[ назад ]

1. Рассказ жены убитого Мусы Исмаилова

“День начался тихо. Мы утром с мужем и сыном были во дворе, работали по хозяйству. Вдруг видим: по улице Степной едут два БТРа. Они остановились перед нашим домом и с криками: "Ложитесь, не двигаться" во двор забежали военные. И муж, и мой мальчик, которому как раз исполнилось 14 лет, легли на землю. На меня навели автомат. Я спросила: могу ли зайти в дом и принести паспорт мужа?

- Быстрей, -говорит один.

Я зашла в дом и принесла паспорт мужа и метрическую мальчика. Военный посмотрел. Метрику вернул, а паспорт не отдает. Я попросила отдать паспорт, так как муж не в розыске и не бандит.

- Исмаилов? Значит бандит, - заключил он.

- Как он бандит? Он автомат в руках не держал. Вы можете дом обыскать, там ни одного патрона нет.

Он закрыл паспорт и говорит: "Мы через компьютер проверим и принесем".

Я зашла в дом. Они устроили настоящий погром. Хватали все подряд! В костюме у мужа было 600 рублей, они и их забрали. Золота у меня не было, мы бедно живем. Выхожу, а мужа нет.

-Где муж мой?

А они его, оказывается, уже в БТР закинули. Его и соседа нашего, Закриева Идриса. Он тоже женат, у него четверо детей. Они и 14-летнего мальчика хотели моего забрать. Я стала плакать, просить, чтобы не трогали его. Тогда они его оставили. А мужа забрали. У нас с ним пятеро детей, младшему два года. Нас в селе все знают, он был муллой. При Советском Союзе работал, сейчас мы с ним содержали хозяйство - на это и жили.

У мечети живут мои родители. Я вижу там дым, горит что-то. Здесь дети, испуганные, кричат, а я побежала туда. А там муж мой стоит, весь в крови, избитый.. Я думала, у него на голове тюбетейка красная, а, оказывается, это полотенце в крови. Его ему моя родня дала, рану перевязать. Я хотела крикнуть ему, а солдат матом кричит: "Зайди в дом, я тебя сейчас пристрелю, зайди в дом"!

Мой муж на меня смотрит, и я смотрю. Десять метров между нами не было, а я защитить его не могу. Он на меня такими глазами смотрел, весь в крови. Думаю - может, они его пожалеют, перевязку сделают, обратно привезут. Потом они его, как собаку, затащили в соседний по улице Ломоносова дом, недалеко от мечети. Больше я его не видела. Потом люди мне рассказали, что они из него щит сделали, прикрывались им во время перестрелки.

На второй день эти же солдаты, которые его забирали, пришли к нам во двор. Такой маленького роста солдат смеется надо мной:

-Эх, ты женщина, вернулся твой муж?

-Нет

-А хотела бы ты вернуть? Все равно не увидишь.

Так я поняла, что его убили. Издевался он надо мной, пальцем мне тыкал перед моим лицом, ругался. Другой солдат говорит ему: "Да оставь ты, оставь,- видимо знал, что мужа убили,- пойдем",- и тащит его. А тот возвращается и опять:

-Эх ты, женщина, все равно своего мужа не увидишь!

На окраине села у них был так называемый фильтропункт, где был генерал Молтенской. Там они мужа моего и добили.

Нам помог совет старейшин. При их помощи военные выпустили несколько уже искалеченных парней и отдали трупы мужа и соседа - Закриева. Оба трупа изуродованные. Мы даже омыть, как надо, тело Мусы перед захоронением не смогли. У него были пулевые ранения в левый глаз в горло, в правое плечо, не было обоих ушей. Руки перебиты, ребра сломаны. Труп Закриева был без ушей, с вырезанным ножом крестом. Номер БТРа, на котором его увозили, А611.

Те, которые вернулись живыми, рассказывают, что военные их насильно заставляли подписывать, что они бандиты. Значит, и муж мой подписал такую бумагу перед смертью. Теперь Исмаилов числится как бандит, да еще оказавший сопротивление при задержании. А что же мне делать с детьми, с сыном, которому 14 лет!" (Имеется в виду то, что семьи участников чеченских вооруженных формирований преследуются властями - примечание ПЦ)

Особое возмущение в селе вызвало бесцеремонное обращение с семьей Сулихаджиевых, может быть, вследствие их особой беззащитности. В этой семье нет ни одного мужчины. В ночь с 3-го на 4-е января 7-ро военных в масках подошли к дому Сулихаджиевых (ул. Шоссейная, 12) со стороны огорода. Прострелили автоматом дверь, закинули во двор лимонку и после этого вошли в дом. Оскорбляя женщин нецензурной бранью, они потребовали, чтобы все они вышли во двор. В доме в это время находились мать семейства Сулихаджиева Буцаки, 1935 г.р., инвалид III-й группы; ее дочери Айшат (1966 г.р.) и Макка (1972 г.р.) и две родственницы: 13-летняя Амнат, приехавшая на новый год в гости и Хава (1958 г.р.)

Всех женщин уложили во дворе на землю, сняли с них золото.

-Кто хозяйка?

-Мать,-ответила старшая дочь

-Нет, ты! Вставай, давай деньги!

-Их нет!

-Не дашь, я мать и сестру пристрелю!

Завели женщину в дом, приставили дуло автомата к животу:

-Я в тебя выстрелю

-Нет у меня денег!

