Британская газета "Индепендент" и французская - "Монд" опубликовали статьи, основанные на письме российского военнослужащего, который служит в фильтрационном лагере Чернокозово - том самом, где содержался некоторое время корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий. Мы получили оригинал письма.

Письмо российского солдата передал в Московское Бюро Радио Свобода правозащитник Андрей Миронов. Он рассказывает, как письмо попало к нему.

Андрей Миронов: Это письмо я получил в Назрани 9 февраля от журналиста французской газеты "Монд" Софи Шихаб. Ей он было передано 7 февраля на чечено-ингушской границе, на блок-посту "Адлер 20". Письмо написано рядовым солдатом, охранником фильтрационного лагеря в чеченском селе Чернокозово. Он просит рассказать всем о том, что видит сам. Пишет он и об Андрее Бабицком.

Корреспондент "Комсомольской Правды" Александр Евтушенко, работавший вместе с Андреем Бабицким еще во время первой чеченкой войны, занят поисками нашего коллеги.

И в ту войну, и теперь мне рассказывали много ужасов о фильтрационных лагерях Чечни. В одном из них, в Чернокозово был и корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий. Сейчас рядом со мной находится человек, чеченец, его зовут Султан, он был в этом лагере в качестве заключенного и вчера вышел на свободу. Первый вопрос об Андрее Бабицком: Султан, видели ли вы там Андрея, слышали ли вы что-либо о нем?

Когда я был в Чернокозово, слышал, что Андрей там. И я слышал, как там говорили, что над ним издевались.

Султан, расскажите пожалуйста, как относились к вам, как вы туда попали, и как вы себя чувствовали?

Я не могу назвать это отношением, потому что когда я там находился, у меня не было желания сказать, что меня называют человеком. Там были такие слова, что я там себя человеком не чувствовал.

Били ли вас, издевались ли над вами? Как вас кормили, давали ли воду, оказывали ли медицинскую помощь?

В совершенном холоде нас там было сорок человек в одной палатке. Четыре матраса на сорок человек и надо перебиваться как-то. Помимо того, на сорок человек выходила каждому в сутки где-то пробка с бутылки воды.

Султан, много ли людей в Чернокозово, и привозят ли их туда до сих пор?

Людей туда привозят до сих пор. Я помню один раз приезжал Аслаханов и с ним была женщина. Она кричала: "Что за обращение у вас такое", - мы слышали, а Аслаханов приезжал за сыном, и женщина кричала очень сильно.

Султан, в этом лагере были только мужчины или и женщины, и дети?

Детей там, конечно, не было, там были женщины, и одна там даже была беременная на восьмом месяце. Девочки были по пятнадцать, четырнадцать лет. Над ними издевались они.

Султан, как вы чувствуете себя сейчас, после того, как вырвались из этого кошмара, ада, ведь вы пришли домой только вчера?

Я еще не верю, не могу поверить, что я свободен. Если мне придется туда попасть обратно, то лучше смерть. Я не знаю других слов, посмотрите на меня - какое у меня состояние.

Этот человек сейчас действительно находится в очень плохом, тяжелом состоянии - у него почти отказала нога, болят отбитые внутренности, но более того, он сильно подавлен морально, психологически. Ведь он рассказал сейчас не все, далеко не все из того, что рассказывал мне, потому что нельзя, нельзя чеченцу претерпеть такие муки, нельзя его унижать, (чуть было не сказал "опускать"), такого чеченцы пережить не могут. Поэтому он сейчас весьма подавлен и плохо себя чувствует.

Когда мы узнали, что Андрей Бабицкий исчез в Чечне, на Северный Кавказ выехал наш корреспондент Владимир Долин. Ему удалось узнать, что Андрей находится в фильтрационном лагере в Чернокозово. Он приехал туда, встретиться с Бабицким ему не удалось, но местные власти согласились принять у него передачу. Сейчас Владимир Долин у нас в прямом эфире.

А как это происходило, с кем именно вы общались в Чернокозове и каким образом передали Андрею передачу?

В Чернокозово мы встретились с прокурором Наурского района, то есть не в Чернокозово, а в самой станице Наурская, но дело в том, что между Чернокозово и Наурской нет отчетливой границы. Также мы встретились и со следователем Юрием Чернявским, который в то время был следователем Наурской прокуратуры, а сейчас, по всей видимости, уже возглавляет прокуратуру Ножай-Юртовского района Чеченской республики. Я должен сказать, что нас встретили если не радушно, то нормально. Нам сообщили, что Андрей действительно находится в Чернокозово, в спецприемнике-распределителе - как говорил следователь - на "фильтре", как это место понимали местные жители и мы. Он сообщил, что обвинение не предъявлено, Андрей чувствует себя хорошо, и что если до истечения десятидневного срока заключения обвинение предъявлено не будет, Андрей будет отпущен на свободу. Мы спросили, можно ли передать передачу, можно ли увидеться, может ли приехать адвокат. Насчет передачи и адвоката ответ был положительный, а увидеться, как сказал следователь, нельзя - по закону не положено - мы не близкие родственники и не адвокаты. Передача была принята, а когда мы подготовили вторую передачу - прошло часа два, два с половиной, оказалось, что Андрей отпущен под подписку о невыезде, почему то из Москвы, а не из Наурска или другого пункта на чеченской территории. Как нам было сказано, Андрея увезли. Куда - долго не отвечали, а потом намекнули, что в Гудермес. Нам это показалось логичным, поскольку в то время в Гудермесе находился и.о. генпрокурора Владимир Устинов, и мы подумали, что коль есть подписка о невыезде из Москвы. то Андрей именно с Устиновым вернется в Москву, и для нас главной задачей стало добиться разрешения лететь вместе с Андреем. С чем мы и поехали к прокурору Чеченской республики, который находится в Моздоке, но по дороге услышали, что Андрея обменяли.

Владимир, сегодня вы были на брифинге на пресс-конференции Сергея Ястржембского - помощника Владимира Путина по информационному обеспечению того, что происходит на Северном Кавказе и в Чечне. Он сказал невнятную фразу о том, что "существуют какие-то особые условия, которые не позволяют более внятно говорить о судьбе Андрея Бабицкого". Вы находились в этом зале. Были ли какие-либо хоть как-то проясняющие это подробности?

Таких подробностей к сожалению не было. Надо сказать, что Сергей Ястржембский вообще пытался уйти от вопросов об Андрее Бабицком, более того, он пытался уйти и от вопросов, связанных лично с ним в связи с делом Бабицкого. Мне показалось, что даже если он что либо и знает - я не хотел бы обвинять лично его в том, что он скрывает какую-то информацию, но мне кажется, что либо он ее сознательно скрывает, покрывая тем самым преступления, либо этой информацией не владеет. Пока я не могу сделать вывод о том, что происходит на самом деле.