ИЮНЬ

На рассвете в западной части г.Урус-Мартан до 30 вооруженных сотрудников неустановленной российской силовой структуры заблокировали жилой квартал. Некоторые из них затем ворвались к Тасатаевым (ул.Шверника, 5) и провели несанкционированный обыск, не предъявив документов. Более того, не позволили никому говорить — ни с ними, ни друг с другом. Сами же общались жестами.

При обыске «силовики» не нашли запрещенные к хранению предметы. Но, несмотря на это, заявили, что забирают Асламбека Абуевича Тасатаева, 1979 г.р., и его двоюродного брата, Аслана Мовлдиевича Тасатаева, 1975 г.р. Потом вывели их во двор и поставили к воротам. По рации была запрошена машина. До ее приезда родственники задержанных попытались еще раз выяснить мотивы действий сотрудников силовой стуктуры. Однако связного объяснения, кроме стандартной в таких случаях ссылки на указание сверху, не получили.

Через 10 минут к дому прибыл автомобиль УАЗ-452 (т.н. таблетка). На нем молодые люди были увезены в неизвестном направлении.

Обыски прошли и в соседних домах Газмагомаевых и Хататаевых, но никто более задержан не был.

В Урус-Мартане местные жители с разрешения российской военной комендатуры осуществляют ночные дежурства, для чего выставляют почти на всех городских перекрестках посты. На участке ул.Шверника, где проживают похищенные, вечером 31 мая таких постов было два. Перед блокированием квартала сотрудники силовых структур, подойдя к тому, что находился в 20 метрах от дома, где проживали похищенные, предупредили дежуривших местных жителей, чтобы они не смели вмешиваться в их действия. Людям, которые там находились, они натянули на глаза шляпы и сказали: «Вы нас не видели».

Жители села, дежурившие на другом посту, были заперты в мечети. После завершения обысков и задержания двоюродных братьев «силовики» вошли в мечеть, некоторое время посидели с находившимися там людьми, а затем покинули ее.

Оцепление квартала было снято только к 6.00, когда в городе заканчивается действие «комендантского часа». До этого времени за домом Тасатаевых осуществлялось наблюдение. Видимо, догадываясь об этом, члены этой семьи долго не решались выйти на улицу.

Однако, судя по тому, что вызванный по рации автомобиль прибыл достаточно быстро, у них не осталось сомнений, что братьев увезли в здание военной комендатуры.

Наутро они посетили и администрацию, и военную комендатуру Урус-Мартановского района и, проинформировав их руководителей о том, что произошло, попытались выяснить: сотрудники какой силовой структуры произвели это задержание. Но ни в этот, ни в последующие дни ответы на заданные вопросы получить им не удалось. И гражданские, и военные власти района заявили, что ничего не знают о тех, кто мог бы стоять за операцией.

Тем не менее у родственников нет никаких сомнений, что к этому похищению причастны сотрудники российских силовых структур. В частности, они не понимают, как без согласования с комендатурой Урус-Мартановского района по городу, окруженному со всех сторон укрепленными блокпостами, в период действия «комендантского часа», да еще и на автомашинах возможно передвижение подразделения численностью около 30 человек. К тому же — в квартале, расположенном недалеко от центра, где размещены военная комендатура, ВОВД и РОВД, а также УФСБ Урус-Мартановского района. Все эти ведомства строго охраняются, и по любому нарушителю «комендантского часа» или просто подозрительному лицу в непосредственной близости от них оружие применяется без предупреждения.

В течение нескольких последующих недель родственники и знакомые Асламбека и Аслана Тасатаевых приходили к зданию администрации Урус-Мартановского района в надежде выяснить хоть что-нибудь о них. Все они были шокированы произошедшим и утверждали, что похищенные исповедовали традиционный для чеченцев ислам и не были участниками каких-либо вооруженных формирований.

На 20 сентября 2001 года об их дальнейшей судьбе ничего не было известно, после описанного выше задержания они считаются пропавшими без вести.

Рано утром российские военные оцепили с.Майртуп Курчалоевского района. Началась «зачистка», при которой вопреки решению, принятому еще в августе 2000 года, не присутствовали ни комендант района, ни глава местной администрации, ни тем более имам мечети.

Военные (от 20 до 30 человек) врывались во дворы местных жителей и там, разделившись на группы, входили в дома и хозяйственные постройки. Хозяев держали на улицах под дулами автоматов. А в это время в помещениях срывали со стен ковры, портреты, ломали мебель, просматривали белье, посуду и фотографии, забирали видеокассеты, фотоаппараты, другие вещи. То, что не могли взять с собой, портили. Заметив среди жильцов молодого человека, военные заявляли, что забирают его. Но если у родственников имелись деньги, то они могли откупиться.

Без всяких оснований в селе были захвачены восемь человек. Их вывезли на окраину, травили собаками, избивали и пытали. Потом четверых отпустили, а остальных перевезли в ИВС с.Курчалой. Там их продержали пять суток. Впоследствии двое из задержанных были отпущены. А еще двое — Саид-Хасан Саламов, 1953 г.р., и Саид-Магомед Вахаев, 1962 г.р., — пропали без вести.

Известно, что Саид-Магомеда Вахаева доставили в военную комендатуру Курчалоевского района (по словам очевидцев, он был без сознания), затем оттуда на носилках куда-то отправили. Тем не менее сотрудники комендатуры заявили родственникам, что ни его, ни Саид-Хасана Саламова не видели и не знают ничего об их дальнейшей судьбе.

Жителям села, освобожденным по окончании «зачистки», военные не вернули документы.

Братья Ризвановы (фамилия изменена по их просьбе) об их задержании во время «зачистки» Майртупа и последовавших затем избиениях.

«1 июня пришли ко мне во двор военнослужащие — кто в маске, кто без маски. Сразу стали кричать: «Стоять! К стенке!» Всех поставили к стене, проверили документы. Я слышал, как мои данные куда-то передали, оттуда ответили: «Он чист, можешь вернуть документы». Потом вошел молодой подполковник и сказал: «Я тебя забираю. Что ты можешь предложить взамен себя?» Я спросил, что они хотят. Он ответил, что ему нужен тот, кто фугасы ставит. Я возразил, что не знаю того, кто ставит фугасы. Тогда он приказал, чтоб меня забрали.

Мою куртку намотали мне на голову, посадили в БТР. Больше я никого не видел. Там, куда привезли, тоже спрашивали: кто ставит фугасы? Я сказал, что не знаю. Тогда меня спросили, кто в селе ваххабит. Я ответил, что уже лет десять здесь не живу, сейчас приехал к родителям. Я знаю только тех, кто моего возраста и постарше, но среди них ваххабитов, по-моему, нет.

Тогда меня стали травить собаками. Собака научена кусать так, чтобы не вырывать мясо. Кусает, дергает, но отпускает. Собаку отзывают, а потом через некоторое время опять подходят, спрашивают, буду ли говорить. Я отвечаю, что могу говорить только о том, что знаю. Меня опять травят собаками. Я наконец не выдержал и возмутился: «Что вы делаете, сволочи!» Тогда ко мне подошел один и ударил меня ногой в челюсть. Голова у меня была закрыта, я не мог уклониться. Это повторилось два или три раза. И собаки, и побои. Когда собака перестает кусать, они ногами бьют и собака кусает снова.

Было слышно, как и других задержанных травят собаками, как их избивают. Слышны были крики, но узнать, кто кричал, было невозможно.

Мы не знали, где мы находимся. Так обрабатывали они всех, не только меня. Они угрожали: «Отрежь ему вот это». Речь шла о половых органах. Или же говорили: «Введи ему шприцем вот это». Какие-то инъекции. Конкретно они не говорили, что за препарат собираются вводить шприцем. Кто-то сказал: «Довольно, хватит». Я прекрасно слышал, как один из них сказал другому: «Отрежь ему все эти органы. Пошли». Тот ответил: «Да ну, не могу, потом меня сутки тошнить будет». По их разговорам я понял, что им уже приходилось делать это.

Одного из нас военные заставили что-то выпить, когда он попросил воду. Жидкость была в запечатанной бутылочке, емкостью 0,33 литра, похожая на минеральную воду. Жидкость белого цвета, без запаха. Он выпил сначала, а потом жаловался, что сердце у него то останавливается, то слишком сильно бьется. Рвота постоянная, головокружение.

Держали нас там до двух часов. После этого сказали: «Хватит с ними церемониться, поехали». Стали шушукаться между собой, говорили: «Берите лопаты, будем закапывать». Был слышен стук лопат. Нас загрузили в БТР вместе с лопатами и вывезли в другое место. Потом где-то БТР остановился, дверь открыли, по одному начали вытаскивать. Объявили: «Сейчас будем расстреливать». По одному отводили в сторону, потом слышалась автоматная очередь, как будто расстреляли. Потом стали возиться с лопатами. Я все-таки подумал: почему не слышно криков тех, кого расстреливают? Нас было четверо. Это было с каждым.

После этого всех вывалили в бывшие окопы. Начали говорить по-другому. Видимо, офицер, которого мы не могли видеть, поскольку глаза у нас были завязаны, говорил, стоя над нами: «Федералы (его выражение) не убивают мирных жителей. Мы, по сравнению с боевиками, люди нормальные, не издеваемся. Мы приехали сюда наводить порядок, так и можете всем говорить. Как только мы отъедем, посчитаете до трехсот. Потом откроете лица и можете идти». Я спросил про документы. Он ответил, что мы получим их в комендатуре. БТР отъехал, мы открыли лица и пешком пришли домой.

Вся беда в том, что они без спросу, без каких-либо документов приходят, забирают, избивают, после этого отпускают, и никто никогда не докажет, что это с ним действительно произошло. Потому что никакой юридической процедуры никто не соблюдает.

Примерно через две недели после этого я поехал за временным удостоверением личности в Курчалой. Туда удачно проскочил, обратно уже с удостоверением еду. На посту проверили документы, придраться было не к чему. Но омоновец мне сказал, чтобы завтра, к 10 часам, я был здесь. Я сказал: «Ладно» и не поехал.

Я знаю тех, кто стоит на посту, они уже третий срок здесь. Один из них передал: «Будет магарыч, паспорта найдем». Конечно, я обещал (получение паспорта мне не дешевле обойдется). Он начал искать. Все обошел и наконец говорит: «Те, кто там был, признались, что выкинули паспорта». Он сказал, что они обычно выкидывают людей и паспорта с ними. На второй день я все обыскал, но не нашел.

Потом я услышал, что те, кто выезжает из Чечни, увозят с собой и паспорта. Якобы в качестве трофеев, как бы в доказательство того, что они столько боевиков уничтожили».

«Я ходил за документами, пять дней стоял у комендатуры. На ночь только домой возвращался. Сказали: «У нас нет, ищите в ВОВД». Там долго искали, потом сказали: «Здесь нет, ищите в полку». Номер не называли, говорили — разведполк. Он базируются в ДРСУ, это 33-й полк. Я побоялся туда пойти, пошла жена Умара. Там сказали: «Нет у нас никаких паспортов, ищите в комендатуре».

Я подошел к начальнику паспортного стола. Он назвал несколько фамилий, чьи паспорта отдали, а наших, сказал он, среди них нет. В комендатуре вообще отказались что-либо говорить.

Неделя после «зачистки» прошла на нервах. Через посты не пройдешь — придираются, даже если все остальные документы в порядке. Все время вынуждены были сидеть дома.

8 и 9 июня — повторная «зачистка». Тех, кто остался без паспортов, военные могли забрать «для установления личности». Людям пришлось прятаться по огородам».

«1 июня нас с братом забрали со двора, перед родителями и соседями. Поводом для этого послужило то, что у моего брата два свидетельства о рождении. Старое свидетельство когда-то потерялось. В 16 лет ему выписали дубликат. А через некоторое время нашлось и старое свидетельство. По этой причине военные решили брата задержать. Кроме того, у него дома они нашли одноразовые шприцы и лекарства. У брата трое детей, двое из которых были больны.

Я сказал: «У него дети. Его оставьте — меня заберите. Я его брат, в любое время, когда нужно, он придет на допрос». Но забрали нас обоих.

Нам сразу же завязали глаза, руки сзади связали так туго, что они онемели, до сих пор не отошли. Нас бросили в овраг и начали избивать без всяких вопросов. Потом меня положили лицом прямо в муравейник. А эти муравьи бегают там, где не надо.

Около половины одиннадцатого дня они нас задержали, а увезли из оврага около пяти часов вечера. Пытали — это не то слово. Потом спрашивают: «Обезьяна, тебе адвокат нужен?» Я говорю: «Не нужен». У них адвокат — это собака. Мне до этого парень рассказывал, что он попросил адвоката, а на него натравили собаку. Я слышу, что рядом собака дышит, и сказал, что не нужен. Спрашивают:

А в это время один громила у меня на спине прыгает. А собака нюхает мои ноги. Я уже понимаю, что если на спине кто-то есть, то спину не будет кусать, ноги будет кусать. Повезло, что собака не укусила. Собака натренирована на слово «нохчи».

Рядом был Саид-Магомед Вахаев. Собака кусает без звуков: не лает, не рычит. Я в первый раз видел такое. Искусала она его. У меня рубашка просвечивала, я видел. Это был мастиф. А его избивали — это не то слово. «Рассказывай, где ваххабиты, почему не воюешь?» Невыносимо это было слышать. А меня еще муравьи замучили, и громила на спине прыгает.

Нам повезло, что мы с братом слышали друг друга, и все совпадало. Мы говорили, что никого не знаем. Даже если б я знал — не рассказал бы: на принцип пошел за то, что они меня избивали. Я боялся, что они брата убьют. Лучше мне умереть, чем его троих детей кормить. Чтоб его спасти, я их на себя отвлекал.

