В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

ОТКРЫТОЕ СЛУШАНИЕ 1 ИЮЛЯ 2004 Г.

ДВРЕЦ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА, СТРАСБУРГ

ФАДЕЕВА против РОССИИ

ЖАЛОБА № 55723/00

Перед Палатой в составе:

Г-н Христос РОЗАКИС, Председатель,

Г-н Пеер ЛОРЕНЦЕН,

Г-жа Франсуаза ТЮЛЬКЕНС,

Г-жа Нина ВАЙИЧ,

Г-жа Снежана БОТУЧАРОВА,

Г-н Анатолий КОВЛЕР,

Г-н Владимиро ЗАГРЕБЕЛЬСКИЙ, судьи.

От заявителя присутствовали:

Г-н Уильям БАУРИНГ,

Г-н Кирилл КОРОТЕЕВ,

Г-н Филип ЛИЧ, адвокат

Г-жа Дина ВЕДЕРНИКОВА, советники.

От Правительства Российской Федерации присутствовали:

Г-н Павел ЛАПТЕВ, Агент,

Г-н Юрий БЕРЕСТНЕВ, адвокат,

Г-н Михаил ВИНОГРАДОВ,

Г-н Михаил СТАВРОВСКИЙ,

Г-жа Тамара ГУРНЯК, советники.

Розакис: Я объявляю слушание по делу Фадеева против России открытым. Жалоба была подана гражданкой России Надеждой Фадеевой 11 декабря 1999 года по статье 34 Конвенции и распределена во вторую секцию Суда согласно параграфу 1 Правила 52 Регламента Суда.

11 января 2001 года дело было коммуницировано Правительству Российской Федерации для замечаний. 1 ноября 2001 года Суд изменил состав секций, данное дело было передано во вновь образованную первую секцию. Жалоба была объявлена частично приемлемой в октябре 2003 года, и Суд решил заслушать устные выступления сторон по существу дела.

Правительство представлено господином Павлом Лаптевым, Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, при содействии господина Юрия Берестнева, советника, и господина Виноградова, господина Ставровского и госпожи Гурняк, консультантов.

Заявительницу представляют господин Коротеев, юрист российской неправительственной организации «Мемориал» и профессор Бауринг, солиситор в Англии и Уэльсе, которым содействуют господин Лич и госпожа Ведерникова, советники.

От имени Суда я приветствую представителей сторон.

Посоветовавшись с представителями правительства и представителями заявительницы, я определил порядок выступлений следующим образом: господин Бауринг, господин Коротеев и господин Лич со стороны заявительницы выступят первыми, а затем от имени правительства выступит господин Лаптев.

Я вызываю господина Бауринга.

Бауринг: Господин Председатель, Ваши Превосходительства, меня зовут Уильям Бауринг, и я представляю заявительницу в данном деле вместе с моими коллегами господином Кириллом Коротеевым и господином Филипом Личем. Каждый из нас ответит на один из вопросов, поставленных Судом в Приложении 1 к письму от 11 мая 2004 года. Мой ответ на первый вопрос займет 10 минут, ответ господина Коротеева на второй вопрос займет 5 минут, и ответ господина Лича на третий вопрос займет 10 минут. Затем господин Коротеев уделит 5 минут рассмотрению вопроса о справедливой компенсации по статье 41 Конвенции.

Первый вопрос разделен на три следующих подвопроса.

В связи с жалобами заявительницы по статье 8 Конвенции, во-первых, действительно ли дом заявительницы находится в сильно загрязненном районе? Заявительница отвечает на этот вопрос утвердительно. Заявительница утверждает, что окружающая среда в пределах санитарно-защитной зоны (СЗЗ) Череповецкого металлургического комбината сильно загрязнена, что представляет угрозу здоровью любого проживающего в этом районе.

Следует напомнить, что в Меморандуме от 1 июня 2001 года правительство не отрицало «обязанности переселить заявительницу из санитарно-защитной зоны».

