3.7. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ЗАЛОЖНИКОВ И «ЖИВОГО ЩИТА»¹

* * *

Федеральные службы РФ неоднократно использовали в качестве заложников гражданских лиц, содержавшихся в ФП (см. раздел 3.6.1).

Например, по многочисленным сообщениям официальных федеральных структур в СМИ, старший брат Д.Дудаева — Бекмурза Дудаев — был задержан в Грозном 19 февраля 1995 г. и этапирован в Москву в следственный изолятор «Лефортово». Брат Д.Дудаева не был должностным лицом ЧРИ, никаких свидетельств его участия в боевых действиях не приводилось, сообщалось лишь, что он «имел большое влияние» на брата⁴. 6 апреля 1996 г. сообщалось, что Б.Дудаев был обменен на взятого в плен майора 22-й отдельной бригады спецназа ГРУ Вячеслава Дмитриченко.

Вместе с братом Д.Дудаева федеральной стороной на обмен была представлена большая группа содержавшихся в ФП гражданских лиц. Перед этим от них потребовали подписать документ о добровольности обмена. Находившийся в этой группе прокурор Шелковского района ЧРИ Тахир Давлетукаев от обмена отказался и настаивал на предъявлении ему обвинения в соответствии с законом. Тем не менее его обменяли вместе со всеми.

По сообщению проводившего этот обмен с чеченской стороны представителя Главного штаба вооруженных сил ЧРИ Исы Мадаева⁵, во-первых, речь идет не о старшем, а о младшем брате Джохара Дудаева — Махарби, работавшем в Грозном шофером такси. Во-вторых, чеченская сторона сумела настоять на исключении М.Дудаева из списка и освобождении его помимо проведенного в тот день обмена⁶. По словам И.Мадаева, этого удалось добиться потому, что Джохар Дудаев приказал расстрелять того офицера, которого федеральная сторона попытается обменять на его брата.

Задержанные гражданские лица, содержавшиеся в фильтрационных пунктах, использовались в качестве заложников и для других целей. Имеются сведения, что сотрудники МВД РФ обещали отпустить некоторых таких задержанных, но в обмен на это требовали от их родственников доставить либо пленных военнослужащих федеральных войск, либо сведения о месте их содержания, либо тела погибших военнослужащих.

Так, в январе 1996 г. был задержан и содержался в грозненском фильтрационном пункте гражданин Мадаев. Родственницам Мадаева, обратившимся к сотрудникам МВД РФ по поводу его освобождения, те в марте заявили, что Мадаев будет освобожден лишь в том случае, если женщины сами найдут и доставят им пленного военнослужащего федеральных войск. Женщины ответили, что не имеют средств и связей, чтобы найти и выкупить пленного. Тогда им в качестве более легкого пути было предложено найти, откопать и вывезти тела трех офицеров СОБР, погибших в ходе боев в Грозном 6–8 марта 1996 г.; схема захоронения тел прилагалась. Попытки военных вывезти их были безуспешны из-за обстрелов с окрестных развалин. Женщины вывезли тела двоих и останки сгоревшего третьего офицера, и к концу марта Мадаев был освобожден⁷.

Об аналогичных требованиях представителей федеральной стороны сообщила Мадина Магомадова:

«Мне сказали⁸: »Да, твой брат⁹ жив, мы обменяем — найди солдата".

Нашла я солдата — прошла все эти горы, села, идет война, под обстрелом я искала солдата — нашла, принесла фотографию¹⁰.

Мне говорят: «Солдат — дезертир, не подлежит обмену — он же воюет на стороне дудаевцев».

Я говорю: «Неправда, товарищ офицер, он не воюет, он сидит в плену».

А мне говорят: «Нет, он воюет».

«А что мне делать?»

«Иди, ищи офицера».

Дали целый список офицеров. Пошла я искать опять по этим селам, по горам, под обстрелом, нашла офицера, принесла фотографию офицера¹¹.