Потом они перестали меня бить, опять перешли на Саид-Магомеда Вахаева. Его избивали так, что рассказать невозможно. Над одним работают человека четыре-пять. Перекуривают, опять спрашивают: «Вспомнил что-нибудь? Какую ценную информацию ты мне дашь?» Опять начинают «обрабатывать». Потом они сказали про Саид-Магомеда: «Кинь его в кусты. Если начнет сдыхать — вколешь ему трамальчик или еще что-нибудь такое». Кинули.

Там радиостанция их работала. Времени было пять часов. Решили уходить. Нас забрали в БТР. Саид-Магомед был без сознания, я держал его ноги, а голова была на коленях у моего брата. Руки у меня были связаны, но я толкал Саид-Магомеда головой, плечами. Чего я только не делал, чтоб привести его в сознание! Он не приходил в себя. Но был живой, дышал, только был без сознания. Искусан везде. Ноги были все в крови, половые органы вырваны.

Потом нас привезли в комендатуру, но сначала имитировали расстрел. Меня обещали похоронить заживо. Около получаса мы пролежали в БТРе возле комендатуры, пока не кончился рабочий день в паспортном столе. Он расположен в одном здании с ИВС, рядом с ним. Около шести часов вечера нас взяли за руки, связанные сзади шпагатом, поднимая их высоко, так, что было очень больно, повели в ИВС. Саид-Магомеда положили на носилки и куда-то унесли. Сейчас они говорят, что его не было, не привозили, но я его там видел, потому что моя рубашка просвечивала.

В комендатуре работало радио, и я слышал, как в шесть часов по «Маяку» передали, что в селении Майртуп задержано восемь боевиков, один при задержании оказал сопротивление и убит. Тогда я подумал, что речь идет о Саид-Магомеде.

Нас зарегистрировали как административно задержанных. У нас забрали паспорта, метрические, аттестаты, права — все документы, что были. Единственное, что мать сохранила — это мой военный билет. Сегодня уже 30 июня, я везде хожу, не могу найти свой паспорт. А меня могут и сегодня забрать.

Все это делала 33-я бригада. А туда ни комендант, ни начальник ВОВД войти не смеет. Все боятся. Я спрашиваю у тех, кто на посту: «Ну, где мои документы?» Они сказать не смеют, но жестами показывают, может, их порвали?»

Около 9 часов российские военные, выставив вокруг БТРы и автомобили «Урал», оцепили центральный рынок г.Грозный. Большинство прибывших на «зачистку» были в масках. Посетителям и продавцам они не представлялись и не объясняли мотивов своих действий. Установить их принадлежность к какой-либо воинской части не удалось.

Вскоре к рынку подоспели сотрудники ОМОНа ЧР во главе с его командиром Мусой Газимагомадовым. Но еще до их подхода военные без объяснения причин задержали и посадили в «Урал» несколько молодых мужчин. Омоновцы не допустили их увода без своего сопровождения. Результатом этого, как считают очевидцы происшествия, явилось скорое освобождение многих из захваченных.

Увезенные с рынка мужчины были отпущены к 17 часам. Стало известно, что несколько часов их содержали на территории городского цирка. Там в это время находилось УВД МВД РФ по ЧР, возглавляемое Сергеем Арениным.

Позднее выяснилось, что отпустили не всех. Так, на ул.Чернышевского в непосредственной близости от центрального рынка военные задержали и, посадив в БТР, увезли Хож-Ахмеда Султановича Шепиева, 1971 г.р. Ни в тот день, ни позднее домой он не вернулся.

Родственники Хож-Ахмеда не раз предпринимали попытки организовать расследование его похищения: писали письма, обращались в правоохранительные структуры города и республики. Но все попытки кончились неудачей. ПЦ «Мемориал» стало известно, что в конце декабря 2002 года прокуратура Грозного в возбуждении уголовного дела им окончательно отказала.

С раннего утра Грозный закрыт — перекрыты блокпосты по всему периметру города. Ограничено движение на дорогах, ведущих в столицу со стороны Гудермеса, Урус-Мартана, Надтеречного района.
                Оперативный дежурный городской комендатуры подполковник Авдеев сообщил журналистам, что в Грозном проводятся спецмероприятия силами мобильного отряда милиции. Спецподразделениями окружен центральный рынок.
                31 мая рядом с базаром был обстрелян блокпост.
                По данным пресс-службы чеченской администрации, 1 мая из-за закрытия блокпостов не смогли приехать на работу из сельских районов госслужащие. Отсутствуют некоторые сотрудники администрации и правительства.
                Правительство Чечни утверждает, что кабинет министров к принимаемым сегодня мерам не имеет никакого отношения.
                Секретарь Совета безопасности ЧР полковник Рудник Дудаев заявил, что принятые в Грозном меры ограничения на передвижение транспорта отличаются «особой жесткостью». Он сказал, что смог добраться до рабочего места в правительстве Чечни только к 11.00. «Мне не позволили въехать в Грозный по Петропавловскому шоссе», — говорит Р.Дудаев.
                Он отметил, что на блокпостах ему заявляли о наличии команды «не пропускать никого, включая и должностных лиц правительства».

Около 14 часов в г.Грозный в нескольких десятках метров от российского блокпоста на пересечении ул.Первомайская и Маяковского взорвался снаряд, выпущенный из ручного гранатомета. По свидетельствам очевидцев, выстрел произвели неизвестные со стороны недостроенного дома на ул.Б.Хмельницкого. В результате их действий получили ранения студентки 4-го курса медицинского факультета Чеченского государственного университета. В этот день движение автотранспорта в городе было заблокировано, поэтому девушки шли на занятия пешком.

Румисе Шахидовой, 1977 г.р., осколками взорвавшегося снаряда оторвало обе ноги. Она была беременна, ребенок погиб в утробе матери, на следующий день в городской больнице № 9 скончалась и она.

Хеда Даудова, 1976 г.р., получила множественные осколочные ранения и ожог ноги.

Две другие пострадавшие — Фатима Мальсагова, 1974 г.р., и Эмент Хататаева, 1978 г.р., — с легкой контузией были доставлены в больницу. После оказания первой помощи врачи отпустили их домой.

В Грозном тяжело ранены три женщины. Это произошло в 14 часов на перекрестке улиц Первомайская и Маяковского в Ленинском районе.
             На проезжей части дороги в 20 метрах от блокпоста прогремел взрыв, осколками от которого одной женщине, проходившей мимо данного участка, оторвало обе ноги выше колен, а две другие женщины также ранены в туловище и конечности.
             В Ленинском РОВД сообщили, что обстоятельства происшествия выясняются путем опроса свидетелей и сотрудников блокпоста. Пока не известно, было ли заложено взрывное устройство в одну из выбоин на асфальте или выстрел произведен из гранатомета со стороны разрушенных домов, отметили в РОВД.
             В больнице скорой помощи сообщили, что беременной Румисе Шакидовой оторвало ноги выше колен. У нее также многочисленные ранения в бедра и в брюшную полость. Врачам пришлось впервые в своей практике удалить ребенка, который, будучи в утробе матери, получил осколочные ранения и погиб.
             Операционная сестра, проработавшая в этой больнице более 35 лет, утверждает, что она в своей практике никогда не видела более страшную картину. «Я плакала и не могла стоять у стола, когда шла операция».
             Р.Шакидовой до сих пор неизвестно, что с ней произошло. С момента происшествия она не приходила в сознание.
             Пострадавшая сама работала в этой больнице медсестрой до поступления в университет. Она собиралась стать врачом. Теперь ее коллеги сомневаются в том, что женщине удастся выжить.
             Дежурящий в коридоре муж Р.Шакидовой держит на руках сына. Ему нет и одного года.
             В этой больнице работала медсестрой и раненная одновременно с ней Хеда Даудова. Ей также сделано несколько операций. По мнению врачей, есть надежда на то, что Х.Даудова выживет.
             Между тем с раннего утра в Грозном действуют ограничения на передвижение транспорта и пешеходов.

Днем в г.Шали российские военнослужащие попытались задержать Ризвана Умаровича Мадаева, 1973 г.р. В дом, в котором он находился, ворвались вооруженные люди в масках. Молодой человек попросил объяснить причину их вторжения, но не получил ответа. Тогда он сорвал с одного из военнослужащих маску, после чего был расстрелян из автоматического оружия.

Ризван Мадаев проживал в Шали в качестве беженца. Он являлся уроженцем с.Махкеты Веденского района. На следующий день родственники отвезли его труп для захоронения на кладбище именно этого населенного пункта.

В 6.00 недалеко от с.Энгеной в Ножай-Юртовском районе боевики из миномета обстреляли второй контрольный пункт 104-го полка ВДВ. Один десантник получил тяжелое осколочное ранение в шею, а двое — ранения в ноги.
По району, откуда вели минометный обстрел боевики, нанесла удары артиллерия федеральных сил.

В ночь на 2 июня в с.Алхан-Юрт Урус-Мартановского района неизвестными людьми с применением автоматического оружия убит Руслан Зелимханович Бачаев.

В результате ночного нападения огнестрельное ранение получил Зелимхан Бачаев, отец убитого. В тяжелом состоянии он был доставлен в Урус-Мартановскую районную больницу.

В военном госпитале в Красногорске скончался Виктор Попков. Он умер от ран, полученных 18 апреля в с.Алхан-Кала Грозненского (сельского) района, когда неизвестный расстрелял в упор машину, в которой, кроме Попкова, находились водитель Курейш Элиханов и врач грозненской городской больницы № 9 Роза Музарова. Они также были ранены.

Как правозащитник, работающий в «горячих точках», Виктор Попков стал известен с конца 1980-х годов. Он пытался прекратить или предотвратить насилие, помочь невинным жертвам конфликтов. Приходил на помощь людям в Нагорном Карабахе и в Абхазии и за это, а также за то, что везде, куда его забрасывала судьба, вел антивоенную, пацифистскую пропаганду, не раз подвергался аресту.

В первую чеченскую войну, с риском для жизни, он вызволил из плена десятки российских солдат. Во вторую, проведя в Чечне много месяцев, раздал пострадавшим огромное количество гуманитарной помощи. Но главное — записывал и снимал преступления, совершенные российскими военными и сотрудниками силовых структур по отношению к гражданскому населению республики. И не раз при этом был задержан.

Виктор Попков создал собственную правозащитную организацию «Омега» и состоял в некоторых других. Одновременно с этим он работал в «Гражданском содействии», являлся корреспондентом «Новой газеты» и членом Общества «Мемориал».

«В сентябре 2000 года Виктор Алексеевич решил проехать по маленьким горным селам Курчалоевского, Веденского, Ножай-Юртовского районов. Он знал, что гуманитарная помощь туда не доходит, люди живут тяжело, нашел спонсоров, которые готовы были предоставить ему денежные средства. Однако нужно было решить, на что именно более целесообразно потратить эти деньги.

В поездке его сопровождали я и Ваха Банжаев. С Вахой Виктор Алексеевич был знаком с апреля 1999 года. Ваха в то время возглавлял «Общество узников фильтрационных лагерей». Виктор Алексеевич ходил вместе с ним по Грозному, ошарашивая встречных своим черным подрясником и длинной белой бородой.

Тогда все обошлось, но осенью 2000 года его задержали на блокпосту возле села Ялхой-Мохк. Я как раз сказала ему, что мы подъезжаем к месту расположения 15-го полка, который держал в страхе всю округу. Те, кому удалось оттуда выйти, рассказывали жуткие вещи о том, как они сидели в ямах, как их пытали военные, не утруждая себя поисками боевиков, а добиваясь признания в участии в НВФ от простых сельчан.

Именно эти военные и решили, что русский священник в горах — это подозрительно. Я сказала, что он едет по моему приглашению, и осталась вместе с ним.

Военные открыли задний люк БМП и велели нам туда залезть. Машина долго не заводилась, потом наконец поползла, но все время останавливалась. Короткий путь на небольшую гору мы проделывали мучительно долго. Наконец, грохот прекратился, БМП дернулась последний раз и встала. Несмотря на то, что люк оставался закрытым, мы поняли, что находимся в расположении того самого 15-го полка. Виктор Алексеевич сказал, что будет виноват перед своими близкими, если мы не сможем выйти, они гораздо менее самостоятельны, чем моя 6-летняя дочка.

Прошло еще немало времени, когда наконец люк открылся, но выйти нам не разрешили. На броне сидели солдаты и говорили о ком-то, мол, нечего с ним церемониться, надо расстрелять сразу. Но как они это говорили! Несколько внятных слов тонули в потоках самого грязного мата. Наконец я не выдержала. Я сказала, что, если их не останавливает присутствие женщины, они должны сдерживаться, ведь рядом с ними священник. Они посмотрели на меня, как на инопланетянку, и через несколько минут продолжили свой разговор в той же манере. Похоже, другого языка они просто не знали.

Прошло не менее трех часов, когда наконец пришли офицеры. Выглядели они так, как будто не лес был кругом, а город. Один из них, видимо старший, представился Николаем, взял наши паспорта и спросил, как мы тут оказались. Я сказала, что мы ехали к моей русской тете, которая проживает в селе Турты-Хутор. Николай сказал, что ему нужно проверить, действительно ли в этом селе проживает женщина, которую я называю. Они нас отпускают, правда, паспорта пока задержат, а мы должны вызвать главу администрации, чтобы он подтвердил наши слова.

Когда нас отпустили, было уже темно. Перед задержанием Ваха успел мне сказать, что будет ждать в селе Ялхой-Мохк, но не уточнил, где именно. До этого населенного пункта нас довез глава администрации одного из сел (они регулярно должны являться в полк). Мы вышли из машины, когда было уже темно. Куда идти — неизвестно. Я предложила просто пройти к центру: наш вид наверняка привлечет чье-то внимание. Так и случилось. К нам подошли сельчане, поняли, что мы гости директора школы Магомед-Эли, и привели к нему.

На следующий день мы разговаривали с людьми. Виктор Алексеевич спрашивал, как они живут, в чем они больше всего нуждаются. Ближе к вечеру подъехал глава администрации села Шуани, Бетерсолт, к которому прикреплен маленький Турты-Хутор.

