"3 июля 2001 года в нашем селе началась "зачистка". Я находился у себя дома по улице Заводской. В 12 часов дня в квартиру ворвались военные. Их было 5-6 человек, остальные находились в подъезде и на улице. Сразу стали обыскивать квартиру, документы даже и не спрашивали. Но я все равно приготовил свой военный паспорт и справку беженца ( паспорт мой находился у матери, а она поехала с ним за гуманитарной помощью). Меня вывели и посадили на машину "Урал". Там, в машине находился мой сосед Алихан. Уже в машине нам замотали голову нашими рубашками и затолкали нас под скамейки, на которых сидели сами военные. На окраине села, за мостом, Алихана сняли с машины. Меня повезли дальше. Когда машина остановилась, мне завязали руки за спиной, а потом скинули с машины. На голову, дополнительно к рубашке, одели мешок. Затем повели куда-то. Мне показалось, что меня провели через три ямы. В последней яме мне приказали лечь лицом вниз. Еще туже связали руки и завязали ноги. Двое военных встали слева и справа и начали меня допрашивать. Спрашивали: где находятся боевики? Был ли я связан с боевиками, что я им передавал, с кем связывался? Я отвечал, что ничего не знаю.

Тот, который стоял справа, начал бить меня по ногам, по спине, по моим рукам, связанным за спиной. Он приговаривал: "Ты у меня заговоришь". Оскорблял, как мог. Тот, который стоял слева, сделал мне какой-то укол в нижнюю сторону руки ( почти под мышкой). Через десять минут после этого укола я полностью отключился. Мне казалось, что я нахожусь в каком-то белом пространстве., что я куда-то стремительно лечу. Временами до меня доносились голоса тех, кто меня допрашивал. Они продолжали задавать мне вопросы. Через 6-7 часов , поздно вечером я пришел в сознание. Двое военных развязали мне руки и ноги и повели меня куда-то в гору, на подъем (видеть я не мог, потому что на голове был мешок). Прошли метров 50. Приказали лечь на землю, снова завязали руки и ноги. Сверху на меня накинули что-то. Так я пролежал всю ночь. Меня все время клонило ко сну, но солдат время от времени подходил ко мне и бил прикладом автомата. Утром подняли и снова стали допрашивать. Предлагали сотрудничать, доносить. Обещали за это платить, устроить на доходную хорошую работу. Затем посадили на машину. Мешок с головы сняли, а голову закутали моей же майкой. Привезли к мосту за селом Асиновским. Столкнули с машины. Неожиданно столкнули в яму. Яма была 2х2 метра, глубиной 1,5 метра. Потом сами спрыгнули в эту яму. Завязали мне туго руки и ноги и стали бить. Это были уже другие военные. Били, как попало: ногами и кулаками, брали камни с земли и били ими по голове. Показывали мне нож и грозились отрезать нос и уши. Втыкали нож в спину и говорили: "Падла, тварь, ты у нас заговоришь!" Потом они подогнали машину Урал, завели ее, чтобы не слышно было криков. Подключили к моему телу электрические провода от какого-то специального прибора. Кольцо с проводом одели на мизинец правой руки, к верхней части левой руки прикрепили другой провод с пластинкой. К спине и к ногам приставили какие-то электроды. Я помню, что мне подключали два раза ток. Я терял сознание, они приводили меня в чувство, обливая водой. Потом мне сказали, что продолжат вечером, и посадили меня в специальную машину с камерами-стаканами. Сзади в такой же камере сидели две женщины. Всего нас было 5 человек. Женщин еще вечером куда-то забрали.. Ночь я провел в этом стакане. Утром нас повезли куда-то. Ехали два-три часа. Привезли нас на место, где располагалось очень много солдатских палаток (через просвет в майке можно было что-то разглядеть). Нас завели в палатку, под которой находилась яма с люком в центре палатки. В этом погребе нас держали двое суток. Каждый день по два-три раза нас вытаскивали из этой ямы и избивали дубинками кулаками, ногами, рукояткой пистолета. Один раз в день чуть-чуть воды, кушать не давали совсем. Через двое суток опять одели на голову мешки и повезли куда-то. Ехали полчаса, наверно. Нас скинули с машины, положили на землю, лицом вниз. Приказали лежать и не двигаться 10 минут. Военные сказали: "Пойдете через 10 минут. Пойдете вправо - вас боевики пристрелят, пойдете влево, там федералы - они вас расстреляют, а впереди - минное поле. Мы пролежали более 10 минут. Когда мы сняли мешки с головы, мы увидели при свете луны, примерно, в 100 метрах от себя палатки российских солдат. Мы посовещались и решили пойти именно в том направлении, где военные указали на мины. Ночь была лунная, и, действительно, мы видели три минные растяжки. Мы перескакивали через эти провода. Шли медленно, более 4 часов. К рассвету мы вышли к окраине города Грозного. Оказывается, нас держали на военной базе Ханкала.

Мы были избиты, все в синяках. У меня опухла вся левая рука от электрического ожога в верхней части. Когда я добрался до своего села Асиновское, я обратился к врачу. Он оказал мне первую помощь, однако засвидетельствовать побои, мое состояние, врач отказался, мотивируя это тем, что есть распоряжение властей не давать такие справки пострадавшим от российских военных, и что он не хочет иметь для себя неприятности.

С тех пор я болен, конечно, я лечился, и мне стало лучше. Однако, я плохо себя чувствую, я нервный, тревожный, у меня бессонница. Рана от удара током плохо заживает. Из-за этой раны меня пытались забрать во второй раз. Я не знаю, что мне делать. Я боюсь оставаться в Чечне. Но я боюсь обращаться и к врачам в Ингушетии. Я знаю случаи, когда обратившихся в Ингушетии к врачам забирали в ФСБ. Что делать? Обратиться в суд? Но нас предупредили военные: если мы будем жаловаться, то нас найдут и уничтожат."