Пока я не нашла этого офицера, его искали все. А как только я его нашла, он никому не стал нужен. Ни офицер, ни солдат. Мне говорят: извините, товарищ Магомадова, вашего брата отсюда увезли, а там, где он должен быть, его еще не привезли. Мы его не можем найти"¹².

После этого Магомадова вновь договорилась с чеченцами об обмене — на этот раз на прапорщика ФСБ Щербакова Сергея Ивановича. И вновь с федеральной стороны последовал отказ¹³.

Шамса Магомадов до сих пор не освобожден, и о его местонахождении ничего не известно — в том числе в Группе розыска и в представительстве президента РФ в Чечне¹⁴. Очевидно, что федеральные службы, шантажируя Мадину Магомадову, использовали ее как источник сведений о пленных.

Рассказ Магомадовой — не исключение: заложничество широко применялось федеральными силами в Чечне для добывания сведений о пленных. Подготовленная 29 июля 1995 г. сотрудниками ФСБ «Справка о местонахождении российских военнослужащих, попавших в плен к НВФ [незаконным вооруженным формированиям]»¹⁵ содержит ссылки на информацию, полученную у родственников задержанных:

«25 июля с.г. на встрече с двумя гражданскими лицами, заинтересованными в обмене своих людей на российских военнопленных, было выяснено, что в последнее время они занимались поисками российских военнопленных, которых можно было бы обменять».

* * *

В марте 1996 г. федеральные войска (части Северо-Кавказского округа ВВ МВД и 58-й армии МО РФ), встретившие упорное сопротивление со стороны боевиков в селе Самашки, для защиты бронетехники по крайней мере дважды (15 и 17 марта) использовали «живой щит» из местных жителей. Спрятавшихся в подвалах домов от обстрелов мирных людей, в том числе женщин и детей, выводили и сажали на бронемашины, либо ставили перед ними. По словам тех, кто был в «живом щите», в случае обстрела со стороны боевиков им угрожала смерть. По достижении федеральными войсками определенного рубежа захваченных людей отпустили.

Вот один из эпизодов.

Утром 17 марта военнослужащие федеральных войск зашли в дом № 2 по ул.Рабочая, где в крепком бетонном полуподвале прятались от обстрелов жители нескольких домов — по оценке хозяина дома, Шепы Исмаилова, примерно 30 женщин, 8 или 10 детей, 8–9 стариков, несколько мужчин среднего возраста.

Самашки, 17 марта 1996 г. Слева направо: Тимран Киреев и его мать Кока Киреева, которых использовали в качестве «живого щита»; Совдат Муртазалиева рассказывает О.П.Орлову о пережитом кошмаре. Фотография Александра Черкасова

по ул.Восточной, д.25:

«Говорят: »Выходите все". Они выгнали нас из подвала. Кричат: «Залезайте! Залезайте!», ругались. Они сами спрятались, стреляют. Троих посадили на танк¹⁶, который здесь стоял. И этот ребенок на танке сидел, Тимран¹⁷, ему шестой год идет. Его посадили на танк. И еще двоих ребят, чуть постарше¹⁸.

Я без сознания упала тут, в воротах... Я думала, что они будут стрелять, всех поубивают, так я думала, когда теряла сознание"¹⁹.

А вот как описал эти события хозяин того дома, откуда забрали людей для «живого щита», Шепа Исмаилов:

«На 17 число, утром, сразу тут грохот, танки и все такое. Я смотрю через окно — БТР подъезжает. Вооруженные люди сразу забегают во двор...

Они все сидят, обстреливают везде. И потом в один момент командир говорит: «Женщины, вставайте. Вот ты, ты и ты». Троим женщинам, среди них — Лейла и Кока, мои соседки. «Давайте на танк залезайте». Они туда-сюда, ну никак, женщины... А Лейла слабая совсем. А потом детей туда — троих ребят Коки. «Залезайте!»

