10.08.2008
Ольга Боброва. Город одевают в хаки.
Война поглощает Грузию кусками. На улицах Марнеули, где живут преимущественно азербайджанцы, старики играют в нарды, молодые мостят плитку, магазины выставляют на тротуары весь ассортимент надувных кругов для детей. Полиция стоит только на дороге к местному аэродрому - его разбомбили в ночь на субботу.
Во двориках старого Тбилиси домохозяйки развешивают белье, а на окраинах обсуждают ночные взрывы в Вазиани. Наверное, доползет и до центра.
В Республиканской больнице война воцарилась уже совсем уверенно. Больница хоть и большая, но ремонта не видела уже давно и большими ресурсами, судя по всему, не располагает. Обшарпанные коридоры переполнены людьми, всюду суматоха. Медсестры снуют с каталками. Несколько пациентов даже лежат в коридорах. Это в основном старики, притом давние, стационарные. Сейчас госпиталь работает только на прием военных, пострадавших во время конфликта. Многие палаты из-за этого стали похожи на казарму - забинтованные солдаты, те, кто не слишком тяжело ранен, лежат на больничных койках прямо в форме цвета хаки.
Заместитель главврача больницы Ираклий Лухадзе рассказывает:
- К нам везут в основном из Гори. Там в военном госпитале пострадавших сортируют, к нам приезжают те, кто ранен тяжелее. У нас сейчас занято 200 коек. Совсем тяжелых - 10 человек. В основном все с осколочными ранениями. Еще из Гори везли в четвертую больницу, в одиннадцатую и в клинику Гудушаури. Туда и гражданских доставляли.
Я подхожу к одному из пациентов. Его зовут Зураб, на вид ему лет восемнадцать, не больше.
На ноге у него гипс, вокруг него все семейство, и он - это заметно - гордится участием в войне. Он что-то говорит по-грузински, а его мама мне переводит:
- Бог воюет на стороне Грузии.
В Тбилиси многие волнуются насчет ситуации с резервистами. С одной стороны, несмотря на то, что правительство утвердило положение о всеобщей мобилизации, будто бы было обещано, что на войну призовут не всех боеспособных мужчин, а «сколько надо». Как будет решено, кто именно попадет в эту выборку, никто не знает. В субботу вечером на площади у правительства собралась большая толпа народа.
- Это добровольцы, - пояснил мне пожилой мужчина из прохожих.
Надо сказать, добровольцев для надежности окружили плотным кольцом полиции.
В Гори оказалась включена в конфликт группа студентов-резервистов. Вышло так: какое-то время назад, согласившись на предложение американцев насчет перевода армии на контрактную основу, Грузия ввела в действие законопроект о формировании резерва. Было решено, что студенты, прошедшие восемнадцатидневные сборы, становятся военнообязанными, но в армию их не призывают. Однако в преддверии конфликта некоторых студентов успели не только призвать на сборы, но и продержать затем в реальных боевых условиях.
Пострадавших из Гори больше, чем из других населенных пунктов. В Гори размещена военная база и, кроме того, - это грузинский форпост в битве за Цхинвали. Российские самолеты бомбили Гори уже несколько раз, а в субботу утром под ракетный обстрел попали четыре жилых дома. Счет погибших пошел на десятки. Также за эти дни Россия успела разбомбить Гачиани, Болниси, Копитнари, Сенаки, Поти и еще несколько деревень. От этой бомбежки было много пострадавших - среди военных и среди мирных. Если поначалу, как заявляет грузинская сторона, целью российских обстрелов были объекты, имеющие для противника стратегическое значение, как, например, аэродром в Копитнари, то потом били уже по хозяйственным объектам - по порту, железнодорожным развязкам, нефтепроводу у Рустави. Это уже очень далеко от зоны конфликта.
Тбилиси, какие бы слухи ни ходили, пока никто не бомбил.
За первые дни войны Грузия, со своей стороны, тоже многое успела. Южная Осетия насчитала у себя около двух тысяч погибших, притом, как говорят, в основном среди мирных. Российская армия, помимо миротворцев, потеряла троих летчиков. Их показывали по грузинским каналам все выходные. Одного взяли мертвым, а двоих других живыми доставили в госпиталь Гудушаури. Перед грузинскими камерами они устало держали ответ, что делали в небе над Грузией:
- Летали, смотрели… А дальше - очнулись в больнице.
