11.08.2008
Военкор "КП" рассказывает, как его ранило в Цхинвале.
- Справа подбитый танк. Я смотрю, за ним два человека в форме стоят. В касках. Два грузина. У меня первая мысль была: мало ли, может, затерялись. И рядом сидящему бойцу говорю: «Смотри, вон грузины». Он как заорал: «Грузины! Грузины!» И дальше мы проезжаем столб, за каждым столбом стоит по грузину с обеих сторон улицы, лежат пулеметчики. Резко генерал командует: «К машинам!» Мы разбегаемся в разные стороны.
- А вы спрыгнули с брони?
- Тут же спрыгнули с брони. Причем я увидел пулеметчика. Кричу: «Пулеметчик справа за этим самым…» Дальше получалось, что я ближайший у него на траектории. Я перекувырнулся через этот БТР и упал вниз. Мы лежим – я, Сладков, его оператор – между БТРом и «уазиком». Начинают трескаться стекла в «уазике». Я понимаю, что началась стрельба. Тут оператор Саши Сладкова говорит: «Ой, я ранен». Потом говорит: «Рука немеет». У него в плече сквозное пулевое ранение. Началась стрельба, канонада. Я смотрю, куда побежал Сладков. Побежал за ним прятаться. Сразу же подбили, по-моему, две бээмпэшки.
- А прятался куда?
- Там заборы какие-то, камни.
- Это улица уже?
- Да, улица. Бетонный забор. Спрятались за камнями возле бетонного забора. Началась пальба со всех сторон. Сожгли сразу две бээмпэшки. Причем непонятно, откуда стреляют. Стреляли вообще практически отовсюду. Повсюду падают люди. Наши тоже отстреливаются, падают грузины. То есть бой, когда противник друг от друга в десяти метрах, расстреливали в упор.
Потом колонна начала разъезжаться в разные стороны. Весь бой растянулся где-то на полтора километра. Мы решили уходить в обратную сторону, догонять какую-нибудь БМП, которая в обратную сторону пошла. Побежало нас человек шесть, наверное. Тут впереди взорвался БТР, до которого мы хотели добежать. Впереди еще бежал этот генерал-лейтенант. Я смотрю и он тоже исчез в дымке. И тут прямо на меня выбегает грузин, я кричу: «Я – журналист!» Он кричин: «Я – киллер». И стреляет.
Не знаю, мне показалось, что у него автомат был. Хотя Сокирко говорит, что он из гранатомета пальнул. Где-то метров с десяти, наверное. И все, я почувствовал удар сильный в руку. Свалился. И ждал, когда он мне в спину начнет добивать. А он не добивает. Я голову назад оборачиваю, а он уже мертвый лежит. Там еще один майор был, вот он его завалил. Я начал потихоньку рукав поднимать, думал, что там будет такое же входное и выходное отверстие, как у оператора РТР. А там как-то месиво был. Тут же Сокирко лежал. Но Сокирко не задело.
И еще два бойца, вот этот майор, его сильно ранило в голову. Который того грузина убил, который на меня хотел… Его ранило в голову и перебило колено. Мы впятером остались лежать, уткнувшись в землю. Мне показалось – минут сорок, Сокирко говорит – где-то час двадцать мы так лежали. Мы впятером уткнулись в землю, лежим, изображаем из себя трупов. Вокруг стрельба, слышно, как взрывается. Потом кто-то кинул в нас гранату. Метрах в трех она взорвалась.
И вот этот майор раненый застрелил того, кто гранату кинул. Я лежу, понимаю, что у меня дико вытекает кровь. Я говорю Сокирко: «Витя, я истекаю кровью». Он говорит: «Саня, держись, все будет хорошо». Вокруг пальба, стрельба. Ощущение, что у грузин полное преимущество. Я говорю: «Витя, ты бывал в таких переделках?» Он говорит: «Нет, в таких не бывал, но все будет нормально. Главное – лежи, не шевелись. Попробуй зажать чем-нибудь руку».
Я зажал другой рукой эту руку. Так и лежали. Когда ранило, сначала онемела рука полностью, потом очень сильно жгла, потом начала холодеть. Потом стало все похер. Я лег и начал засыпать. Чувствую, что стрельба удаляется в сторону. Но все равно лежим. Потом кто-то, видимо, из снайперов начал у нас над головами стрелять. Потом и это закончилось. Короче, вот так больше часа мы лежали. Я чувствую, что у меня уже круги перед глазами плывут.
Я говорю: «Витя, мне уже сейчас… придет». Витя говорит: «Надо что-то делать». И он выскакивает, а там как раз бээмпэшка проезжала подбитая, но на ходу. И он кричал: «Эй, там, на броне! Здесь раненые! Остановись!» Она проехала мимо. А там уже стонать начал громко этот майор, замполит. Он подошел, чего-то помог, Витя его перевязал и остановил еще одну бээмпэшку: «Здесь раненые, здесь ваш замполит».
Он остановился, начали грузить, а замполит неподъемный, потому что там я и еще один пацаненок раненые лежим, и они вдвоем не могут его поднять. И Сокирко мне говорит: «Прыгай быстро в десантный отсек». А я подняться не могу уже. но он говорит: «Саня, собери последние силы и прыгай в БМП».
А тут подъехала еще одна бээмпэшка, и в итоге мы все расселись, поместились, дали по газам. Выехали в безопасную зону. Там меня солдатики перебинтовали.