Военный дал автоматную очередь по телевизору и шифоньеру. Осколок попал в ногу женщине.

-Ты мне в ногу попал!-испуганно сказала она

-Я тебе сейчас другую ногу прострелю. Деньги или убью!

У женщины был товар под реализацию, выручку от которого она должна была отвезти в Хасав-юрт. Эти деньги (52 тысячи) она в конце концов отдала. Перед уходом они пригрозили: “Слово скажешь – их изнасилуем” и указали на 13-летнюю девочку и младшую дочь Макку. Пока в доме военные мучили старшую дочь, другие во дворе избивали ее престарелую мать, требуя от нее пенсию.

Уходя, всех женщин завели в дом.

-Пошевельнетесь – забросим гранату!

Ушли они в 4 утра. Испуганные женщины побежали к соседям. Вернулись домой на рассвете. Солдаты разграбили торговый ларек, который стоял перед домом, унесли даже кур!

"Мародерствовали по всем домам. Если нечего было уносить - требовали денег. 7000 или 5000.

-Не дадите - мы вас расстреляем!

Или на членов семьи наставят оружие - попробуй не дать. Зная, что матери за своих детей все отдадут - требовали.

-Если деньги не дадите, мы свое оружие положим, скажем, что ваше.

Моего сына (1969 г.р.) забрали, поломали ребра. На моих глазах начали избивать и увезли. Военные спрашивали:

-Где у вас террористы?

-Не знаем.

-Почему вы не знаете, кто у вас в селе террорист?

Не знаешь - бьют, знаешь - тоже бьют. Никаких опознавательных знаков на них не было. А спросить фамилию хоть одного из них нам и в голову не пришло, кто бы осмелился! Это были сумасшедшие, пьяные люди. Они не разбирали, кто перед ними - женщина или мужчина. Когда кто-то спросил:

-Кто из вас старший? Кто командир?

Ответили:

-Заткнись! Мы все старшие, мы все командиры. Чо хочешь? Застрелю сейчас!

Как они грязно говорили! На детей оружие наставляли! Даже грудного ребенка из люльки заставили вынести! Уносили все подряд. Нижнее белье, одежду для новорожденного, все подряд!"

"Эти федеральные жулики пришли на нашу улицу 1 января. Они собирались меня увезти, если не дам им 5 тысяч рублей.

Военные сказали: “Положи деньги. Если не дашь, увезем сына и тебя, будем избивать” Я не собирался давать деньги. У меня кроме пенсии ничего нет, но домашние заняли у людей 3 тысячи и отдали военным. Эти деньги мне теперь придется отдавать.

Таким образом, военные зарабатывают себе деньги. По какому закону они так поступают?.. Кто им дал такое право?"

"Они пришли к нам во двор. Со мной живет сын с женой и ребенком. У него есть паспорт и справка о регистрации. Сам он приехал из Калмыкии, но оттуда не выписался, так как постоянно проживает там с детьми. Ему около 40 лет и у него все тело обожженное - попал как-то в аварию.

Военные сказали, что уведут сына, если я не дам им 5 тысяч рублей, и посадили его на танк. Сказав, что у меня нет денег, я стал заходить домой. Но соседка стала кричать мне: “Ваши, ваши! (Уважительное обращение к старшему по возрасту) Ради бога, не дай его увести, займи деньги у кого ни будь”.

Откуда их взять, если, кроме пенсии, у меня ничего нет. Пришлось идти к соседям и занимать. Но нашел я только 4 тысячи. Вся улица искала деньги. А военные ждали, пока мы соберем эти деньги.

За двух ребят – соседей, которых они хотели забрать, военные потребовали 7 тысяч рублей. Родственники сумели собрать только 5 тысяч, отдали их и попросили не забирать ребят. Но военные увезли их и отпустили только на следующий день.

Нашего сына, после того как мы отдали 4 тысячи рублей, они избили и отпустили.

Нам не дают жить, каждую неделю военные делают проверки. Переворачивают все вещи в доме: разбивают посуду, ломают мебель, поджигают."

6. Рассказ Айнет Вахаевой (снохи Харона Джунайдовича Вахаева, проживающего на ул. Советская, 100, о котором сообщалось в разделе 2.3 доклада)

"Я слышу, женщины плачут, просят о помощи. Через огороды быстро побежала ним, хотя слышала, как военные кричали вслед: “Стой, застрелим”. Вбегаю в дом и вижу: они растащили по всем углам этих женщин, и пристают к ним.

Я обратилась к командиру. Он, по-моему, был мусульманином, у него на пальце было кольцо с надписью “Аллах”. Я стала просить его, чтобы они перестали приставать к женщинам. Рассказала, что в этой семье от инфаркта мать умерла, у них в семье нет мужчин: одного убили за то, что он в органах милиции работал, другой - пропал без вести.

За деньги военные согласились оставить женщин в покое. Они просили 5 тысяч рублей, но я смогла собрать по соседям только 1 тысячу.

Все жители села искали в эти дни друг у друга деньги. По нашей улице ни у кого денег не осталось, потому что за каждый двор приходилось платить военным от 3 до 6 тысяч рублей.

Платить им всем - у нас уже нет денег. Они не дают заниматься земледелием, скотину режут. Через каждые две недели идут “зачистки” и каждому подразделению нужно давать деньги, чтобы не трогали, оставили нас в покое. Такая у нас теперь жизнь."

[ назад ]