Кроме того, в дополнительном Меморандуме от 13 февраля 2004 года правительство утверждало, «что сам факт проживания госпожи Фадеевой на территории ОАО «Северсталь» свидетельствует не о причиненном вреде, а лишь о возможности его причинения». Таким образом, правительство признает только возможность нанесения вреда. Довод заявительницы состоит в том, что такая возможность в данных условиях является несомненным фактом, особенно для такого человека, как она — и это допускается правительством, — страдающего рядом хронических и острых заболеваний.

Заявительница просит Суд вновь обратиться к выводам, приведенным на странице 2 решения о приемлемости относительно вызванных загрязнением окружающей среды угроз, с которыми столкнулась заявительница. В частности, заявительница указывает на следующие не оспариваемые факты:

что «содержание определенных вредных веществ в атмосфере в пределах зоны значительно превышает «предельно допустимые концентрации», установленные российским законодательством»;

что «управление государственной метеорологической службы по городу Череповцу сообщало, что уровень атмосферного загрязнения с 1997 по 2001 гг. в пределах зоны определяется как «высокий» или «очень высокий»»;

«в частности, была зарегистрирована чрезмерная концентрация таких вредных веществ, как сероводорода, аммиака и карболовой кислоты».

Более того, заявительница еще раз обращает внимание Суда на доклад, подготовленный доктором Марком Чернайком в марте 2004 и кратко изложенный в параграфах 4 и 5 Замечаний заявительницы по существу дела от 1 апреля 2004 года. По его предположениям, население, проживающее в пределах санитарно-защитной зоны, может страдать от пяти различных видов неблагоприятных воздействий и заболеваний. Он сделал следующий вывод: «разумно заключить, что не контролируемые соответствующим образом выбросы Череповецкого металлургического комбината являются основной причиной, вызывающей чрезмерную распространенность описанных выше неблагоприятных воздействий на здоровье людей, проживающих в пределах санитарно-защитной зоны в Череповце».

В своем заключительном докладе от 23 июня 2004 года в ответ на последние замечания правительства — Ваши Превосходительства, Вы еще не видели этот доклад и увидите только сегодня после слушаний, — доктор Чернайк подытоживает информацию, предоставленную к тому времени правительством, которую он опять расценивает как неадекватную. На основании этой дальнейшей информации он делает выводы:

1. относительно сероуглерода (CS₂): «По этой причине я предполагаю, что население, проживающее в пределах санитарно-защитной зоны Череповца, все же страдает от пагубного воздействия на вегетативную, нервную, сердечно-сосудистую и репродуктивную системы, вызванного чрезмерным превышением вредных веществ, по сравнению с населением, проживающим в районах, не загрязненных сероуглеродом».

2. относительно формальдегида: «По этой причине я предполагаю, что население, проживающее в пределах санитарно-защитной зоны Череповца, все же подвержено раковым заболеваниям верхних дыхательных путей, страдает головными болями и хроническим раздражением глаз и носоглотки по сравнению с населением, проживающим в районах, не загрязненных формальдегидом».

3. Более того, «в докладе [правительства] подразумевается, что качество атмосферного воздуха в районе завода «Северсталь» значительно не улучшилось с 1994 года».

Наконец, заявительница напоминает Суду о Приложениях 9–13 на русском языке к ее Замечаниям по существу дела от 1 апреля 2004 года.

Заявительница, таким образом, утверждает, что чрезмерное загрязнение окружающей среды там, где она проживает, было и остается очень вредным для здоровья всех, кто проживает в пределах санитарно-защитной зоны.

Более того, правительство не смогло предоставить документы, которые перечислялись в приложении 3 к письму Суда от 11 мая 2004 (документы, которые заявительница запрашивала в своем письме от 5 апреля 2004 года) и которые правительство должно было предоставить за 4 недели до этих слушаний.

Мы призываем Суд сделать следующий вывод из этой небрежности правительства: масштабы загрязнения окружающей среды могут быть, если соответствующая информация была бы предоставлена, еще хуже, чем описанные в последнем докладе доктора Чернайка.

Второй вопрос: «Повредило ли загрязнение, исходящее от завода «Северсталь», здоровью заявительницы?» Заявительница снова отвечает на этот вопрос утвердительно.

Заявительница напоминает, что в своей жалобе она указывала: «в течение всей моей жизни в пределах санитарно-защитной зоны я постоянно страдала и страдаю от пагубного влияния пыли, газа и шума, исходящих от ОАО «Северсталь». Моя семья тоже страдает от этого».