Российский штаб во Владикавказе уже в субботу утром твердо стоял на том, что вся Южная Осетия находится под контролем 58-й армии. Грузинские каналы продолжали настаивать, что Цхинвали держат именно грузинские войска, и только в Джаве (недалеко от российской границы) еще наблюдается какое-то сопротивление.
Российские каналы в Грузии не работают уже несколько суток, но выступления российского премьера Путина дают целиком, без купюр. Люди целыми дворами возмущаются его рассуждениями о том, что Грузия повела себя недопустимо и преступно, развязав войну в Южной Осетии. Хотя, надо сказать, так и нет единого мнения насчет того, кто же все-таки развязал войну. Точка отсчета для этих рассуждений у всех общая: вечером 7 августа президент Грузии Михаил Саакашвили подтвердил свое намерение участвовать в переговорах о мире и об автономии Южной Осетии, в каком бы формате эти переговоры ни состоялись. Грузия в качестве политического залога в одностороннем порядке прекратила огонь.
А спустя всего несколько часов Грузия объявила Осетии войну и начала обстрел сел противника. Принципиальное разногласие между враждующими сторонами сейчас сводится именно к этим нескольким часам перед войной. Что тогда случилось? Кто начал первым?
Пожилой таксист Сулико, который на самом деле музыкант, играет в каком-то оркестре и прожил в Москве чуть ли не двадцать лет, говорит:
- Миша хотел выиграть по-быстрому. И про переговоры сказали только для отвода глаз. Но ничего не вышло, а что теперь делать, когда люди погибли, он не знает. Не сдаваться же.
Позиция Сулико в Тбилиси, надо сказать, представлена не очень широко. Может, потому что ее в основном озвучивают по российскому телевидению, а российского телевидения в Грузии, как уже было сказано, нет.
Эка Згуладзе, первый заместитель министра внутренних дел Грузии, представила «Новой» иной взгляд на то, что произошло в ночь на восьмое августа.
- Мы очень осторожно продвигались к Цхинвали, - говорит она. - Мы прекрасно отдавали себе отчет, что на территории находится гражданское население, за которое Грузия как государственная сторона, безусловно, несет ответственность. Кроме того, в зоне конфликта стоят миротворцы, и нравится нам это или нет, но они наделены определенным статусом, и обязанность государства - защищать их. Сами миротворцы тоже вели себя этично - впервые, может, за долгое время.
По словам Эки, после того как Грузия 7 августа прекратила огонь по позициям противника, противник не успокоился. В 22.30 доложилась полиция: со стороны
Цхинвали начался обстрел грузинского села Приси.
- Мы поначалу никак не реагировали на это, поддерживая гарантию президента Саакашвили, - говорит Згуладзе. - Мы думали, они хотят проверить прочность нашего обещания.
Когда в 23.30 стали обстреливать другое грузинское село Тамарашени, грузины поняли: это не проверка, это все на самом деле. И открыли огонь по огневым позициям противника, которые находились на высотах близ Цхинвали.
Тут уж и Россия не сдержалась и объявила через СМИ, что российские добровольцы уже проходят Рокский туннель, притом на танках.
Грузия в свою очередь объявила войну Южной Осетии.
- Я допускаю, что сепаратисты, обстрелявшие Приси, действовали самостоятельно: на то они и сепаратисты, - рассуждает Эка Згуладзе. - Но нам надо принимать в расчет тот факт, что десять официальных должностей в осетинском правительстве занимают люди, связанные с российскими ФСБ и ГРУ. Притом это ключевые позиции - министр МВД, министр обороны… Почему из-за десяти реальных криминалов, живущих на контрабанде, мы должны мучить мирных людей?
По словам первого замминистра МВД Грузии, несмотря на все произошедшее в последние дни между Россией, Грузией и Южной Осетией, грузинская сторона по-прежнему готова к мирным переговорам в любом формате и вовсе не отступилась от идеи предоставления автономии мятежной республике.
Для меня это звучит удивительно.
P.S. В ночь с субботу на воскресенье бомбардировке был подвергнут авиационный завод, расположенный в черте города Тбилиси.