Мы поехали в полк, но военным нужен был глава администрации села Центорой Курчалоевского района. Поехали к нему. Подъехав к дому, заметили, что один его угол серьезно поврежден. Оказалось, что накануне дом подорвали боевики. К счастью, заряд оказался небольшим, поэтому жена и четверо малышей, находившиеся в доме, не пострадали.

Утром нас разбудил шум техники и тревожный говор. Мимо дома шла колонна БТРов. В селе началась «зачистка». Вот почему военным был нужен Бакар. В его дом не заходили, но откуда-то уже слышался женский плач…

Внезапно, на броне остановившегося БТРа я увидела Николая. Подошла, чтобы спросить про наши паспорта; подтверждение наших слов он уже получил. Передо мной был совершенно не тот человек, которого я видела позавчера. От его лоска не осталось и следа. Закопченный, пьяный, в расстегнутой гимнастерке, с каким-то диким взглядом. Мне кажется, он с трудом понял, о чем я говорю, и велел прийти завтра после обеда.

Из села забрали нескольких парней. Их матери пришли в Бакару, стали просить и нас о заступничестве. Мы сказали, что сделаем все, что можем.

На следующее утро мы поехали в Шуани. Повез нас Бетерсолт. Ездить без документов через многочисленные посты без него было бы невозможно. Мы ездили по маленьким селам, заходили в школы, разговаривали с людьми. Когда подъезжали к Турты-Хутору, пришлось объезжать огромную, явно свежую воронку от снаряда или мины…

Войдя в местную школу, мы услышали плач детей и голос учительницы, доносившийся из-за закрытой двери класса. Она успокаивала детей, говорила, что русские не придут. Она говорила по-чеченски, но я знала, что она русская, мы встречались раньше. Прозвенел школьный колокольчик, дверь открылась, дети вышли и остолбенели. Перед ними стоял «русский мулла», как горцы называли Виктора Алексеевича.

…Во второй раз они увидели его в декабре. Он приехал как настоящий русский Дед Мороз и привез им подарки: куртки и сапожки, чтобы зимой в школу могли ходить все братья и сестры, а не по очереди, как это было до сих пор. Он привез учебники: до этого в некоторых школах не было учебников русского и чеченского языка, часто на весь класс один букварь.

…В третий раз он приехал весной. На этот раз привез лекарства, в которых так нуждались местные жители, и врача, Розу Музаеву, которая осматривала больных и назначала эти лекарства. Они раздали все, что привезли, и поехали за новой партией в Грозный.

Роза сказала, что хотела бы навестить мать, которая живет в селе Алхан-Кала Грозненского (сельского) района. Виктор Алексеевич решил, что поедут все вместе на машине, которую купил специально, чтобы ездить по горным селам. Мать Розы была больна, и они решили остаться ночевать, несмотря на уговоры водителя, Курейша Элиханова из Ялхой-Мохка.

Из Алхан-Калы выехали утром. Когда проехали автобусную остановку, их обогнала какая-то машина, Курейш притормозил, и тут по ним открыли огонь из огнестрельного оружия. Все, кто был в машине, были ранены, Виктор Алексеевич особенно тяжело. Курейш, несмотря на боль, повел машину. Роза зажимала сонную артерию на шее Виктора Алексеевича. На посту при выезде из села их остановили и минут сорок проверяли документы. Возможно, именно эти минуты и решили исход дела. Потом врачи говорили, что Виктора Алексеевича можно было бы спасти, если бы помощь он получил вовремя.

После ранения Виктор Алексеевич и Роза Музаева были доставлены в 9-ю больницу. Там Виктору Алексеевичу была сделана операция. На следующий день решено было перевезти его во Владикавказ.

Приехала Татьяна Ивановна Касаткина, исполнительный директор ПЦ «Мемориал». Мы пошли договариваться в Центр медицины катастроф. Глава Центра заявил, что у них имеются машины, но все больные перевозятся только за счет родственников. Якобы им не дают денег ни на бензин, ни на запчасти, ни на зарплату. Транспортировка раненого в сопровождении врача стоила, по его словам, 3000 рублей. Мы отдали эти деньги, а потом мне надо было взять квитанцию.

Когда я пришла за ней, то увидела роскошный стол, очень редкий для 2001 года в Грозном. Я извинилась, подумав, что они отмечают какое-то большое событие, но меня успокоили, что это «просто обед», и предложили присоединиться, пока пишут квитанцию. У меня было ощущение сюрреализма…

Через некоторое время я пошла в горбольницу № 9. К Виктору Алексеевичу не пустили, он был в реанимации, я пошла к Розе. Заглянув в палату, я увидела, что ее допрашивает следователь. Это был Михаил Жуков из прокуратуры Грозненского (сельского) района. Потом он «потерял» этот протокол допроса, дело было забыто, мы не добились расследования убийства».

«…К Виктору в отделение нас не пустили, но сказали, что перевозить его можно. На носилках мы перенесли его в машину «скорой помощи» и повезли в Назрань. Оттуда с помощью организации «Врачи без границ» переправили во Владикавказ в военный госпиталь.

На следующий день мы с Липхан Базаевой приехали туда, поговорили с врачом. Нам сказали, что Виктор находится в коме, состояние тяжелое, но надежда есть…

Нам показалось, что у врачей очень доброжелательное отношение, которое, видимо, еще более усилилось, когда мы рассказали о деятельности Виктора, в том числе и о том, как в первую войну он «вытаскивал» из плена российских солдат.

Через некоторое время мы решили перевести его в военный госпиталь в г.Красногорск Московской области. Большую помощь в перевозке Виктора оказал обозреватель «Новой газеты» Вячеслав Измайлов».

Около 13 часов (по другим данным — в 10) в Заводском районе г.Грозный рядом с блокпостом «Шанхай» (такая надпись имеется на ограждающих его бетонных блоках) сотрудники российских силовых структур, прибывшие на двух автомашинах УАЗ-469 и УАЗ-452 (т.н. таблетка), а также ГАЗ-21029 («Волга») серого цвета, остановили «Ниву» с регистрационным номером …065 АО 05/rus.

Они высадили и увезли в неизвестном направлении водителя и трех пассажиров: жителя с.Октябрьское (1-й молочный совхоз) Грозненского (сельского) района Али Магомедовича Тасуева, 1975 г.р. (владелец «Нивы»), уроженца г.Урус-Мартан (проживал в д.48 по ул.Новая), и Сайд-Хусейна Юнадиевича Эльгакаева, 1977 г.р.

Местожительство двух других задержанных, Висхана Султановича (Махмудовича) Махмудова, 1980 г.р., и Джамбулата Идрисовича Баудинова, 1976 (1980) г.р., ПЦ «Мемориал» неизвестно.

Поиски, организованные родственниками, результатов не дали. Удалось лишь узнать, что похитители были в масках и к упомянутому посту они приехали в сопровождении двух БТРов. Однако выяснить по свежим следам, куда отвезены задержанные и отогнана отнятая у них автомашина, им не удалось. В течение двадцати дней о судьбе этих людей вообще ничего не было известно.

21 или 22 июня в одной из телепрограмм Российского телевидения продемонстрировали труп одетого в военную форму боевика, рядом с которым лежали рация и автомат. Из сюжета следовало, что убитый якобы является уроженцем г.Гудермес. Родственникам показалось, что это Джамбулат Баудинов. Однако все попытки узнать, кто снял сюжет, где находится показанный в нем труп и что случилось с остальными людьми, а именно с Висханом Махмудовым, Али Тасуевым и Сайд-Хусейном Эльгакаевым, были безрезультатны. Не прояснило ситуацию и расследование, начатое прокуратурой г.Грозный в рамках уголовного дела № 13097, возбужденного 4 июля того же года по факту похищения четырех людей (ст. 126 ч. 2 УК РФ). К началу 2004 года они все еще считались пропавшими без вести.

У районного центра Ножай-Юрт неизвестными обстрелян контрольно-пропускной пункт «Казбек», на котором несли дежурство прикомандированные из различных регионов РФ сотрудники ВОВД Ножай-Юртовского района.

Сотрудники российских силовых структур задержали в г.Шали Магомеда Вахитовича Азиева, 1982 г.р.

О дальнейшей судьбе этого человека ПЦ «Мемориал» ничего неизвестно.

В Грозном тяжело ранена жительница 3-го микрорайона Наталья Петрикова. Она получила пулевое ранение перед д.24 на ул. имени Косиора.
Ночью на этой же улице в подъезде своего дома выстрелом из стрелкового оружия ранен Юрий Решечкин.

С начала года на Северном Кавказе погибли 62 военнослужащих ВВ МВД РФ и 253 получили ранения различной тяжести. Эти цифры привел главнокомандующий ВВ МВД Вячеслав Тихомиров, открывая заседание расширенного военного совета войск в Москве.

Около 2 часов ночи в с.Рошни-Чу Урус-Мартановского района неизвестные в камуфляжной форме и масках вызвали из дома и расстреляли из автоматического оружия Хусни Мудаева. Был изрешечен пулями и принадлежавший ему автомобиль ВАЗ-2121 («Нива»).

За героизм, проявленный во время войны в Афганистане, убитый был удостоен звания «Герой Советского Союза». В ходе первой чеченской кампании в составе вооруженных формирований ЧРИ он воевал против российской армии. Во второй участия не принимал, жил в селе и занимался домашним хозяйством.

В силу высокого авторитета, которым пользовался у местных жителей, оставаться в стороне от происходящих событий ему все же не удавалось. Он часто подключался к разрешению различного рода конфликтных ситуаций, возникавших с российскими военными. Неоднократно занимался освобождением захваченных во время «зачисток» людей.

После расправы над ним неизвестные направились к дому Махарбека Закаева и на чеченском языке вызвали его на улицу. Но вышла Разет, жена этого человека и сестра убитого Хусни Мудаева. Неизвестные сказали ей, что брату срочно требуется помощь. В это время из дома вышел и Махарбек Закаев. Преступники открыли по нему огонь из автоматов. В результате полученных ранений он скончался на месте.

Разет Закаева получила тяжелое ранение. На следующий день ее доставили в Урус-Мартановскую районную больницу, где ей сделали операцию.

В с.Рошни-Чу Урус-Мартановского района неизвестные расстреляли троих местных жителей.
Как сообщили в РОВД Урус-Мартановского района, убийц было около 10 человек. Они открыли огонь из автоматического оружия по группе местных жителей прямо на улице селения. В результате погибли двое 43-летних мужчин и 27-летний Магомед Закаев.
Нападавшим удалось скрыться.

Около 15 часов от собственного дома в центре с.Курчалой увезен на БТРе Джабраил Сайд-Хусинович (Сайт-Хусейнович) Абдусаламов, 1977 г.р., паспорт I-ОЖ № 450791. Вместе с ним там же был схвачен и местный житель Бетерсултанов.

Как выяснилось позднее, задержание осуществили сотрудники комендатуры Курчалоевского района и военнослужащие дислоцированной на окраине райцентра 33-й бригады оперативного назначения МВД РФ. Руководил ими офицер, исполнявший в тот период обязанности начальника штаба комендатуры.

13 июня Бетерсултанов был отпущен. Он рассказал, что до его передачи в ВОВД района, в здании комендатуры они содержались вместе. Родственники обратились туда, но военные сказали, что при задержании изъяли у Джабраила Абдусаламова пистолет и поэтому еще 6 июня возбудили против него уголовное дело. Был назван и его номер — 39280. По словам военных, для проведения дальнейших следственных действий они передали задержанного сотрудникам временного отдела. Однако милиционеры категорически отказались признать, что у них находится человек с такой фамилией.

Дальнейшие поиски Джабраила Абдусаламова еще больше запутали ситуацию. Выяснилось, что в прокуратуре района ничего не знали ни о нем самом, ни об уголовном деле. В середине октября 2002 года в прокуратуре лишь на стадии проверяли изложенные родственниками факты.

На начало апреля 2004 года никакими дополнительными сведениями о его судьбе ПЦ «Мемориал» не обладал. Известно только, что родные и близкие похищенного упорно продолжают свои поиски.

На центральном рынке г.Грозный неизвестными людьми выстрелом в голову убит Ахмед Лемаевич Идигов, 1968 г.р. Он являлся жителем с.Старые Атаги Грозненского (сельского) района и работал в российских правоохранительных структурах.

Теми же людьми был убит и его сослуживец, чеченец. Имя и место проживания последнего установить не удалось.

Возле с.Герзель Гудермесского района взорвана начиненная взрывчаткой автомашина «Москвич». Взрыв произошел в тот момент, когда мимо проезжали два российских БТРа. Военные, находившиеся на броне одного из них, получили серьезные ранения (очевидцы происшествия полагают, что среди них могли быть и погибшие). Те же, кто не пострадал от взрыва, открыли беспорядочную стрельбу, в том числе и вдоль трассы, по которой двигался гражданский автотранспорт.

В зону обстрела попал и российский блокпост у Кошкельды — населенного пункта, соседствующего с Герзелем. Военные и находившиеся там же местные милиционеры укрылись за его бетонными блоками.

Но этого не сумели сделать продавцы импровизированного рынка, находящегося вдоль трассы, а также проезжавшие по ней люди. Результатом обстрела явились тяжелые ранения, полученные двумя женщинами и девочкой примерно 10–12 лет.

Позднее милиционеры попытались «объяснить» местным жителям, что на российскую военную колонну якобы напали боевики, а женщины были ранены в перестрелке с ними. Однако никто из местных жителей участников ВФ ЧРИ вблизи трассы не видел и перестрелки с ними не подтвердил.

Сотрудниками военной комендатуры и УФСБ РФ по Ачхой-Мартановскому району во время адресной «зачистки» в с.Самашки были задержаны четыре молодых человека. Их сразу же посадили в автомобили УАЗ и через соседний населенный пункт Серноводск повезли в сторону районного центра (имена задержанных не называются по просьбе их родственников).