Потом нам разрешили занести Совдат назад в подвал. Когда мы вернулись, командир приказал, чтобы все они слезли с танка..."²⁰

Лейла Гаербекова:

«Я и сейчас в шоке. Нас под автоматами посадили на танк на Рабочей улице. Трое детей, их мать Кока, я и моя сестра Гаербекова Аня. Я просила: »Я впереди пойду — у меня слабое сердце". Меня не пустили. И через минут двадцать я без сознания упала. Я упала, и сестра соскочила оттуда. Я слышала одного: «Сука, сейчас расстреляю!» Больше они с нами такими словами не говорили. Сестра взяла меня под плечо. После этого они впереди танка нас поставили. Перед танком нас поставили и сказали: «Если одна пуля оттуда будет, мы вас сожжем». И не было оттуда никаких пуль, ничего"²¹.

Шепа Исмаилов:

«Когда женщины с детьми слезли, нам говорят: »Идите вставайте вперед". Мы все встали вперед танка или БТРа. Рядом Кока и ее пацаны. Везде обстреливают...

Когда мы шли, я увидел, что горит дом Шамсутдина, а он с нами идет"²².

Почти все, кто был в подвале, шли перед бронемашиной. Таким образом люди из «живого щита» за несколько часов преодолели примерно 300 метров. Когда они уставали стоять, солдаты разрешали им присесть на корточки.

Дойдя до канала, пересекающего Самашки с севера на юг, подразделение федеральных войск остановилось; бронемашина, которую прикрывал «живой щит», была поставлена в укрытие за домом. Затем командир подал гражданским лицам команду: «Расходитесь!» Люди начали осторожно пробираться назад.

* * *

Во время боев в августе 1996 г. в Грозном федеральные военнослужащие неоднократно захватывали заложников из числа гражданского населения. Так, в районе Центральной республиканской больницы на ул.Ленина, на территории, называемой «15-й городок», базировалась часть федеральных сил (101-я бригада ВВ МВД). С началом боев эта территория оставалась в руках федеральных сил, и сюда сумели отступить группы военнослужащих из других районов города. По крайней мере трижды (11, 12 и 17 августа) военные насильно приводили в эту воинскую часть группы мужчин — жителей близлежащих кварталов Грозного и объявляли их заложниками (в отношении абсолютного большинства из захваченных людей безусловно очевидно, что они не принимали никакого участия в боевых действиях)²³. За освобождение заложников военнослужащие федеральных войск требовали от их родственников доставить в расположение воинской части либо раненых военнослужащих с окруженного чеченскими формированиями федерального блок-поста, либо трупы убитых в боях военнослужащих, либо договориться с боевиками о пропуске на окруженные федеральные блок-посты продовольствия. В большинстве случаев поставленные условия были выполнены и заложников отпускали. Однако один из заложников, Алексей Евгеньевич Птухин, был расстрелян²⁴. Есть показания об убийстве еще двух заложников.

10 августа в Грозном группа военнослужащих, оказавшихся в окружении, вошла в больницу № 9²⁵. Представителями ПЦ «Мемориал» были опрошены три независимые группы свидетелей и участников этих событий. Группы были опрошены в разных местах и в разное время: в Грозном — медперсонал больницы № 9, в Самашках — несколько бывших заложников-больных, в Грозном — бойцы чеченского отряда, окружавшего больницу. Результаты опросов дали цельную и непротиворечивую картину.

Умар Хунариков, хирург 9-й городской больницы:

«Девятого числа утром какая-то группа [военнослужащих] заскочила в больницу и начала вести огонь из здания. Через некоторое время они ушли. У нас была строгая договоренность с боевиками, что на территорию больницы как та, так и другая сторона не будут заходить и не будут вмешиваться в работу больницы. Командир боевиков, базировавшихся рядом с больницей, дал нам слово, и они на территорию больницы не заходили.

