11.08.2008
Предпоследнее поражение Саакашвили.
Грузинский блицкриг против Южной Осетии провалился. Грузинские войска увязли в Цхинвали, потеряли в тяжелых уличных боях несколько единиц бронетехники и вынуждены были отступить. Югоосетинские ополченцы и российские миротворцы сдержали первый натиск грузин, чем обеспечили подразделениям российской 58?й армии время на переброску и возможность развернуться и вступить в бой в более благоприятных условиях. После чего окончательный исход этой военной кампании вызывает уже мало сомнений.
Правда, в первой половине пятницы в какой-то момент могло показаться, что грузинским войскам, пользуясь внезапностью и преимуществом в огневой мощи, удалось полностью подавить сопротивление и взять Цхинвали под свой контроль. Начали даже появляться сообщения, что грузины приступили к формированию в захваченном городе местной администрации, подконтрольной Тбилиси. А отсутствие конкретных действий с российской стороны лишь усиливало впечатление о полном успехе грузинского наступления.
Дальнейшие события, однако, показали, что это было лишь впечатление. Уже к вечеру пятницы, согласно заявлению Министерства обороны РФ, все основные огневые точки грузинских войск, которые обстреливали Цхинвали, были подавлены огнем подразделений 58?й армии, направленных в регион для усиления миротворческого контингента.
Один из главных вопросов по итогам первой фазы этого конфликта: как могло случиться, что наступление грузинских войск оказалось столь неожиданным для российской стороны и столь успешным на первоначальном этапе? Ведь грузинская сторона довольно открыто демонстрировала свои военные намерения и массово перебрасывала технику и людей — практически в открытую.
Вероятно, в Москве до конца не верили, что Михаил Саакашвили решится на подобную, совершенно авантюрную акцию. Ведь до сих пор он считался, пожалуй, «самым умеренным из агрессивных» грузинских политиков. Но он решился, надо полагать, исходя из того, что возможностей для маневра с каждым днем у него становилось все меньше. Ведь в конце этого года должны произойти два события, которые могли бы существенно изменить ситуацию вокруг Грузии.
Во-первых, завершается второй срок президента Джорджа Буша, связи с администрацией которого стали последним внешнеполитическим активом Саакашвили. Во-вторых, в конце года вновь должен быть рассмотрен вопрос о подключении Грузии к Плану членства в НАТО, и, если бы все шло как обычно, Грузия вряд ли получила бы приглашение. Не предприняв радикальных действий, Саакашвили утерял бы все шансы демонстрировать грузинскому народу эффективность своей внешней политики. После чего его политическая судьба была бы окончательно решена — слишком уж со многими и в Грузии, и на Западе Саакашвили рассорился за последнее время.
В сумме все это, видимо, и заставило сравнительно умеренного Саакашвили пойти ва-банк. По крайней мере, теперь он точно обеспечил Грузии место в повестке дня следующей вашингтонской администрации.
С членством в НАТО все сложнее. Многие на Западе, особенно в Европе, не горят желанием ни распространять гарантии безопасности на нестабильную Грузию, ни тем более идти из-за этого на конфронтацию с Россией. Так что в этом вопросе многое еще будет зависеть от эффективности российской дипломатии.
Российская позиция должна быть одновременно и предельно жесткой — дабы не вызывать у Запада сомнений в том, какие последствия будет иметь расширение НАТО на Кавказ, и предельно неконфронтационной — дабы не дать сторонникам принятия Грузии лишних аргументов вроде необходимости предоставить грузинам защиту от агрессивных русских, якобы только и мечтающих вновь покорить соседние народы.
Провести эту внешнеполитическую линию непросто, но вполне возможно. Пока, по крайней мере, действия российских политиков и военных по защите Южной Осетии вполне вписываются в эти рамки. Ответ агрессору дан очень жесткий, но рамок миротворчества он не перерос. Российское руководство показало, что у него есть воля защищать своих граждан силой оружия, теперь важно не дать Саакашвили переиграть нас политически.