Не сумев предотвратить само задержание, жители села бросились вдогонку за сотрудниками российских силовых структур. Дорога в южном направлении, которая связывает Самашки с Ачхой-Мартаном напрямую, в этот день была перекрыта. Обильными дождями на окраине села размыло мост через р.Сунжа, и проезд автотранспорта по нему стал невозможным. По этой же причине кружным путем поехали и похитители.

Но пройти по мосту пешком можно было без труда. Жители села так и сделали. На другой стороне реки они пересели в попутные машины и, как выяснилось позже, намного раньше тех, кто проводил «зачистку» (миновав Серноводск, тем еще нужно было выехать на трассу Ростов—Баку, затем проехать мимо двух других населенных пунктов и только после этого свернуть на Ачхой-Мартан), добрались до районного центра.

Здесь, у здания военной комендатуры Ачхой-Мартановского района, жители Самашек устроили пикет с требованием освободить необоснованно задержанных молодых людей. В этот момент, совершенно неожиданно для них самих, на большой скорости подъехали несколько автомобилей УАЗ-469 и УАЗ-452 (т.н. таблетка), в которых находились проводившие в их селе «зачистку» сотрудники силовых структур. Пикетчики, в большинстве своем женщины, воспользовались появившимся у них преимуществом.

Не пропуская на территорию комендатуры, они остановили автомобили, а затем забросали их камнями и осколками кирпичей. Несколько УАЗов лишились стекол.

Из-за бурного возмущения, проявленного односельчанами, захваченные молодые люди в итоге были отпущены. Их освободили прямо на улице, после чего пикетирование комендатуры было прекращено, а его участники разъехались по домам.

На дороге между населенными пунктами Бетти-Мохк и Ножай-Юрт Ножай-Юртовского района российскими саперами обнаружено взрывное устройство.

В центре г.Грозный (в районе бывшего «Дома моды») в результате взрыва мины погиб Саламу Ахмадов, 1969 г.р. Вместе с напарниками он разбирал на кирпичи развалины жилого дома. Саламу Ахмадов являлся уроженцем с.Старые Атаги Грозненского (сельского) района. На кладбище этого населенного пункта на следующий день его и похоронили.

Утром в г.Грозный при попытке поправить крест, установленный российскими военными в память о своих погибших сослуживцах, подорвался на мине и погиб Шамхан Насрудинович Сааев, 1966 г.р., отец троих детей.

Крест был водружен на ул. 8 Марта в Октябрьском районе рядом с многоквартирным домом, в котором погибший проживал с семьей.

Шамхану Сааеву взрывом оторвало обе ноги, нижняя часть его туловища имела раны, несовместимые с жизнью. Он скончался в городской больнице № 9, куда оперативно был доставлен соседями.

Родственники сообщили, что военные угрожали Сааеву взорвать дом, если с крестом что-либо случится. Заметив, что за ночь тот немного накренился, он подошел подправить его, но наступил на установленную рядом с ним мину. Очевидцами взрыва стали члены его семьи.

Погибший похоронен на кладбище с.Старые Атаги Грозненского (сельского) района, уроженцем которого являлся.

Около 2 часов ночи четверо российских военнослужащих в масках, выбив ногами дверь, ворвались в д.24 по ул.Тельмана в г.Аргун. Испугавшись шума выламываемых дверей, люди вскочили с постелей. Военнослужащие сразу же наставили на них автоматы. Сын хозяина дома, Хасан Абуевич Гулуев, 1965 г.р., потянулся за своим лежавшим на столе паспортом. Не позволив сделать этого, его поволокли во двор. В происходящее попыталась вмешаться престарелая мать. Однако ответом на ее вопрос «Куда уводите сына?» стали прозвучавшие со двора выстрелы из автоматического оружия.

После того как стрельба стихла, мать и жена уведенного военнослужащими мужчины решились выйти во двор. Они услышали слабые стоны и у хозяйственного строения, где были сложены дрова, обнаружили Хасана Гулуева. У него были прострелены голова и грудь, на конечностях имелись множественные огнестрельные ранения. Через полчаса он скончался.

Похороны Хасана Гулуева состоялись 5 июня. Сиротами остались трое малолетних детей: Айна, 1992 г.р., Хамзат, 1994 г.р., и Зарема, 1996 г.р. Младшая дочь убитого является инвалидом детства.

В ходе «зачистки» г.Аргун в неизвестном направлении были увезены два местных жителя.

В дом Галучаевых (ул.Ленина, 19) ворвались до 30 российских военнослужащих в камуфляжной форме и в масках. Сначала они забрали деньги и наиболее ценные вещи, в том числе женские золотые украшения, предметы гигиены, постельное белье, пледы и т.п. Все награбленное погрузили в покрытый тентом военный автомобиль, который был вплотную подогнан к дверям.

Затем военнослужащие вывели из дома Асламбека Абдулбековича Галучаева, 1975 г.р., надели ему на голову мешок и, сковав руки наручниками, посадили в БТР с замазанными бортовыми номерами.

Примерно так развивались события в д.6 по ул.Ленина, откуда в тот же день был увезен Шамхан Ибрагимович Пашуев, 1980 г.р. Согласно свидетельствам очевидцев, после задержаний российские военнослужащие на БТРах уехали по направлению к своей базе в Ханкале.

8 июня на очистных сооружениях недалеко от с.Джалка Гудермесского района местные жители нашли два трупа с разбитыми головами. На телах имелись и колотые раны. Трупы на жаре сильно распухли, и потому по внешним признакам провести опознание практически было невозможно.

Тем не менее по некоторым деталям, в частности цвету волос, родственники сочли, что это могли быть Асламбек Галучаев и Шамхан Пашуев, и в тот же день похоронили их. Но позднее засомневались: с момента задержания и возможного убийства этих людей прошло всего четыре дня, и трупы вряд ли могли разложиться до такой степени.

По их настоянию и согласно ст. 126 ч. 2 п. «а», «г» УК РФ 11 июля Аргунская межрайонная прокуратура возбудила два уголовных дела: № 45077 и № 45078 по факту похищения Асламбека Галучаева и Шамхана Пашуева.

Очистные сооружения возле Джалки являются несанкционированной свалкой, куда российские военные скидывают тела убитых ими жителей Чечни.

По имеющейся информации, 4 июня из Аргуна, кроме этих двух человек, были увезены еще пять местных жителей. Их имена, а также то, что с ними стало в дальнейшем, ПЦ «Мемориал» неизвестно.

Главная военная прокуратура возбудила с августа 1999 года 76 уголовных дел в связи с преступлениями, совершенными военнослужащими в отношении местного населения Чечни.
Как сообщил Главный военный прокурор Михаил Кислицын на парламентских слушаниях в Госдуме, на 18 мая из «127 источников» поступили сведения о 138 правонарушениях со стороны военнослужащих, совершенных против местных жителей республики. Что касается возбужденных уголовных дел, то 27 из них были возбуждены по статье «убийство», сообщил он.
Говоря о массовом захоронении, обнаруженном в этом году на окраине Грозного, М.Кислицын отметил, что здесь удалось обнаружить останки 51 погибшего и 24 из них на сегодняшний день опознаны. Возбуждено уголовное дело по статье «умышленное убийство», сообщил глава военной прокуратуры. Он отметил, что в рамках данного дела «допрошено большое количество лиц».

С 1994 года в Чечне без вести пропал 261 российский военнослужащий, в том числе 28 военнослужащих без вести пропали с августа 1999 года. Эти данные обнародовал на слушаниях в Госдуме представитель главного организационно-мобилизационного управления российского Генштаба Василий Смирнов.
Докладчик отметил, что за прошедший с 1994 года период создан банк данных о местах захоронения неопознанных лиц. Он отметил, что по данным Министерства обороны с конца 1994 по 1996 год эксгумировано 1057 тел погибших, из них опознано 671.
С августа 1999 года поступило 2682 неопознанных тела погибших, и в результате проделанной работы 92% от этого числа удалось опознать.

В 2 часа ночи в с.Алхан-Юрт Урус-Мартановского района российские военные обстреляли из автоматического оружия окна квартиры на первом этаже двухэтажного дома на ул.Нурадилова (находится рядом с центральной усадьбой местного госхоза). Ее хозяин, Зелимхан Хасанович Дашаев, 1948 г.р., был ранен. В больнице, куда его доставили только после окончания «комендантского часа», выяснилось, что у него пробиты пулями почки, печень и селезенка.

Сразу же после обстрела военные в масках ворвались внутрь здания и застрелили Руслана Зелимхановича Дашаева, 1974 г.р., сына хозяина квартиры. Убитый был женат, имел ребенка.

Находившийся там же младший брат погибшего, 10-летний Мовсар Зелимханович Дашаев, через другую дверь успел выбежать на улицу. Возможно, этим он спас себе жизнь.

Старшая дочь Зелимхана Дашаева, Зулихан, 1973 г.р., больна очаговым туберкулезом и в момент расправы над членами своей семьи находилась на стационарном лечении в одной из больниц Ингушетии.

В с.Алхан-Юрт Урус-Мартановского района двое неизвестных проникли в дом ведущего специалиста администрации Алхан-Юрта Заура Дадашева. Они ранили хозяина дома и убили его 25-летнего сына.

На центральном рынке г.Грозный российские военные провели очередную «зачистку».

Около 11 часов со стороны Старопромысловского района по ул.Р.Люксембург, Н.Чернышевского и по просп. Победы к рынку подъехали примерно 100 единиц бронетехники и автомобилей «Урал». Вскоре рынок был блокирован по всему периметру.

Очевидцам событий удалось зафиксировать бортовые номера трех БМП, задействованных в «зачистке»: 4–415, 4–411 и 4–412. «Уралы» имели номера, на которых был указан 11-й регион.

В течение двух часов российские военные задержали на рынке до 500 мужчин (некоторые из очевидцев считают — 700) разного возраста, но в основном молодых. Среди них оказались продавцы и покупатели, уроженцы города и люди из ближайших сел.

Военные не спрашивали у задерживаемых ими людей документы. По утверждению очевидцев, с каждого торгового ряда, действуя, возможно, по какой-то спущенной сверху разнарядке, забрали по 20 человек. Были случаи, когда они рвали и выкидывали документы тех, кто противился задержанию. Многих из них избили. Под ноги женщинам, пытавшимся прийти на выручку своим мужьям и братьям, открывался огонь.

Облава сопровождалась грабежами. Военные «зачистили» ряды, где продавались спиртные напитки, сигареты и продукты.

Около рынка из автобусов городских маршрутов № 7, 15, 25 и 29 были высажены все пассажиры. Женщинам и детям военные разрешили уйти, мужчин же, не проверяя у них документы, отвели к стоящим в стороне «Уралам». Сюда же вскоре привели и людей, задержанных на рынке.

Избивая прикладами автоматов, их заставили подняться в автомобили и увезли в сторону цирка, где дислоцируется УВД МВД РФ по ЧР, а также к разрушенным зданиям кинотеатра «Юбилейный», гастронома и бывшего кафе «Татабанья». Пока проверяли имевшиеся у задержанных документы и проводили осмотр тел на наличие шрамов, военные заставили всех несколько часов подряд стоять с поднятыми вверх руками. Пошевелиться они не могли, так как на любое не санкционированное военными движение чутко реагировали служебные собаки. Тех, у кого были обнаружены шрамы, куда-то уводили.

После проверки документов к 16 часам большинство задержанных отпустили. Однако восемь человек (у трех, по свидетельствам очевидцев, вокруг голов были обмотаны какие-то тряпки) военные увезли в неизвестном направлении. Позднее удалось выяснить, что пять человек из их числа были доставлены в ВОВД Заводского района города, а трое — на военную базу в Ханкалу.

Сразу после того, как рынок был разблокирован, с требованием освободить незаконно задержанных людей к зданию цирка подошла толпа возмущенных женщин.

Во второй половине дня на центральном рынке Грозного милиция и спецназ провели операцию по поиску оружия, взрывчатых веществ, боеприпасов и лиц, связанных с незаконными вооруженными формированиями.
                В полдень многочисленные подразделения плотным кольцом окружили территорию рынка и все прилегающие к нему кварталы разрушенных многоэтажных домов.
                Как сообщили в городской администрации, в течение всего времени проведения операции вход и выход на базар был закрыт для всех лиц. В рейдовом мероприятии также был задействован ОМОН ЧР во главе с командиром Мусой Газимагомадовым. За пять часов проверены документы у нескольких сот человек. Более ста человек доставлены на ближайший временный пункт, где они прошли проверку в компьютерной базе данных. По сведениям администрации, около 10 человек еще находятся под стражей в связи с необходимостью более углубленного изучения документов и цели их пребывания в зоне проведения операции.
                В 17.00 операция завершилась, торговцы и посетители рынка смогли покинуть его.
                Два дня назад на рынке неизвестные расстреляли двоих сотрудников регионального управления по борьбе с оргпреступностью и скрылись, завладев оружием убитых. По сведениям правоохранительных органов, количество жертв терактов, совершенных на базаре в течение последнего года, приближается к двум десяткам, хотя спецоперации здесь проводятся с периодичностью не реже одного раза в десять дней.

В 11 часов на Театральной площади г.Грозный состоялся несанкционированный митинг.

Собравшиеся (в основном это были женщины и дети) требовали прекратить практику незаконных, немотивированных задержаний и арестов жителей республики, «зачисток» населенных пунктов, грабежа местного населения и убийств ни в чем не повинных людей. В руках они держали плакаты с лозунгами антивоенного и антироссийского характера.

На площади участники митинга пробыли около часа, а затем колонной прошли в сторону Старопромысловского района. Российские военные открывали поверх женщин и детей огонь из автоматов, однако не решились задержать их продвижение через блокпосты.

Достигнув конечной точки своего маршрута — городской автобазы недалеко от остановки «Грознефтяная», митингующие разошлись.