Десятого числа на территорию больницы зашла более солидная группа российских военных. Возглавлял эту группу какой-то комбат майор Владимир. Пришли, требовали выдать боевиков. Девушек — медсестер наших — ставили к стенке".

Мовсар Тембулатов, заместитель главного врача больницы:

«Российские военнослужащие мотивировали свои действия тем, что по ним из больницы якобы стреляли. Обыскали всю больницу вплоть до чердака, ничего не нашли. Потом подвал обыскали. Причем как спускались: впереди ставят меня или кого-то еще из врачей как прикрытие какое-то, сзади автоматчик».

Ничего и никого не найдя, военнослужащие решили уйти из больницы. Однако когда группа военнослужащих федеральных сил уже покинула здание, на территории больничного двора выстрелом был тяжело ранен в бедро командир группы. Врачи и медсестра занесли его назад в больницу и оказали ему помощь.

Военнослужащие связались по рации со своим командованием и попросили подмогу. Однако, как позже солдаты сказали медперсоналу больницы, им ответили: «Помощи не будет — держитесь до последнего». По-видимому, в этот момент у бойцов отряда и возникла мысль обеспечить собственную безопасность, заняв оборону в здании больницы. Они, по словам медработников больницы, закрыли и даже заминировали входы и сказали: «Никто отсюда никуда не уходит». На всех этажах военнослужащие расположили свои огневые точки.

В больнице в это время находилось около 300 больных и раненых, примерно 100 человек ухаживающих за ними родственников и 90 человек медперсонала. В числе этих людей было около 20 детей.

Хизир Хачукаев, командир отряда вооруженных формирований ЧРИ, блокировавшего больницу:

«Их командир сказал: »Если нас отпустите без единого выстрела, мы уйдем". Ну хорошо, мы дали им возможность уйти. Но они протянули время до вечера, а потом сказали, что им есть приказ не уходить. Они угрожали убивать больных, если мы будем открывать огонь, штурмовать будем".

По словам бойцов этого чеченского отряда, на переговорах военнослужащие федеральных сил угрожали, если не будут выполняться их условия, закидать гранатами подвал, где находились больные.

Следует отметить: военнослужащие федеральных сил, осуществившие захват больницы, осознавали, что их действия повторяют действия чеченских террористов, ранее дважды захватывавших больницы. По словам медперсонала больницы, угроза «повторить Буденновск» звучала многократно, а один из командиров даже сказал, что он повторяет «подвиг Басаева».

Террористы, захватившие больницу, регулярно выходили на связь по рации со своим командованием, и солдаты сказали медсестрам, что командование приказало им не покидать больницу. В здание больницы из расположенных вокруг домов стягивались новые группки федеральных военнослужащих. При этом командиры террористов отказывались выпустить из здания больницы хотя бы женщин, детей и ходячих больных. Врачам было сказано, что разрешение на выход людей из больницы может дать лишь командир полка, базировавшегося на территории бывшей автошколы, в 600 м от больницы. Офицеры позволили заместителю главного врача больницы М.Тембулатову выйти из больницы с тем, чтобы лично поговорить с командиром полка, предварительно оповестив его по рации об этом визите²⁶. В личной встрече врач попросил командира полка отпустить всех ходячих больных и ухаживающих. Однако командир разрешил выйти из больницы только женщинам и детям в количестве 50 человек. В результате из захваченной террористами больницы вышли все дети и все желающие уйти женщины. Однако многие женщины отказались уйти, так как опасались за судьбу оставшихся в больнице родных и близких; осталось и большинство медперсонала.

12 августа федеральными силами, расположенными на территории бывшей автошколы, была предпринята попытка прорыва в сторону больницы. Однако формирования ЧРИ, окружавшие территорию больницы, эту атаку отбили. Только после этого федеральные военные, захватившие больницу, снова пошли на переговоры об условиях своего выхода.