В документе от 15 июля 2001 года, представленном в ответ на Меморандум правительства, она повторяет (параграф 7, страница 2): «У меня слабое здоровье. Но врачи отказываются заключить, что мои заболевания связаны с вредными выбросами «Северстали»».

Суд упомянул в своем решении о приемлемости от 16 октября 2003 года, что к тому времени истица «не предоставила никаких медицинских документов или других доказательств prima facie, указывающих, что факт проживания рядом с заводом сам по себе мог поставить вопрос по Статье 3 Конвенции».

Заявительница вновь заявляет о трудностях, связанных с получением подобных документов, а также о необычных обстоятельствах, к которым я вскоре перейду.

Тем не менее, ей удалось получить следующее заключение, которое Суд может счесть полезным. Приложение номер 1 к Замечаниям по существу дела содержит решение Клинической экспертной комиссии (КЭК), вынесенное в клинике в Санкт-Петербурге 24 мая 2002 года.

Оно свидетельствует, что заявительница находилась на лечении в клинике с 6 мая 2002 года по 30 мая 2002 года.

Из заключения следует, что заявительница страдала и страдает от целого ряда условий, связанных с ее работой на заводе «Термостепс» и ей необходимо лечение.

Мы утверждаем, что из-за описанных выше условий она более уязвима перед возможным вредом, вызванным загрязнением окружающей среды. Если, как говорится среди прочего в этом документе, токсичные вещества и неблагоприятный микроклимат противопоказаны на работе, тогда следует, что токсичное загрязнение дома совершенно точно противопоказано. Действительно, разумно заключить, что такое загрязнение является причиной ее заболевания.

Этот вывод далее подкрепляется отчетом, полученным от правительства и приведенным в Приложении 1 к сообщению правительства в Суд от 23 апреля 2004 года.

В этом отчете, датированном 13 апреля 2004 года, указывается, что заявительнице, наряду с регулярным медицинским обследованием, «приходилось ходить в поликлинику 2–3 раза в год из-за различных болезней — как из-за развития острых, так и прогрессирования хронических заболеваний». По утверждению заявительницы, очень странно, что отчет продолжается следующим образом: «Согласно обращениям госпожи Фадеевой в поликлинику и постоянным жалобам, а также согласно указанным медицинским осмотрам, в соответствии с отметками амбулаторного отделения, ссылок на факт, что ухудшение здоровья Фадеевой или ее лечение у врачей связаны с местом ее проживания, не было».

Заявительница просит Суд заключить, что если, как и было на самом деле, она жаловалась в Суд в декабре 1999 и июле 2001 именно на то, что ее плохое самочувствие вызвано проживанием в пределах санитарно-защитной зоны, тогда маловероятно, что она не обращалась с подобными жалобами к врачам.

По утверждению заявительницы, очень странно, что правительство само не предоставило медицинских документов, если оно имело доступ к составленному им самим отчету. Также нет объяснений ни тому, что заключение от 13 апреля 2004 года было подготовлено для адвокатского бюро, а не для Представителя Правительства, ни тому, каким образом подобное заключение было очевидно подготовлено без ее согласия.

Третий подвопрос: Повлияли ли выбросы завода «Северсталь» на благополучие заявительницы, и препятствовали ли они ее пользованию своим домом таким образом, чтобы это оказывало пагубное влияние на ее частную и семейную жизнь? (в смысле решения по делу Лопес Остра против Испании, 1994)

Снова заявительница отвечает на этот вопрос утвердительно.

В первую очередь, она обращается к своим ответам на первые два подвопроса. Далее она почтительно просит Суд принять во внимание не только вышеописанное воздействие на ее здоровье, но также и обратиться к позиции Суда по делу Ассельбург против Люксембурга (1999), согласно которой заявители, как и она сама,

«должны быть способны утверждать, убедительно и детально, что из-за недостатка мер предосторожности, предпринимаемых властями, степень возможности нанесения вреда такова, что она повлечет за собой нарушение прав, при условии, что последствия обжалуемого действия не слишком отдалены во времени».