Около полудня военнослужащие предположительно 245-го мотострелкового полка МО РФ убили главу администрации с.Гехи-Чу Урус-Мартановского района Лему Идрисова.

По рассказам родственников, в тот день ему необходимо было поехать в райцентр, чтобы добиться выплаты задолженности по пенсиям и пособиям. На своем автомобиле «Нива» он миновал блокпост на выезде из села и направился в сторону Урус-Мартана. На дороге из БТРа с сидевшими на броне военными в масках по машине главы администрации был открыт огонь из автоматов. «Нива» съехала в кювет и остановилась. Остановился и БТР. Соскочившие с него военные подбежали к автомобилю и осмотрели убитого ими человека. Вытащив на дорогу, они связали ему руки веревкой, другим концом привязанной к боевой машине.

БТР, за которым волочился труп Идрисова, съехал на поле и направился в сторону с.Танги-Чу, к месту дислокации группировки российских войск «Запад». Метров через 300–400 он остановился, после чего спрыгнувший с брони военный отцепил веревку.

Свидетелями происшествия стали проезжавшие по дороге люди. Они сообщили об этом жителям села, и те незамедлительно выехали в указанное место и забрали труп в Гехи-Чу. По всей видимости, Лема Идрисов был убит еще в машине (правда, согласно другой версии, его подбежавшие к машине военные добили выстрелом в голову). Грудь, плечи и обе его руки до локтей были превращены автоматными очередями в кровавое месиво. В поле военные оттащили убитого , вероятно, с целью хотя бы на время скрыть следы своего преступления.

Братья Вагаповы — Таус, 1966 г.р., и Мамед, 1967 г.р., проживавшие в г.Урус-Мартан на ул.Красноармейская, 10, поехали в с.Старые Атаги Грозненского (сельского) района проведать больную бабушку. Прибыв туда, они попросили у двоюродного брата автомобиль и отправились на нем на базар за покупками. Было это в обеденное время. Обеспокоенный их долгим отсутствием, хозяин автомобиля через несколько часов организовал поиски. Однако в тот день они ни к чему не привели.

Тела Тауса и Мамеда Вагаповых обнаружили на следующий день на окраине Старых Атагов в свежевыкопанной яме. Перед захоронением была установлена табличка с надписью на русском языке: «Осторожно, заминировано».

Около 15 часов в Заводском районе г.Грозный российские военные, прибывшие на БТРах с закрашенными краской бортовыми номерами, совершили умышленный поджог трехэтажного дома по адресу: ул.Никитина, 55.

На центральном рынке, расположенном в непосредственной близости от этого места, проводилась «зачистка». Все прилегающие к нему городские кварталы были блокированы бронетехникой. Стоявшие в оцеплении военные никого не подпускали к горящему дому, ни его жильцов, ни тех, кто хотел помочь в тушении огня.

В результате пожара Асмарт Абдулаевна Шамсаева, которой принадлежала квартира № 1, и Манаш Абуязидовна Дашаева, хозяйка квартиры № 7, лишились всего своего имущества.

Военные избили 80-летнего старика (проживал по адресу: ул.Никитина, 67). По словам очевидцев, они были пьяны.

К сгоревшему дому — в нем было девять квартир — его бывшие жители в тот же день пригласили Мусу Алаудинова, главу администрации Заводского района Грозного. Тот, в свою очередь, заставил приехать туда сотрудников ВОВД.

Пострадавшие в их присутствии составили обращение, в котором потребовали разобраться в обстоятельствах поджога дома и наказать виновных.

Сотрудник службы безопасности главы администрации ЧР Шейхи Дубаев получил многочисленные ранения при нападении неизвестных на его машину на окраине районного центра Курчалой.

В Чечне в охране общественного порядка ежесуточно участвуют около трех тысяч бойцов ОМОН.
Как сообщили в Главном управлении обеспечения общественного порядка МВД РФ, омоновцы совместно с военнослужащими внутренних войск, сотрудниками ОВД несут службу на 179 контрольно-пропускных пунктах, 233 контрольных пунктах милиции, в засадах и секретах.
Кроме того, бойцы ОМОНа привлекаются для обеспечения общественного порядка в 41 населенном пункте Чечни.

Утром на окраину с.Майртуп Курчалоевского района прибыли два БТРа. В это время в нескольких сотнях метров от населенного пункта пас овец местный житель, 1979 г.р. Как рассказали родственники, незадолго перед этим российские военные захватили и увезли двух его братьев. Избитые и покусанные служебными собаками, они вернулись за день до описываемого случая.

Заметив, что боевые машины направились к тому месту, где должен находиться третий сын, ему на выручку бросилась мать. Она успела прибежать к нему еще до подхода военных.

БТРы остановились в непосредственной близости от пастуха и его матери. Находившиеся на броне военные запросили по рации своего командира. Они сообщили, что на окраине села находятся женщина и «пацан», и попросили дать инструкции, как им действовать дальше.

По рации (это хорошо слышали мать с сыном) прозвучал приказ: «Бабу расстрелять, а пацана забрать в часть».

После этих слов женщине стало плохо, она потеряла сознание. Это и, видимо, то, что к месту происшествия со стороны села уже бежали люди, спасло ей жизнь. Военные не стали ее трогать. Подняв на БТР сына и двух других пастухов, оказавшихся поблизости от этого места, они спешно уехали в сторону районного центра Курчалой.

На территории бывшего дорожно-строительного управления, где базируется 33-я бригада оперативного назначения МВД РФ, пастухов завели в палатку и, привязав к железной кровати, стали пытать током и избивать. Военные добивались от них сведений о жителях села, которые могли бы быть связаны с боевиками.

После пыток и избиений задержанных спустили в яму. Без еды и пищи там их продержали еще день, а на следующую ночь вывезли и бросили в лесу.

(Фамилии и имена пастухов не называются в целях их безопасности.)

«5 июня нас освободили, а на второй день, т.е. 6 июня, младшего брата забрали прямо перед матерью. Он пас овец. А мать забеспокоилась, когда БТРы въехали в село, и пошла к нему.

БТР подъехал прямо к ним. По рации передают: «Парень пасет овец с матерью, что делать?» Отвечают: «Бабу можете расстрелять, пацана доставить в часть». Брат и мать все это слышали. А мать у нас старая, 1935 г.р., она и упала в обморок. Потом опять передают: «На нас из села бегут женщины, мать в обмороке, что делать?» Им опять кто-то отвечает жестко: «Я же сказал вам: бабу расстрелять, пацана немедленно доставить».

Забрали троих, там еще двое односельчан коров пасли — молодой парень и пожилой человек, ему за 50 лет. Их увезли в ДРСУ. Там в палатке стоит железная кровать. Привязывают к кровати, потом на пальцы рук, ног надевают металлические кольца и подключают ток. Брата пытали около часа. Он говорит, что несколько раз падал в обморок. Слышал: «Все, выключай, он, кажется, уже сдох». Ну, видят, что у него глаза закатились, и прекращают. Затем снова начинают пытать.

Целый день тогда шел дождь. Их бросили в яму глубиной метра три, шириной полтора на два метра. От огромной лужи на улице вода по прорытому желобу течет в яму. Они там пробыли полтора суток. На вторую ночь их привезли и бросили в лесу. Не кормили, не поили. Только на второй день, когда солнце прямо в глаза светило, один солдат прикрыл яму шифером. За это, говорят, ему пригрозили самого в яму бросить».

Неизвестные обстреляли контрольно-пропускной пункт «Кордон1» ВОВД Ножай-Юртовского района. Данные о жертвах среди милиционеров отсутствуют.

В г.Грозный на ул.Сайханова на взрывном устройстве, установленном неизвестными лицами, подорвались российские саперы. По словам местных жителей, один военнослужащий погиб, двое получили ранения.

Днем на 20-м участке Октябрьского района г.Грозный задержаны семь местных жителей. По рассказам очевидцев, российские военные вывели их на перекресток ул.Киевская и Нагорная и держали там до приезда автомобиля, оборудованного для перевозки задержанных.

ПЦ «Мемориал» неизвестно, что с этими людьми стало в дальнейшем.

В квартире на пятом этаже д.13 по бульвару Дудаева (1-й микрорайон г.Грозный) обнаружены два полуразложившихся трупа молодых людей примерно 23–25 лет. Оба одеты в синие брюки и спортивную обувь. На брюках одного из них имелись накладные карманы. Рядом с ними валялась спортивная куртка с сине-черными полосками и белая тюбетейка.

Трупы нашла жительница города, которая не пожелала назваться. Но она сообщила, что сама произвела их захоронение. Могилу, по ее словам, она вырыла напротив этого дома у вагончика.

В г.Аргун прошел митинг местных жителей, требовавших освобождения родственников, задержанных российскими военными во время многочисленных «зачисток». В акции, состоявшейся около городского рынка, приняли участие не менее 150 человек.

Главы администраций трех населенных пунктов Грозненского (сельского) района подали заявления с просьбой об отставке.
                Как сообщил глава администрации района Шахид Джамалдаев, руководители сел протестуют против отсутствия минимальных гарантий безопасности. Ш.Джамалдаев подчеркнул, что за последнее время в районе убиты главы трех населенных пунктов и пять милиционеров. Никто из преступников не задержан. Всего, по данным Ш.Джамалдаева, с начала года жертвами неизвестных стали 17 госслужащих.
                Он сообщил, что лично ему до сих пор не выдан даже табельный пистолет, не говоря уже об обеспечении личной охраной.
                Ш.Джамалдаев также напомнил, что в конце минувшей недели в пос.Гикаловский был убит глава администрации Джамли Элиханов и тяжело ранен его родной брат. Заместитель Д.Элиханова сразу же уволился с работы.
                Занять их посты никто в поселке до сих пор не соглашается.

Неизвестные из подствольных гранатометов обстреляли КПП «Казбек» ВОВД Ножай-Юртовского района. Информации о жертвах нет.

Около полуночи у с.Радужное Грозненского (сельского) района между двумя подразделениями российских силовых структур, оспаривающих право на эксплуатацию нефтескважины, произошла ожесточенная перестрелка.

На следующий день офицер военной комендатуры района сообщил обеспокоенным местным жителям, что в результате столкновения имеются жертвы: четверо военнослужащих убиты, несколько получили ранения различной степени тяжести.

Несмотря на то, что бой произошел в непосредственной близости от населенного пункта, жители Радужного, к счастью, не пострадали.

Около 18 часов на окраине районного центра с.Курчалой российские военные убили 11-летнего Хамзата Магомедовича Тутаева.

Согласно рассказу его матери, попросив четыре рубля на жевательную резинку, мальчик побежал в сторону продуктового киоска, но по дороге уронил деньги. Склонившись над землей, он пытался подобрать их, когда со стороны российского блокпоста был произведен выстрел из подствольного гранатомета. Осколками взорвавшейся гранаты мальчику раздробило кости левой ноги. Еще один осколок попал в голову, нанеся Хамзату Тутаеву смертельное ранение. 8 июня на кладбище Курчалоя состоялись его похороны.

В тот же день, по рассказам местных жителей, в программе новостей ОРТ было сообщено, что в этом селе в момент установки мины подорвался 11-летний мальчик.

В г.Грозный на мине, установленной неизвестными у д.12 по ул.Зерновая, подорвался инвалид второй группы Руслан Насрудинович Назаров, 1975 г.р. Он был доставлен в городскую больницу № 9, где врачи ампутировали ему обе ноги.

Руслан Назаров — уроженец с.Алхан-Юрт Урус-Мартановского района, где проживает по адресу: ул.Ленина, 39.

В тот же день в 6-м микрорайоне Грозного российские военные убили 26-летнего Ризвана Мухтанова, выходца из с.Махкеты Веденского района.

Члены инициативной группы «Общее действие», куда входят представители правозащитных, экологических и иных общественных организаций РФ, обратились с открытым письмом к Верховному Комиссару ООН по делам беженцев г-ну Рууду Луберсу.

В нем они попросили его содействия в том, чтобы не допустить насильственного возвращения чеченских беженцев в охваченную войной республику. В письме, в частности, говорится:

Общественные организации России глубоко благодарны докладчику УВКБ ООН г-ну Крису Яновскому и Вам за поддержку нашей позиции в отношении возвращения жителей Чеченской Республики, покинувших ее территорию в связи с проводимыми там военными действиями. Нам известна принципиальная позиция УВКБ ООН, допускающая исключительно добровольное возвращение вынужденно переселенных лиц в места их постоянного проживания. Нам также весьма важно признание УВКБ, что отказ жителей возвращаться в Чечню связан с их обоснованным страхом за свою жизнь и безопасность.

Мы чрезвычайно обеспокоены тем, что российские власти вновь активно побуждают жителей Чеченской Республики к возвращению.

С момента возобновления в Чечне военных действий осенью 1999 года делались многочисленные попытки не выпустить, а потом возвратить на территорию Чечни мирное население.

Жителям Чечни, желавшим покинуть зону боевых действий, запрещалось выезжать за ее пределы. В конце сентября 1999 года в органы внутренних дел краев и республик Российской Федерации была направлена соответствующая телефонограмма за подписью командующего объединенной группировкой федеральных сил «Запад» генерал-майора В.Шаманова.

Фактически единственным регионом России, принимающим вынужденных переселенцев из Чечни, оказалась Республика Ингушетия. В начале ноября 1999 года ее границы были открыты для людей, бегущих от войны, личным распоряжением Президента РИ Р.Аушева. Командование федеральных войск долго сопротивлялось этому решению.

Уже 12 ноября 1999 года вице-премьер Правительства России, представитель Правительства России в Чеченской Республике Николай Кошман на пресс-конференции заявил, что до 25 декабря все чеченские вынужденные переселенцы будут перемещены из Ингушетии на территорию Чечни. Вскоре была произведена попытка перегнать вагончики с беженцами из Ингушетии в Чечню.