Перед больницей произошла встреча чеченского командира Х.Хачукаева с одним из командиров засевших в больнице военнослужащих. Несколько медсестер и врачей окружали их в качестве гарантов безопасности во время переговоров. Офицер согласился вывести федеральных военнослужащих из больницы, однако потребовал гарантий безопасности — обещаниям командира чеченского отряда он не доверял. Заместитель главного врача больницы повторил свое прежнее предложение — часть заложников добровольно окружат «живым щитом» федеральных военнослужащих во время пути. К трем-четырем часам дня 12 августа договоренность была достигнута. Обе стороны обещали в дальнейшем не занимать и не обстреливать больницу.

Военнослужащие федеральных войск вышли из здания, окружив себя «живым щитом» примерно из 100 согласившихся на это человек из состава медперсонала, ходячих больных и ухаживающих за ними родственников. Эта группа дошла до расположения федеральной части, после чего заложники были отпущены²⁷.

Когда люди, бывшие в «живом щите», возвращались от воинской части, больница подверглась минометному обстрелу. В этот момент медперсонал готовил больных к эвакуации в помещение Международного Комитета Красного Креста, находящееся неподалеку. В результате обстрела погибла медсестра Тоита Кутуханова, были ранены две медсестры, два врача и одна находившаяся на излечении женщина.

* * *

При оценке действий военнослужащих федеральных сил РФ в 9-й городской больнице и «15-м городке» необходимо учитывать, что совершались эти действия по приказу офицеров. Более того, показания свидетелей и пострадавших дают основания полагать, что действия военнослужащих федеральных сил по захвату 9-й городской больницы, взятию в заложники больных и медперсонала, а также захвату заложников в районе «15-го городка» осуществлялись по прямому указанию командования тех частей, где служили совершавшие эти деяния военнослужащие.

То, что подобные указания давались, прямо доказывает имеющаяся в распоряжении ПЦ «Мемориал» аудиозапись, относящаяся к марту 1996 г.

Тогда в Грозном происходили события, аналогичные произошедшим в августе. В город проникли крупные вооруженные отряды ЧРИ, и в течение нескольких дней там велись ожесточенные бои.

Телепрограммой «Взгляд» была передана ПЦ «Мемориал» аудиозапись относящихся к этому периоду радиопереговоров между находящимся в окружении федеральным блок-постом и Центральной комендатурой Грозного (позывные — «Радиус» и «Восьмисотый»)²⁸. Небольшая группа, обороняющая блок-пост № 6, оказалась в тяжелейшем положении — пост был разбит, кончались патроны, два человека были ранены, один убит, наступали сумерки. Однако на отчаянные просьбы о помощи из комендатуры отвечали: возможности предоставить помощь нет. И далее следует совет:

«Сейчас под прикрытием темноты захватите пару чеченских семей. Объявите, что взяли заложников. Под их прикрытием находитесь в доме. Занять круговую оборону. Вот такой вариант последний тебе предлагаю».

Однако тогда захвата заложников не произошло — с блок-поста ответили:

«...этим, которые здесь [имеются в виду окружившие блок-пост бойцы чеченского отряда], в этом районе находятся, им все по ... Чечены, не чечены — мы им главное. Они на это не пойдут... Мы будем решать сами... Спасибо вам за помощь»²⁹.

* * *

Случаи захвата заложников и использование «живого щита» военнослужащими федеральных сил РФ и сотрудниками федеральных органов РФ в Чечне не были отдельными случайными эпизодами — эта практика стала регулярной.

В целом практика использования заложников полностью была поддержана президентом России. Он продемонстрировал это на своей пресс-конференции 19 января 1996 г. Тогда по поводу действий турецких властей в ответ на захват террористами в Турции российского пасажирского судна Б.Н.Ельцин высказался следующим образом:

«Вот что Турция сделала толково, так это нашла и арестовала всю семью главаря банды террористов, то есть взяла его на крючок»³⁰.