8513 в Крымском (303 прописано), 1748 в Апшеронском (1054 прописано), 1710 в Абинском (125 прописано), 725 в Белореченском (229 прописано), всего считалось прописанными 2147 чел. (15,8% от общего числа)⁶. Местные лидеры “Ватана” приводят иные сведения: к октябрю 1998 г.  в Апшеронском районе всего жило 1400 месхетинцев (включая прибывших до 1989 г.), из них без прописки 600 чел., в Белореченском районе — 2,7 тыс., из них без прописки 740 чел.⁷ Интересно сравнить данные ГУВД КК октября 1997 г. с данными того же ГУВД октября 1994 г. В 1994 г. прописку имели только 5% месхетинцев, в том числе в Апшеронском районе непрописанными оставались 1044 чел. из 1214, а в Белореченском — 804 из 935⁸, а с 1995 г. никаких новых возможностей получить прописку у турок не появилось, в Апшеронском районе через суд прописалось  примерно 15 семей⁹. Из турок — вынужденных мигрантов прописку в крае получили те, кто прибыл раньше всех, в июне-июле 1989 г., когда еще не были введены в действие дискриминационные ограничения; кто поселился малыми группами в отдаленных степных районах; кто успел воспользоваться короткими периодами “послаблений” в начале 90-х гг.¹⁰; и те, кто получил прописку через суд¹¹. Расхождения в  приводимых данных могут быть объяснены разными причинами, вероятно, и власти, и “Ватан” оперируют приблизительными, а не точными оценками, а в ГУВД КК  порой путают старожилов края с приехавшими после 1989 г.  Я полагаю, что все-таки наиболее близки к реальности последние данные ГУВД. Скорее всего, в Краснодарском крае в настоящее время живут от 13 до 16 тыс. (от 0,26 до 0,31% населения края), из них около 2,5 тыс. — это турки, прибывшие в край до 1989 г.¹² Приблизительно 9 тыс. турок живут в Крымском районе (6,4% его населения),  2 тыс. в Абинском (1,9%),  1,5 тыс. в Апшеронском  (1,6%),  2,5 тыс. в Белореченском (2,4%)¹³ и около 0,5 тыс. в других районах (Кущевском, Лабинском, Славянском, Анапском районах и г. Новороссийске). Таким образом, можно выделить два основных массива расселения — на западе (Крымский и Абинский) и юго-востоке края (Апшеронский и Белореченский районы). В подавляющем большинстве месхетинцы живут в сельской местности. Они расселены достаточно дисперсно, в сотнях населенных пунктов, больше всего их в пос. Нижнебаканском (Крымский район) — около 3 тыс. из 20 тыс. населения поселка, ст. Варениковской (Крымский район) — около 2 тыс. из 20 тыс. жителей, в пос. Холмском (Абинский район) — около  1 тыс. из 16 тыс. Можно с большой долей вероятности предположить, что общее число месхетинцев остается в целом неизменным или незначительно возрастает: механический приток практически прекратился в 1991 г., а отток  незначительно отстает от естественного прироста¹⁴.

Почти все месхетинцы КК на момент вступления в силу Закона “О гражданстве в Российской Федерации” (6 февраля 1992 г.) постоянно жили на территории РФ (подавляющее большинство в КК, некоторые — в других российских регионах) и не имели иного места жительства, кроме как на территории РФ,  они не отказывались от российского гражданства и потому в соответствии с частью 1 Ст. 13 Закона являются гражданами РФ, хотя краснодарские власти отказываются вопреки закону рассматривать их как российских граждан. По нашим оценкам, немногим более половины турок, не имеющих краснодарской прописки, нет в паспортах никакого штампа о регистрации: они выписались перед отъездом из Узбекистана, но не смогли больше нигде прописаться. Значительная часть, те, кто был вынужден фактически бежать из Средней Азии, сохранила штампы об узбекистанской прописке. Среди краснодарских турок таких приблизительно одна треть. Считать их на этой причине гражданами Узбекистана нет оснований: на момент вступления в силу закона о гражданстве Узбекистана в 1992 г. они не жили на территории этой страны, узбекское законодательство (как и российское) не приравнивает постоянное проживание к наличию прописки или регистрации по месту жительства, наконец власти Узбекистана не признают месхетинцев своими жителями: на  запросы  ПВС КК из органов внутренних дел Узбекистана приходили ответы о том,  такие не проживают и данных о них не сохранилось¹⁵. Некоторые турки-месхетинцы, хотя и имели дома в КК, получили прописку  по месту жительства родственников в других областях России и там же оформили российское гражданство в порядке регистрации¹⁶. Наконец, не менее 1000 детей родились в месхетинских семьях уже на территории КК и стали гражданами РФ по рождению.