Позже ряд населенных пунктов Чечни был объявлен «зонами безопасности». В эти населенные пункты рекомендовалось возвращаться их постоянным жителям. В Чечне и за ее пределами жителей «зон безопасности» отказывались регистрировать по форме № 7, наличие которой обязательно для получения минимальных социальных благ. Приказом № 15 ФМС от 25 февраля 2000 года форма № 7 была ликвидирована вовсе. Однако через три недели приказ был отменен из-за ухудшения обстановки в Чечне и резкого увеличения потоков беженцев.

Призывы и даже требования возвратиться повторяются постоянно. В то же время прекращается питание в лагерях для беженцев в Ингушетии, которой федеральные власти постоянно должны от 300 до 500 миллионов рублей. При этом возвращение жителей в Чечню не сопровождается ни созданием минимально приемлемых условий жизни, ни прекращением произвола со стороны военных. С начала 2001 года периодически перестают кормить и в тех немногих центрах временного размещения, куда власти направляли беженцев из Чечни с осени 1999 года.

Политическая линия на возвращение жителей Чечни и лишение их права делать свободный самостоятельный выбор места жительства на территории России подтверждается и нормативными правовыми актами, которые принимались во время военных действий в Чечне с 1994 года. Отношение Правительства РФ к жителям Чечни в 1994–96 годах было иным, чем сегодня. Тогда уже в мае 1995 года был принят порядок персональных компенсационных выплат пострадавшим, открывший целый ряд документов, определяющих непосредственную адресную помощь лицам, утратившим жилье и имущество и не имеющим намерения возвращаться в Чечню. Постановление № 510 от 30 апреля 1997 года о «Порядке выплаты компенсаций за утраченное жилье и/или имущество гражданам, пострадавшим в результате разрешения кризиса в Чеченской Республике и покинувшим ее безвозвратно» действует и сейчас.

Постановление № 163 Правительства РФ от 3 марта 2001 года — единственное направленное на помощь жертвам военных действий, начавшихся в 1999 году. Оно не дает людям возможности обустроиться самостоятельно. Правительство готово финансировать только пункты временного размещения и переезд в Чечню. Иного выбора им не предоставляется.

С 13 апреля 2001 года решением территориального органа Минфедерации Ингушетии прекращена регистрация выходцев из Чеченской Республики по форме № 7. Министр МЧС РИ В.Кукса объявил, что регистрация прекращается примерно на месяц, до тех пор, пока для нее не будет введена новая форма. Однако о новой форме регистрации не упоминается ни в одном федеральном документе.

В конце мая глава администрации Чеченской Республики Ахмад Кадыров сообщил, что рассчитывает вернуть в Чеченскую Республику всех вынужденных переселенцев, проживающих ныне в лагерях Ингушетии, еще до холодов. После рабочей встречи по проблемам развития производительных сил Чечни, состоявшейся в российском Союзе промышленников и предпринимателей, А.Кадыров заявил, что, по данным глав районных администраций республики, непосредственно в домах есть возможность разместить до 50 тысяч вынужденных переселенцев, которые вернутся на родину. Кроме того, в таких зданиях, как школы, интернаты, детские сады, оборудуются своеобразные общежития в общей сложности на 15 тысяч мест.

Глава администрации Чечни в очередной раз выступил с нападками на руководство Ингушетии, якобы насильственно удерживающее и запугивающее беженцев.

Еще более решительные настроения продемонстрировал федеральный министр по делам Чечни Владимир Елагин, под руководством которого 24 мая в Грозном состоялось совещание «О плане работы межведомственной группы по созданию условий возвращения граждан, временно покинувших Чеченскую Республику, и по вопросам восстановления социальной сферы и экономики Чеченской Республики». На совещании принято решение о сооружении на территории республики семи центров временного размещения и о возвращении беженцев из Ингушетии в Чечню в течение июня 2001 года. Прибывшим в республику в июне обещано выплатить компенсацию за утраченное жилье.

По поручению УВКБ ООН сотрудники неправительственной организации «Веста» провели опрос 624 семей жителей Чечни (4370 человек), живущих в частных домах, лагерях и произвольно возникших поселениях по всей Ингушетии. Около 24% опрошенных семей сказали, что некоторые или все члены семьи планируют возвратиться в Чечню в этом году. Порядка 65% семей не планируют возвратиться в этом году, если ситуация останется такой же, как в настоящее время, а 9% семей вообще не намерены возвращаться в Чечню. Основываясь на этих результатах, легко сделать вывод, что жители Чечни не готовы к возвращению.

Люди не хотят возвращаться домой, отнюдь не следуя советам Руслана Аушева. Причины этого известны: отсутствие гарантий безопасности, обстрелы, ежедневная гибель людей, противоправные действия представителей федеральных войск, особенно в ходе постоянных «зачисток».

К сожалению, общественные организации не понаслышке знают, как опасно сейчас находиться на территории Чеченской Республики. Никто не имеет права физически или посредством не оставляющих выбора правовых актов вынуждать людей возвращаться туда.

Кроме того, в Чечне отсутствуют элементарные условия жизни — газ, свет, вода, продукты питания, медицинское обслуживание, возможность работать и учиться.

Нам известны случаи, когда жители далеких центров временного размещения, в частности Кургана, побуждаемые голодом, решились возвратиться на родину. Их жилье было разрушено, они не нашли себе места ни в одном лагере Чечни и вынуждены были проделать долгий путь обратно.

Правительство Чеченской Республики во главе с Ильясовым находит способы давления на беженцев. Одним из них стало намерение поставить под строгий контроль и регулирование деятельность гуманитарных организаций. Чиновники намерены прибрать к рукам всю помощь, идущую в Чечню и вокруг нее. На заседании Правительства Чечни 30 мая было принято решение о строгом контроле за деятельностью гуманитарных миссий в Чечне. Государство не справляется со своими обязанностями по отношению к своим гражданам и при этом считает себя вправе регулировать работу тех, кто берет на себя часть этого груза. Неправительственные организации имеют основания не доверять чиновникам, и большинство из них никогда не позволит лишить себя права передавать помощь пострадавшим из рук в руки. После двух вооруженных столкновений с сотрудниками неправительственных организаций, произошедших в течение суток, Красный Крест принял решение приостановить деятельность своей миссии в Чечне.

При отсутствии гуманитарной помощи возвращающиеся переселенцы будут обречены на гибель.

Мы просим Вас помочь нам не допустить принудительного возвращения, выдавливания жителей Чечни на ее территорию ни в какой форме.

Право каждого гражданина на свободу передвижения и выбор места жительства определено подписанными нашей страной международными актами, 27-й статьей Конституции России и ее законами. Как и все российские граждане, жители Чечни вправе самостоятельно выбирать, где и как им обустраиваться на территории России.

Мы убеждены, что только адресная помощь может обеспечить каждому гражданину возможность достойно начать новый этап своей жизни.

Общественные организации России приглашают Вас лично посетить нашу страну и воочию убедиться в обоснованности нашей общей позиции. Сотрудничество российских НПО с УВКБ ООН имеет уже большой положительный опыт. Мы надеемся, что и в дальнейшем оно будет развиваться и расширяться».

Письмо от имени своих организаций подписали:

Светлана Ганнушкина, «Гражданское содействие»; Олег Орлов, Общество «Мемориал»; Андрей Бабушкин, «Комитет за гражданские права»; Людмила Вахнина, ПЦ «Мемориал»; Виктория Маликова, «Московская Хельсинкская группа»; Эрнест Черный, Коалиция «Экология и права человека»; Лидия Графова, «Форум переселенческих организаций»; Валентин Гефтер, «Институт прав человека»; Лев Пономарев, Движение «За права человека»; Виктор Сакирко, «Общество ЗОХ и ЭС»; Борис Альтшулер, «Право ребенка»; Сергей Сорокин, «Движение против насилия»; Андрей Каменщиков, «Международное ненасилие»; Сергей Ковалев, «Российский Мемориал»; Лев Левинсон, «Институт прав человека»; Ольга Черепова, ПЦ «Мемориал»; Евгений Беляков, «Комитет антифашистских действий»; Елена Санникова, «Фонд Солженицына»; Юрий Самодуров, «Центр и музей им. А.Д.Сахарова».

На рассвете в с.Радужное Грозненского (сельского) района российские подразделения провели «зачистку». В ходе нее оскорблениям и избиениям подверглось большое количество людей. Некоторые из них впоследствии вынуждены были обратиться к врачам.

На окраине села сотрудники российских силовых структур остановили и сожгли автомобиль ВАЗ-2109. Находившихся в нем братьев Метаевых — Ильяса, 1974 г.р., и Хизира, 1978 г.р., а также Артура Ильясова, 1980 г.р., увезли в неизвестном направлении.

Задержанные Ильяс и Хизир Метаевы приходятся родственниками Одесу Топаевичу Метаеву, чей обезображенный пытками труп в феврале обнаружили в дачном поселке «Здоровье» близ Ханкалы.

В центре г.Назрань сотрудники милиции избили беженок из Чеченской Республики. Женщины разложили перед входом на рынок «Мархьаба» овощи, фрукты и предметы первой необходимости. Подошедший участковый инспектор предупредил, что в этом месте торговать нельзя. После недолгих препирательств женщины сложили свои товары в сумки и отошли к находящейся поблизости автобусной остановке.

Неожиданно тот же самый участковый и еще двое милиционеров стали разбрасывать и топтать ногами принадлежащие беженкам вещи. Крича, что торговки собирались вернуться на свое прежнее место и ждали пока те уйдут, блюстители порядка матерились и угрожали им.

Женщины попытались отбить свои товары. В ответ на них посыпались удары кулаками и ногами.

Из-за неправомерных действий сотрудников милиции пострадали пять женщин и вступившийся за них прохожий — чеченец. Наиболее сильно была избита Саудат Шахмурзаева, инвалид второй группы. С ушибами, подозрением на перелом руки и высоким артериальным давлением (женщина не могла передвигаться без посторонней помощи) ее отвезли в больницу.

Во время «зачистки» задержаны около двух десятков жителей с.Хатуни Веденского района. Родственники обратились в правозащитные и гуманитарные организации с просьбой содействовать в их освобождении. Они утверждали, что захваченные люди содержатся в ямах на территории 45-го и 119-го полков ВДВ МО РФ, размещенных на окраине населенного пункта. По их словам, российские военные требуют за них выкуп деньгами и оружием.

В ПЦ «Мемориал» имеется неполный список задержанных и помещенных в ямы жителей этого села.

Был помещен в яму и 65-летний Абдул-Баки Бакаров, начальник почтового отделения с.Махкеты. В тот день на собственной машине он поехал в районный центр за пенсией для односельчан. По дороге его остановили российские военные и, отведя в расположение 45-го полка, бросили в яму. За освобождение они потребовали у родственников 2000 долларов США и «кое-что из оружия»: по два пистолета и автомата, а также пулемет.

Во время «зачистки» Хатуни военные уносили из домов золотые изделия и деньги, забирали аппаратуру и ковры. Кроме того, избивали и оскорбляли людей, в том числе женщин. В одном случае у местного жителя подожгли сарай.

ПЦ «Мемориал» известно, что двое из задержанных в тот день — Бислан Дуртаев и Супьян Ташуев — позже бесследно исчезли.

23 марта 2002 года сотрудники районной прокуратуры в ответ на многочисленные обращения родственников возбудили уголовное дело № 73016 по ст. 126 ч. 2 УК РФ («похищение человека»). Вскоре, однако, производство по нему в соответствии со ст. 195 п. 3 УПК РСФСР приостановили.

О дальнейшей судьбе этих людей ПЦ «Мемориал» ничего неизвестно.

Около 12.30 на четырех БТРах в районный центр Курчалой прибыли российские военнослужащие. Они остановились у дома, в котором проживали женщина — инвалид второй группы и две ее дочери, 16 и 9 лет. Ворвавшись внутрь, военнослужащие заставили всех лечь на пол. Затем приставили к их головам автоматы.

Обыскав дом и не найдя ничего, что как-то смогло бы скомпрометировать хозяев, они уехали.

(Фамилии и имена пострадавших не называются в целях их безопасности.)

По заявлению представителя командования ОГВ (с) в Чечне, у с.Майртуп Курчалоевского района на мине подорвался БТР; погибли два милиционера. В этот же день в населенном пункте началась «зачистка», которая была продолжена 9 июня.

Операция проходила на фоне жестких высказываний со стороны российских военных. Так, на второй день «зачистки» генерал-лейтенант Владимир Молтенской заявил корреспонденту агентства «Интерфакс»: «Мы не можем прибегать к тактике «око за око», но спокойную жизнь в течение двух недель Майртупу обещать также не можем».

В свою очередь, 26 июня Ахмад Кадыров сообщил журналистам, что возвращению беженцев в Чечню в значительной степени препятствуют «зачистки, сопровождаемые мародерством и бесчинствами по отношению к мирным гражданам». В качестве примера он привел события в Майртупе, где, как он утверждал, «были задержаны 300 человек, не причастных к противоправным действиям».

Сведения о том, что произошло в указанном селе, ПЦ «Мемориал» получены от пострадавших людей. Из их рассказов следует, что утром 8 июня село блокировали значительные силы «федералов». Начавшаяся «зачистка», как и в большинстве подобных случаев, проводилась в отсутствие коменданта и главы администрации. Сотрудники ОМОН Тверской области, на которых были возложены функции поселковой милиции и которые обычно дежурили на блокпосту возле населенного пункта, закрылись в его здании и не вмешивались в происходящее. Тем временем военные грабили имущество местных жителей, вымогали у них деньги. Под различными предлогами задерживали молодых мужчин и совершили несколько убийств, в том числе и несовершеннолетнего.

У 14-летнего Апти Ахъядова во временном удостоверении личности по оплошности сотрудников паспортно-визовой службы Курчалоевского района неправильно было указано место проживания: с.Аллерой вместо — Майртупа. Зная, что такая ошибка может привести к большим неприятностям, бабушка посоветовала ему скрыться от приближавшихся к дому российских военных. Тот сначала побежал, а затем попытался перелезть через забор, но был замечен. Один из военных выстрелил с близкого расстояния и смертельно ранил его.

