Мусаев, Лабазанова и Магомадов против России (Musayev, Labazanova & Magomadov v Russia)
Категория: Чечня
Состояние: признано приемлемым
Заявители проживали в Чечне, в пригороде г. Грозного Новые Алды. В октябре 1999 г. в Чечне возобновились бои между российскими войсками и чеченскими боевиками. 5 февраля 2000 г. российские войска провели в Новых Алдах операцию, в ходе которой было убито много людей из числа мирного населения и сожжено много домов.
Мусаев
5 февраля 2000 г. первый заявитель, Юсуп Мусаев, находился вместе с тремя двоюродными братьями в их доме, когда неподалеку послышались автоматные очереди. Еще один брат, А., пришел в дом и сказал им, что его и двоих племянников этим утром остановили российские солдаты, однако ему удалось бежать. А. и еще один из братьев, У., решили пойти на поиски этих двоих племянников.
Вскоре после этого один из соседей сообщил заявителю, что перед домом на улице лежат два мертвых тела. Через несколько минут группа военнослужащих вошла во двор и начала стрелять из автоматического оружия. Они приказали мужчинам лечь в снег, а затем обыскали двор и дом. Примерно через полчаса один из офицеров скомандовал солдатам уходить, и они направились в находившийся по соседству дом У.
Около дома продолжалась стрельба. Через несколько часов первый заявитель услышал женские крики и вышел на улицу, где увидел, что это кричат его двоюродная сестра и ее дочь, которые нашли на улице трупы шести человек. Все погибшие были убиты из огнестрельного оружия, и среди них были муж двоюродной сестры заявителя и двое их сыновей, А. и У. Когда первый заявитель и его родственники и соседи начали заносить тела во двор, кто-то из военнослужащих выстрелил и ранил соседа первого заявителя. На следующий день сосед умер.
В конце дня первый заявитель заметил, что дом одного из его родственников горит. Он попытался погасить огонь с помощью соседей, однако было уже слишком поздно и спасти его не удалось. Вечером того же дня один из его родственников пришел к нему и сказал, что обнаружил тела племянников первого заявителя, которые исчезли этим утром. Первый заявитель утверждает, что их застрелили из автомата и пистолета-пулемета, судя по характеру ранений на теле одного из них. Таким образом, первый заявитель стал свидетелем убийства девяти человек, в том числе семи своих родственников.
Магомадов
Второй и третий заявители зимой 1999–2000 г. находились в Ингушетии из-за военных действий в Грозном. Их родственники остались в Грозном присматривать за принадлежащим семье домом.
10 февраля 2000 г. соседи нашли в подвале останки родственников заявителей, Салмана и Абдуллы Магомадовых. Впоследствии были выданы свидетельства об их смерти, удостоверяющие, что смерть наступила в результате многочисленных пулевых ранений в голову и тело.
Лабазанова
Четвертый и пятый заявители были мужем и женой. 5 февраля 2000 г. четверо военнослужащих пришли в их дом, проверили паспорта и ушли. Позднее в тот же день четвертая заявительница услышала громкий шум и ругань во дворе своего дома и открыла дверь. Там стояли несколько солдат, которые потребовали у четвертой заявительницы денег. Она ответила, что денег у них нет. Солдаты начали стрелять в воздух и сказали, что убьют их всех, поскольку у них есть на это приказ. Четвертая заявительница побежала в соседский дом, где ей удалось достать 300 рублей. Она дала их одному из солдат, который, рассмеявшись, сказал, что этого мало. Она отдала ему еще и свои золотые серьги, и он приказал одному из солдат отвести ее в дом и «потрясти» ее там. Заявительница впустила солдата в дом, а сама забежала после него и спряталась за обогревателем. Солдат подошел к ней и приставил к ее голове автомат. Она упала на колени и стала умолять его сохранить ей жизнь. Солдат сказал, что его самого убьют, если он не застрелит ее. Они услышали выстрелы во дворе и крики какого-то мужчины. Солдат выстрелил в потолок и в стену, велел четвертой заявительнице сидеть тихо и вышел.
Четвертая заявительница услышала, как родственник ее мужа, К., кричит своей сестре, чтобы она принесла его документы, а затем послышались еще выстрелы. Сестра и брат ее мужа забежали в дом, где их застрелили. Четвертая заявительница услышала, как ее муж на заднем дворе зовет ее. Она подошла к двери и сказала ему, чтобы он уходил. Ему удалось убежать не замеченным солдатами. Уходя, солдаты подожгли дом. Дом и сарай сгорели дотла вместе с домашним скотом.
Компетентным органам стало известно о событиях в Новых Алдах благодаря сообщениям НПО и СМИ. Военные прокуроры пришли к выводу, что «военнослужащие федеральных сил участия в операции не принимали». 25 марта 2000 г. НПО «Мемориал» обратилась в Главную военную прокуратуру в связи с этими выводами и потребовала более тщательного расследования с целью установления личности виновных. 21 апреля военный прокурор направил в «Мемориал» ответ, в котором говорилось об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления в действиях военнослужащих. В ответе прокуратуры говорилось, что сотрудники ОМОН проводили так называемую «зачистку» 5–10 февраля 2000 г. в Новых Алдах, и расследование должна проводить Грозненская городская прокуратура.
Городская прокуратура г. Грозного возбудила уголовное расследование 5 марта 2000 г. по факту убийства нескольких жителей и разграбления имущества. Следствие установило, что 5 февраля 2000 г. неизвестные лица в униформе военного типа, вооруженные автоматами, убили 55 жителей района, в том числе родственников заявителей. Кроме того, те же лица разграбили и уничтожили имущество жителей.
В своих меморандумах, направленных в Европейский Суд по правам человека, правительство заявило, что на какой-то стадии следствие было передано в Северо-Кавказский отдел Генеральной прокуратуры, а затем в прокуратуру Чечни.
Европейский Суд дважды запрашивал копии процессуальных документов, на которые ссылалось правительство, однако, по словам последнего, следствие еще не завершено и раскрытие документов явилось бы нарушением Уголовно-процессуального кодекса, поскольку в деле содержится информация военного характера и личные данные свидетелей. Правительство предложило делегации Суда ознакомиться с материалами дела по месту предварительного следствия, за исключением отдельных документов и без права снимать копии или передавать подробности другим лицам.
Заявители жаловались по ст. 25 Конвенции на нарушение права их родственников на жизнь и на непроведение эффективного расследования. Кроме того, по ст. 13 заявители жаловались на отсутствие эффективной меры защиты в отношении данных нарушений. Дополнительно первый заявитель жаловался на то, что его подвергли обращению, подпадающему под рамки ст. 3 в результате интенсивных переживаний страха, тревоги и эмоционального потрясения, перенесенных в связи с тем, что он был свидетелем убийства его родственников и соседей, а также угрозами убить его самого.
13 декабря 2005 г. Суд признал все жалобы приемлемыми.
