ОЦЕНКА ДЕЙСТВИЙ РОССИЙСКИХ ФЕДЕРАЛЬНЫХ СИЛ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА
И РОССИЙСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА1
Описанные действия военнослужащих федеральных сил РФ и сотрудников федеральных
органов РФ можно, безусловно, квалифицировать как использование заложников,
что является серьезным нарушением международного гуманитарного права как
в случае международного, так и немеждународного конфликта.
Авторы настоящего доклада, рассматривая военные действия в Чечне как вооруженный
конфликт немеждународного характера, считают, что защита его жертв должна
осуществляться в строгом соответствии со статьей 3, общей для всех Женевских
Конвенций от 12 августа 1949г., и Вторым Дополнительным Протоколом к ним.
При этом в ходе военных действий стороны должны уважать остальные законы
и обычаи ведения войны.
Статья 3, общая для всех четырех Женевских Конвенций, относящаяся к случаю
«вооруженного конфликта, не носящего международного характера и возникшего
на территории одной из Высоких Договаривающихся Сторон»2 и статья 4 Второго
Дополнительного Протокола к Женевским Конвенциям3 прямо запрещают взятие
заложников. Таким образом, налицо серьезное нарушение этих статей.
И в Самашках, и в Грозном (9-я городская больница, 15-й городок) со стороны
военнослужащих4 федеральных сил имело место посягательство на жизнь, физическую
неприкосновенность и здоровье лиц, которые непосредственно не принимают
участия в военных действиях, а это также запрещают вышеприведенные статьи
международных документов.
В Самашках и Грозном гражданские лица стали объектами нападения, следовательно,
военнослужащие федеральных сил нарушили часть 2 статьи 13 Второго Дополнительного
Протокола к Женевским конвенциям, гласящую: «Гражданское население как
таковое, а также отдельные гражданские лица не должны являться объектом
нападения».
Согласно Второму Дополнительному Протоколу все раненые и больные, независимо
от того, принимали они участие в вооруженном конфликте или нет, должны
пользоваться уважением и защитой, при всех обстоятельствах с ними следует
обращаться гуманно и предоставлять им в максимально возможной мере и в
кратчайшие сроки медицинскую помощь и уход (ст.7); медицинский персонал
должен пользоваться уважением и защитой, ему следует оказывать всю возможную
помощь для выполнения им своих обязанностей (ст.9); медицинские формирования
(в том числе и гражданские) «в любое время пользуются уважением и защитой
и не могут быть объектом нападения» (ст.11). Действия военнослужащих федеральных
сил в 9-й городской больнице Грозного прямо противоречили вышеприведенным
нормам.
Захват заложников и использование «живого щита» являются столь грубым попранием
норм цивилизованного мира, что трудно давать этим действиям оценку с точки
зрения нарушения положений международных договоров по правам человека.
Тем не менее можно констатировать, что и в Самашках, и в Грозном (в 9-й
городской больнице и в 15-м городке) военнослужащими федеральных сил нарушалась
статья 6 Международного Пакта о гражданских и политических правах5, которая
провозглашает право на жизнь неотъемлемым правом каждого человека, а также
то, что никто не может быть произвольно лишен жизни. Захваченным заложникам
угрожали смертью; жизнь людей, используемых в качестве «живого щита», была
поставлена под серьезную угрозу; есть основания полагать, что по крайней
мере в одном случае заложник (А.ПТУХИН) был расстрелян.
Заложники, в том числе и люди, используемые в качестве «живого щита», подвергались
жестокому, бесчеловечному и унижающему их достоинство обращению, что запрещено
ст.7 данного Пакта.
Люди подвергались произвольному содержанию под стражей, что противоречит
ст.9 этого Пакта.
Действующий в Российской Федерации на момент совершения описанных выше
деяний Уголовный Кодекс содержит ст.126-1 «Захват заложников». Действия
военнослужащих федеральных сил РФ и сотрудников федеральных органов РФ,
описанные в настоящем докладе, подпадают под определение, данное в этой
статье: «Захват или содержание лица в качестве заложника, соединенные с
угрозой убийством, причинением телесных повреждений или дальнейшим удержанием
этого лица в целях понуждения государства, международной организации, физического
или юридического лица или группы лиц совершить или воздержаться от совершения
какого-либо действия как условия освобождения заложника...»
Однако на военнослужащих, совершивших данные деяния, распространяется ст.
267 (глава двенадцатая — «Воинские преступления») УК РФ — «Насилие над населением
в районе военных действий».
Указанные действия были совершены при отягчающих обстоятельствах: в отношении
беспомощных (больных и раненых) — ст. 39 пункт 5 УК России; общеопасным
способом (подвергали смертельной опасности мирных граждан, используя их
в качестве «живого щита» в зоне военных действий) — ст. 39 пункт 9 УК России;
с особой жестокостью (на глазах у матерей подвергали смертельной опасности
малолетних детей) — ст.39 пункт 7 УК России.
В уголовно-правовом смысле в действиях российских военнослужащих не было
крайней необходимости. В соответствии со ст.14 УК России крайняя необходимость
имеет место, если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный.
В данном случае военнослужащие, хотя и оказавшиеся в окружении, не должны
были тем не менее спасать свои жизни ценой жизни десятков других ни в чем
не повинных мирных граждан. Причиняемый вред явно не был менее значительным,
чем предотвращаемый.
При оценке действий военнослужащих федеральных сил РФ и сотрудников федеральных
органов РФ, описанных в настоящем докладе, необходимо учитывать, что они
совершались по приказу офицеров. Более того, захват 9-й городской больницы
и захваты заложников в 15-м городке совершались либо по прямому указанию,
либо с ведома командования частей федеральных сил.
Запись радиопереговоров, прозвучавшая в программе «Взгляд» 06.09.96, позволяет
утверждать, что по крайней мере в одном случае Главным управлением оперативного
штаба МВД РФ было дано прямое указание подчиненным ему военнослужащим или
сотрудникам МВД РФ захватить в качестве заложников гражданских лиц и использовать
их в качестве «живого щита».
Захват заложников и использование «живого щита» военнослужащими федеральных
сил РФ и сотрудниками федеральных органов РФ в Чечне не были случайными
эпизодами, но стали системой.
 |
|