Стрелявшему хорошо было видно, что от них убегает подросток. К тому же Апти Ахъядов был небольшого роста. После выстрела, по свидетельствам очевидцев, он повис на заборе. К нему, плача, подбежал 16-летний брат. Его тут же схватили и избили. Клятвенные заверения последнего, что потом он сам придет в комендатуру, и просьбу не увозить до завершения похорон убитого брата военные проигнорировали. Они бросили его в БТР и увезли в неизвестном направлении.

Случай с Апти Ахъядовым переполнил чашу терпения местных жителей. Доведенные до отчаяния произволом со стороны прибывших на «зачистку» военных, они положили тело убитого на носилки и направились по селу в сторону Курчалоя. По дороге толпа возмущенных людей приблизилась к двум БТРам. Военные, находившиеся во дворах частных домовладений, выбежали на улицу и забрались на броню. Одна из женщин не сдержалась и кинула в их сторону камень. В ответ сидевший на боевой машине автоматчик, прицелившись, выстрелил в нее. Но сослуживец успел толкнуть его руку, и очередь ушла вверх. Тот попытался снова открыть огонь, но ему опять помешали.

Жители Майртупа хотели, чтобы с ними поговорил офицер, командовавший операцией в селе. От него они собирались потребовать даже не прекращения «зачистки», а соблюдения при ее проведении российских законов. Тем не менее, открыв стрельбу, военные попытались остановить толпу. Пули попадали в землю в непосредственной близости от ног протестовавших, проносились над их головами. Было произведено несколько выстрелов и по груде камней, перед которой стояли местные жители. Пули срикошетили и нанесли серьезные ранения трем мужчинам и женщине.

Даже после этого никто не стал расходиться. Военные вынуждены были уступить: они сказали, что позовут своего командира, если протестующие отойдут от них на десять метров. Затем предложили выбрать трех человек, которым разрешат пройти к зданию сельской администрации для разговора с командующим операцией офицером.

Вскоре к месту, где собрались протестующие жители Майртупа, прибыл заместитель военного коменданта Курчалоевского района Одиссей Данаев. Он был настроен благожелательно, поэтому люди рассказали ему о ходе «зачистки» и допущенных военными нарушениях. Заместитель коменданта пообещал, что впредь подобного рода операции будут проводиться только в присутствии работников военной и гражданской администрации.

Брата погибшего Апти Ахъядова отпустили только поздно вечером. Никаких обвинений ему предъявлено не было. Кроме него в селе, по свидетельствам очевидцев, были задержаны не менее 28 человек. Их всех подвергли избиениям и пыткам. Военные истязали людей на территории зернотока, где для содержания захваченных были вырыты ямы.

Марет, жительница села (фамилию она просила не называть):

«Во время «зачисток», которые начались с начала июня, врывались по 20–30 человек в камуфляжной форме и масках, а теперь и без масок не стесняются. Раньше при «зачистке» хоть здоровались, а теперь только кричат: «Сидеть! Стоять! Стреляю!» Передергивают затворы автоматов, сразу распределяются к воротам, в огороды, сараи, в дом. Хозяев в дом не пускают. Срывают ковры, портреты, постель сбрасывают, белье вываливают из шифоньера и открывают все крышки на посуде.

Обычно мы золотые изделия кладем в чайники, чашки, которые стоят в серванте, они это прекрасно знают. Моментально проверяют все бумажки. Правда, книги не берут. Забирают фотоаппараты, кассеты, в том числе семейные, потом не возвращают. Сосед мой так просил оставить кассету, на которой у него мать, не оставили. Самое страшное, что, когда начинаешь возмущаться, они требуют документы и начинают придираться, всегда находя причину. Конечно, чтобы создать видимость специальной операции, они начинают и людей забирать.

Так было и первого, и второго июня, потом шестого, на окраине, и сейчас восьмого и девятого, два дня. Девятого они убили мальчика — 14 лет ему было. У него в справке, которая заменяет паспорт (временное удостоверение) неправильно почему-то было указано место регистрации. Когда стали проверять, бабушка испугалась, что к этому придерутся. Она решила, что ему лучше скрыться, и мальчик побежал. Его заметили, и, когда он перебирался через забор, военный выстрелил прямо в него. Мальчик повис на заборе. А он такой, что кажется младше своих лет. Никакой команды остановиться не было, предупредительных выстрелов тоже. Пуля попала в нижнюю часть спины. Когда к нему подбежал брат, он еще успел сказать, что в него, кажется, выстрелили, а потом умер.

Потом подбежали военные и стали избивать его старшего брата, которому всего 16 лет. Скрутили ему руки и бросили в БТР. Он умолял оставить его на похороны. Если надо, я к вам сам приду, говорил. Но его все равно забрали. Вернули вечером. Родственники, соседи, полсела завернули тело убитого в саван и принесли в центр, потом пошли в сторону Курчалоя. Они хотели получить справку о смерти.

На улице шла «зачистка», стояли два БТРа. Когда толпа приблизилась, одна женщина не выдержала и бросила в военных камнем. Он разозлился, передернул затвор автомата и стал стрелять. Но его сосед ударил снизу по автомату, и очередь ушла вверх. Тот снова нацелился, а второй опять ему помешал.

После этого вышло еще больше людей. Всем надоел страх перед «зачистками». Военные тут же прекратили ее, залезли на БТРы и направились в сторону школы. Толпа пошла за ними, те тогда поехали быстрее.

Только что прошел дождь, на дороге были огромные лужи.

Военные стали бросать в толпу шашки со слезоточивым газом. Но они падали в лужи, мальчишки их тут же топили, и большого вреда они причинить не смогли, хотя глаза у многих начало жечь. Военные поняли, что просто так им уйти не дадут. Люди требовали проводить «зачистку» в рамках закона. Никто не требовал отменить их вообще.

Во время всего этого поселковая милиция, кажется, тверской ОМОН сидели в своем помещении, никак не пытаясь защитить вверенных им людей. Обычно они стоят на посту и вымогают деньги у проезжающих. Никогда во время «зачисток» их не бывает.

На БТРах были номера: Л-132, Л-131. Женщины подошли и попросили не стрелять. Но они начали стрелять. Толпа была возле школы. Перед ней оказалась груда больших камней. Именно по камням и начали стрелять военные. Они видели, что это крепкие камни, булыжники, и пули обязательно срикошетят. Так оно и случилось. В результате были ранены трое мужчин и женщина. Салаху пробило голень, он в больнице. Люди стали падать на землю.

Двое мужчин подняли женщину и стали показывать: «Что вы делаете! Перестаньте стрелять», — кричали. Только тогда они прекратили стрелять, попросили отойти на 10 метров, иначе отказывались разговаривать. Военные предложили подойти троим к зданию администрации. Туда потом подъехал замкоменданта Одиссей Данаев. Он выглядел спокойным.

Мы рассказали, что один житель села убит, четверо ранены, неужели это нельзя прекратить. Он ответил, что все сейчас прекратят, и предложил помощь в перевозке людей. Они, видно, и сами поняли, что зашли так далеко. Чаша терпения у людей была переполнена. Им уже было все равно, где погибать.

Потом приехали из Курчалоевского РОВД. Раненых увезли в больницу. Люди предъявили следующие претензии заместителю коменданта: проводить «зачистки» только в присутствии главы администрации или сотрудников местной милиции.

В тот день забрали 28 человек. Часть повезли в «поселковую тюрьму»: на окраине села есть сооружения зернотока, там находится поселковая милиция. Говорят, что там есть и ямы. Оттуда были слышны крики. Чтобы их не было слышно, они включали генератор.

Ребята, которых задерживали, говорят, что их пытали током. Наматывали провод на мизинец и говорили, если уберешь его, пулю получишь, так что, выбирай. Пострадавшие боятся говорить, но ожоги на них хорошо видны.

В тот день на окраине села орудовала, видимо, офицерская группа. Они выбирали более добротные дома с хорошей мебелью, бытовой техникой. Загружали все ценное имущество, выносили из домов даже игровые приставки. Оставшуюся мебель режут ножами. В одном доме хозяева попросили не резать ее, но им ответил солдат, что, если она понравится офицеру, он заставит их грузить. А им не хочется работать, поэтому они и добивают остатки.

Мальчика убитого звали Ахъядов Апти, ему было 14 лет. На второй день в селе была настороженная тишина. Вдруг шум БТРа и больших машин. Недалеко от нас остановились, без опознавательных знаков. Но они принадлежали комендатуре, потому что на них была буква «К» нарисована. На одном шестизначное число маленькими буквами. Были цифры 4122. Когда мы стали их записывать, солдат усмехнулся и сказал, что это инвентарный номер, а номера они всегда могут менять, как им хочется.

Тогда я сказала, что вчера нам заместитель коменданта сказал, что проверки будут впредь только в присутствии представителей власти. «Не говорил он вам об этом? Тогда мы свяжемся с комендатурой», — сказали мы им. Они так объяснили свой приезд: у наших соседей они, мол, обнаружили 17 телевизоров. Больше экранных. Они ими торговали. Вот военные и говорят, мы их сдвинем в сторону и посмотрим, нет ли там чего под полом. Но это интеллигентные люди, у них ничего такого просто не может быть.

Никто не мешал им проверять, но собралось много людей, они настроены были так, что, если будут забирать, добиться того, чтобы назвали повод и свои фамилии. В это время подошли заместитель главы администрации, представитель Каламанова, соседи. Тогда они не стали даже передвигать, сказали, что все нормально, попрощались и уехали. Часть этих военных была в масках, но лица знакомы нашим жителям, они часто мелькают в ближайшей воинской части.

Ко мне тоже зашли два солдата, посмотрели вещи, белье не стали смотреть. Потом зашли в ванную, увидели там стиральный порошок и попросили его. Я спросила, неужели они не в состоянии купить его, неужели их не снабжают. Этот порошок был уже начатым, я его им отсыпала. И все равно взяли ведь. Почему солдатам не объясняют офицеры, замполиты, не говорят: «Не проси порошок, не кради мыло, какое же лицо будет у российской армии после этого»? Хотя и сами офицеры лучше них научились красть, и не по мелочи.

В одном доме лежали дешевые цепочки, которые принадлежали десятилетней девочке. Солдат стал препираться с хозяйкой, второй в это время увидел цепочки, схватил их и говорит первому: «Слушай, Игорь, хватит ругаться. Смотри, что я добыл». Они выходят, а бабка не удержалась и сказала им, что это безделушки. Солдат разозлился, бросил».

В 2 часа ночи военнослужащие ДОН-2 ВВ МВД РФ, временно дислоцирующиеся в Шалинском районе, оставив бронетехнику на окраине, вошли в с.Автуры. Их лица скрывали маски. Разделившись на три группы, они ворвались в дома и задержали следующих местных жителей:

1. Умара Халидовича Бекаева, 1941 г.р., болеет открытой формой туберкулеза, проживает по адресу: ул.Мамакаева, 37;

2. Шарипа Магомедхаджиевича Шовхаева, 1941 г.р., инвалида второй группы по зрению, проживает на ул.Шалинская, 6;

3. его сына Шамхана Шариповича Шовхаева, 1981 г.р.;

4. Ису Магомедовича Хасанова, 1975 г.р., больного туберкулезом, ул.Мамакаева, 62;

Задержание Умара Бекаева происходило следующим образом. Ворвавшиеся к нему военные поначалу оказались в помещении, где спали женщины. Угрожая применить оружие, они запретили им вставать с постели и шуметь. Затем ушли в смежную комнату и вывели оттуда хозяина дома. У него были связаны за спиной руки, а на голову надет мешок. Военные приказали ему попрощаться с женой и дочерью, так как им якобы уже не придется увидеться.

Заперев женщин в подвале, обыскав помещения и забрав с собой хозяина дома, они удалились. Родственники безуспешно пытались установить местонахождение задержанного. Его жене в комендатуре г.Шали категорически заявили, что ничего не знают ни о самом этом похищении, ни о том, кто мог бы за ним стоять.

Не удовлетворившись таким ответом, она подала заявления в республиканскую и районную прокуратуры, в офис специального представителя президента РФ по соблюдению прав и свобод человека и гражданина в ЧР. В августе того же года прокуратура известила о якобы возбужденном уголовном деле по факту исчезновения Умара Бекаева. Но ни о ходе расследования, ни даже о его номере долгое время ничего не было известно. До декабря 2001 года жену ни разу не допрашивали, хотя она и дочь были главными и прямыми свидетелями похищения.

Пропали без вести и Шарип Шовхаев с сыном Шамханом. Еще один член этой семьи, Шамиль Шарипович Шовхаев, 1977 г.р., исчез 18 декабря 2000 года. Согласно рассказам родственников, автомобиль ВАЗ-21099, в котором он в качестве пассажира ехал в Шали, около полудня был остановлен на передвижном российском посту, установленном между этим городом и с.Автуры. Проезжавшие по той же дороге люди вскоре обнаружили автомашину с порезанными шинами. В салоне находился сильно избитый владелец. Чуть позднее он поехал к родственникам Шамиля Шовхаева и сообщил о случившемся. Но куда именно военные повезли молодого человека и по какой причине, сказать не мог. Свои имя и фамилию он также не назвал, но сказал, что живет в Гудермесе.

Судьба задержанных той же ночью Исы и Мовсара Хасановых сложилась удачнее. На четвертый день после похищения военные привезли их на поле у с.Герменчук и там выбросили. Братьев нашли жительницы этого села, занятые на прополке свеклы. Они переодели мужчин в женские платья и, проведя в таком виде через блокпост, доставили к родственникам. Приехавшие из Автуров люди были поражены видом освобожденных, которых не только жестоко избили, но и пытали: на их телах остались следы применения электротока, у одного оказалась сломанной рука, у другого был серьезно поврежден глаз.

Иса и Мовсар Хасановы по настоянию родственников покинули Чечню. Несмотря на это по факту их похищения, а также похищения Умара Бекаева, Шарипа и Шамхана Шовхаевых (ст. 126 ч. 2 УК РФ) 21 января 2002 года прокуратура Шалинского района возбудила уголовное дело № 59039. Согласно ст. 195 ч. 3 УПК РСФСР 23 марта 2002 года оно было приостановлено.

На рассвете застрелен Ваха Элимханов, 1937 г.р., проживавший по адресу: г.Аргун, ул.Заводская, 18. Неизвестные выстрелили, когда он показался в окне комнаты, где был включен свет. После этого от дома отъехал легковой автомобиль. Так как все произошло во время действия «комендантского часа», соседи полагают, что убийство могли совершить только российские военные. К этому мнению их склоняет и то, что военные патрули в ночное время передвигаются по городу в том числе и на легковых автомобилях.

Около 21 часов в г.Грозный, протаранив БТРом ворота, российские военные ворвались в д.120 по ул.Маяковского и увезли оттуда двух мужчин — Альберта Алхазуровича Байтмурзаева, 1975 г.р., сотрудника отдела по борьбе с экономическими преступлениями Октябрьского РОВД города, студента национального отделения педагогического института, и его родственника, 60-летнего хозяина дома (фамилия неизвестна).

Паспорт Альберта Байтмурзаева найден выброшенным во дворе.

Поиски задержанных по состоянию на начало июля 2001 года положительных результатов не дали.

В г.Урус-Мартан российские военные с помощью бронетехники окончательно разрушили дом, принадлежащий семье Газуевых. В предыдущие дни они сняли с него и унесли шифер, двери, окна и все деревянные конструкции крыши и внутренней отделки комнат.

Очевидцы утверждают, что за неделю до этого на ограде дома появилась надпись с предупреждением о неминуемом сносе, если хозяева срочно не вернутся в Урус-Мартан.

Утром в с.Майртуп Курчалоевского района началась широкомасштабная спецоперация по поиску боевиков, оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ. Об этом сообщил на совещании с главами администраций и военными комендантами в Грозном глава чеченской администрации Ахмад Кадыров.
                Дороги, ведущие в Майртуп со стороны райцентра Курчалой и Гудермеса, полностью перекрыты; исключений для пропуска через посты не делается для работников госучреждений и правоохранительных органов.
                Присутствовавший на совещании представитель командования объединенной группировкой войск генерал-лейтенант Владимир Молтенской заявил, что накануне в Майртупе на фугасе подорвался БТР и погибли два офицера.
                «Мы не можем прибегать к тактике «око за око», но спокойную жизнь в течение двух недель Майртупу обещать также не можем», — заявил генерал, отметив, что «нельзя позволять безнаказанно убивать военных».

На рассвете российские подразделения блокировали 2-й, 3-й и 4-й микрорайоны г.Грозный и несколько часов проводили задержания местных жителей. Всего, по словам очевидцев, были схвачены более 150 человек разного возраста — от несовершеннолетних до пенсионеров.

Их отвезли на территорию ПАП-1, где дислоцируется 22-й ОбрОН ВВ МВД РФ, и поместили в ямы. Периодически вытаскивая наверх, практически всех допросили. Ко многим были применены пытки. В результате один из задержанных умер. Видимо, это обстоятельство послужило главной причиной того, что военные стали отпускать людей уже в этот день.

С раннего утра в Ленинском районе Грозного проводится спецоперация. В управлении внутренних дел Чечни ее охарактеризовали как «самую крупную за последнее время».
                Спецоперация началась на рассвете и продолжается в течение всего дня. Плотным кольцом заблокированы все шесть микрорайонов, расположенные в северо-восточной части столицы Чечни. Закрыт въезд в Грозный со стороны Гудермеса, Аргуна и северных районов республики. Не работает второй по величине городской рынок, находящийся на ул.Тухачевского.
                Внутри зоны проведения спецоперации не передвигаются транспорт и пешеходы.
                В УВД Чечни подчеркивают, что в операции принимают участие и подразделения местной милиции, и ОМОНа. По информации источника, сегодняшний рейд тщательно спланирован и направлен против лиц, сотрудничающих с вооруженными формированиями ЧРИ, которые могут быть причастны к диверсиям и терактам против военных и местного населения. Также ведется поиск оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ.
                По сведениям УВД задержаны несколько человек.
                Северо-западные микрорайоны чеченской столицы считаются одними из самых опасных мест в Грозном. Только с начала мая здесь совершено около 10 убийств.
                «Зачистка» продолжилась и на следующий день.

Около 6 утра с.Шаами-Юрт Ачхой-Мартановского района подверглось артиллерийскому обстрелу со стороны российского воинского подразделения, дислоцирующегося на Сунженском хребте.

На территории населенного пункта разорвалось восемь снарядов, в результате чего среди местных жителей имеются раненые, а их дома получили значительные повреждения. Наиболее сильно пострадало домовладение Ширвани Эскерханова.

Погиб 78-летний Шепа Юсупов. Осколками снаряда он был смертельно ранен в момент совершения утреннего намаза.

В тот же день жители села, возмущенные обстрелом, собрались на стихийный митинг.Они потребовали от военных и гражданских властей республики наказать организаторов данного преступления.

Известно, что прокуратурой по факту обстрела было возбуждено уголовное дело. Однако надежд на объективное расследование у жителей Шаами-Юрта все же нет. Их пессимизму в значительной степени способствовали высказывания прокурора Чечни Виктора Дахнова. Еще до начала следствия, пытаясь выгородить военных, он заявил в средствах массовой информации, что в селе «сработала серия заложенных фугасов».

В 5.40 с.Шаами-Юрт Ачхой-Мартановского района было обстреляно неизвестными.
             По населенному пункту было выпущено восемь снарядов. Есть жертвы среди мирного населения, разрушено несколько домов. С утра в селении проходит стихийный митинг.
             Местные жители требуют от властей разобраться с произошедшим инцидентом и наказать виновных.
             Как сообщил журналистам представитель районной администрации Руслан Анзаев, возбуждено уголовное дело по факту обстрела селения. По его словам, в результате инцидента погиб один местный житель.
             Начальник пресс-центра ОГВ (с) на Северном Кавказе Евгений Кривошеев отверг предположения о том, что обстрел чеченского села Шами-Юрт был произведен артиллерией федеральных сил.
             Как заявил он в прямом эфире телеканала РТР, по последним данным, в селении разорвались мины, которые используют боевики. «Наша артиллерия не работает по населенным пунктам», — подчеркнул начальник пресс-центра.
             Позднее председатель правительства Чечни Станислав Ильясов, ссылаясь на официальный доклад командующего объединенной группировкой войск (ОГВ) генерал-лейтенанта Владимира Молтенского, заявил, что артиллерия федеральных сил не наносила огневого удара по селу.
             Прокурор Чечни Виктор Дахнов предположил, что в населенном пункте «сработала серия заложенных фугасов».

В 11 часов житель Ленинского района г.Грозный 29-летний Ислам Ватаев отправился на помощь престарелому отцу, косившему траву на пустыре рядом с домом.

На блокпосту на пересечении улиц Б.Хмельницкого и Московская его заметили. В сторону молодого мужчины сразу же направились семь или восемь российских военнослужащих.

К нему бросился и отец, который кричал, чтобы сын немедленно вернулся домой. Но было уже поздно. Догнав Ислама Ватаева у самого дома и ничего не говоря, с близкого расстояния военнослужащие застрелили его. Первый выстрел был произведен в голову. Когда молодой человек упал, в него выстрелили еще несколько раз.

В тот же день родственники увезли убитого в Шалинский район и похоронили на кладбище с.Новые Атаги.

В больнице № 9 Грозного соседкой обнаружен Асламбек Ахмадов, 1964 г.р., проживавший в городе по адресу: ул.К.Маркса, 38. По заключению врачей, у него были повреждены почки, а в легких скопилась жидкость. Кроме того, на теле имелись следы длительных и жестоких избиений.

Он не помнил, как попал в больницу, но рассказал, что во второй половине января был похищен и помещен военными в яму. Периодически его поднимали наверх и, натянув на голову мешок, избивали. Все это продолжалось почти полгода, но за это время ему так и не удалось определить, в каком именно месте он содержался. В больницу же, по словам врачей, он попал в первых числах июня.

О местонахождении Асламбека Ахмадова в тот же день сообщили родственникам. Они перевезли его в Ингушетию и поселили в лагере чеченских беженцев «Спутник» на окраине ст. Орджоникидзевская.

Прокуратура Грозненского (сельского) района возбудила уголовное дело № 19080 по факту незаконного задержания А.Эльмурзаева.

По свидетельствам очевидцев, днем 4 декабря 2000 года на территории с.Алхан-Кала приземлились два вертолета. Сошедшие с них российские военные остановили ехавший по дороге автомобиль ГАЗ3110. Применив силу, они вытащили из салона водителя, А.Эльмурзаева, и вместе с ним улетели в сторону Ханкалы.

10 августа согласно ст. 195 п. 3 УПК РСФСР («в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого») уголовное дело было приостановлено.

Из лагеря чеченских беженцев в ст. Орджоникидзевская (Республика Ингушетия) в Грозный, намереваясь проверить свой дом в пос.Войкова в Заводском районе, приехала Раиса Абдурахманова (Умарова).

С собой она взяла детей — 10-летнюю дочь, двух сыновей девяти и четырех лет, и шестилетнего племянника, родителей которого (матери было 20–21 год, а отцу — 25 лет) в январе 2000 года при попытке выехать в Ингушетию на трассе Ростов—Баку у блокпоста убили российские военные.

Ночью, когда женщина и дети спали, к ним в дом ворвались военные и потребовали отдать деньги и золото. На уверения Раисы Абдурахмановой, что ничего этого у нее нет, они не обратили внимания, более того — стали бесчинствовать. Избив одного ребенка, военные заявили, что заберут его с собой. Понимая, что одна не сможет защитить сына, женщина стала звать соседей, которые, услышав ее крики, сумели вызвать кого-то из сотрудников российской комендатуры. Угрожая вернуться, вымогатели вынуждены были уйти.

Но по пути они похитили в соседнем доме Шамсуддина Махашева, сторожа «Водоканала». Его беременную жену, которая, вцепившись, пыталась отбить мужа, военные ударили прикладом автомата. Они заявили ей, что вернут мужа после «проверки».

Утром труп Шамсуддина Махашева со следами жестоких издевательств и побоев был найден в конденсатной яме недалеко от его дома. У него были переломаны пальцы рук и ног, сломана переносица, все тело покрыто ножевыми ранами.

Военные сбросили труп в яму, видимо, рассчитывая, что на большой глубине (около 15 метров), его не скоро найдут. Но труп зацепился за край и не свалился на дно, только поэтому и был обнаружен.

На окраине с.Старая Сунжа Грозненского (сельского) района дежурившие на блокпосту российские военные задержали и увезли в неизвестном направлении Алаудина Ташуевича Дебирова, 1956 г.р., возвращавшегося из Грозного к себе домой в ст.Петропавловскую (чеч. — с.Чурт-тог1и). На июль 2004 года его местонахождение не установлено. Родственникам в этом не помогли и правоохранительные органы республики. Так, по поручению прокуратуры сотрудники отдела внутренних дел Грозненского (сельского) района в конце декабря 2002 года — спустя полтора года — еще только собирали материал по этому преступлению.

Два чеченских милиционера получили осколочные ранения в результате обстрела их автомашины УАЗ из гранатомета в с.Гехи Урус-Мартановского района.
                Как сообщили в УВД МВД РФ по Чечне, в результате обстрела ранен, в частности, участковый милиционер населенного пункта. Нападавшим удалось скрыться.
                В свою очередь в чеченских органах власти уточнили, что обстрел произошел вечером, два милиционера получили тяжелые ранения. Участковому инспектору Лечаеву оторвало ногу выше колена. Машина УАЗ уничтожена и не подлежит восстановлению.
                Как сообщил глава администрации района Ширвани Ясуев, оперативная группа в составе четырех сотрудников РОВД вела в этот день поиск преступников, похитивших накануне 13 пролетов электропровода. В тот момент, когда двое милиционеров зашли во двор приемного пункта, по автомобилю был открыт огонь.

По факту похищения молодых людей согласно ст. 126 ч. 1 УК РФ 8 июля прокуратура Урус-Мартановского района возбудила уголовное дело № 25088. В соответствии со ст. 195 п. 3 УПК РСФСР («в случае неустановления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого») 8 октября 2001 г. оно было приостановлено.

1 апреля 2002 г. прокуратура Курчалоевского района возбудила уголовное дело № 75032 по факту похищения (ст. 126 ч. 2 УК РФ) Саид-Магомеда Вахаева. 1 июня того же года оно было приостановлено согласно ст. 195 п. 3 УПК РСФСР. Данные о возбуждении уголовного дела по факту похищения Саид-Хасана Саламова у ПЦ «Мемориал» отсутствуют.

Речь скорее всего идет о 33-й бригаде оперативного назначения МВД РФ, в то время дислоцировавшейся на территории ДРСУ.

Во время «зачистки» г.Аргун с 3 по 7 января 2002 г. в своем доме по адресу: ул.Тельмана, 25, с паспортом в руках задержали двоюродного брата Хасана Гулуева, Магомеда Солтаевича Гулуева, 1977 г.р. Родственникам российские военные сказали, что «проверят и отпустят» его. Но по завершении спецоперации его тело с огнестрельной раной и следами издевательств (лицо и туловище убитого были черными от побоев) обнаружили в карьере на окраине города, где размещался временный «фильтропункт».

Согласно ст. 195 ч. 3 УПК РСФСР уголовные дела 11 сентября того же года были приостановлены.

По версии другого жителя пос.Войкова, Шамсуддин Махашев был убит военными не в этот день, а немного раньше — 20 мая 2001 г. Во всем остальном оба рассказа не отличаются.