По утверждению заявительницы, факты и причины, к которым сегодня уже обращались, в контексте признаний правительства и докладов доктора Чернайка ясно свидетельствуют, что заявительница и ее семья будут страдать от вреда, нанесенного их здоровью, если они не будут переселены.

Спасибо, Ваши Превосходительства. Сейчас я передаю слово господину Коротееву.

Коротеев: Спасибо. Господин Председатель, Ваши Превосходительства, я отвечу на второй вопрос Суда.

Заявительница утверждает, что российское законодательство требует её переселения за пределы санитарно-защитной зоны металлургического завода «Северсталь», где она сейчас проживает. Постановление Совета Министров РСФСР от 10 сентября 1974 года возложило обязанность по переселению из санитарно-защитной зоны на Министерство черной металлургии, которому принадлежал завод до его приватизации в 1993 году.

Далее, переселение жителей санитарно-защитной зоны требовалось Федеральной программой, утвержденной Правительством Российской Федерации в 1996 году и обязательной для всех лиц, публичных и частных. Единственным условием для переселения всегда был факт проживания в санитарно-защитной зоне.

Тем не менее, несмотря на тот факт, что заявительница и ее семья проживают в этой зоне с 1983 года, она не была переселена по этой программе. Заявительница хотела бы подчеркнуть, что обязанность переселить ее не оспаривается правительством, которое подтвердило, что местный суд абсолютно верно признал ее требование быть переселенной.

Законодательство, действующее в данный момент, а именно Строительные нормы и правила о планировании городских поселений 1989 года и пункт 2 статьи 43 Градостроительного Кодекса 1998 года, предусматривают, что обязанность по переселению жителей санитарно-защитной зоны лежит на владельце завода (в данный момент это частная компания) и единственное условие для переселения — факт проживания в пределах зоны — остается таким же.

В самом деле, правительство в своих замечаниях от 13 февраля 2004 признает, что статья 3.6 Строительных норм и правил от 1989 года обязывает загрязняющее предприятие платить за переселение. Статья 3.6 и статья 43 Градостроительного кодекса не предусматривают того, что заявительница будет помещена в общую очередь на получение жилья. Напротив, Жилищный Кодекс, в толковании Верховного Суда РФ по делу Иващенко, обращение к которому содержится в письменных замечаниях, предусматривает немедленное переселение — именно то, чего заявительница и добивалась в национальных судах.

Правительство-ответчик в своих замечаниях ссылается на пункт 5 статьи 10 Градостроительного Кодекса с целью оправдания проживания заявительницы в пределах санитарно-защитной зоны. Тем не менее, это положение применимо только к временному жилью, например к общежитиям, а не к районам и домам капитального жилья, в одном из которых проживает заявительница. Следовательно, пункт 5 статьи 10 Градостроительного кодекса не применим к положению заявительницы.

Правительство также утверждает, что заявительница могла приватизировать свою квартиру и продать ее. Тем не менее, с тех пор как Череповецкий городской суд вынес постановление о переселении заявительницы, она ожидает его. В любом случае цены на квартиры в районе завода «Северсталь» значительно ниже (в полтора-два раза) цен на квартиры за границами опасной зоны, например, в Зашекснинском районе Череповца, который считается самым экологически чистым. Таким образом, если заявительница и приватизировала бы свою квартиру, у нее все равно не было бы возможности переехать.

Ответить на второй вопрос Суда о процедуре переселения жителей можно следующим образом. Во-первых, орган местного самоуправления принимает решение о том, что человека или семью следует переселить. Это решение может быть принято в ответ на запрос заинтересованного лица или в результате исполнительного производства. Во-вторых, вслед за постановлением о переселении, муниципальный орган выдает ордер, в котором указывается новый адрес переселяемого человека или людей. Этот ордер служит основанием для заключения «договора социального найма», который является соглашением между переселяемым человеком и муниципалитетом об условиях аренды квартиры. Если местные власти не выполняют возложенного на них обязательства, они могут быть к этому принуждены путем обращения в суды общей юрисдикции (районный или городской суд), что заявительница и сделала в данном случае, подав иск в Череповецкий городской суд.

В настоящем деле, принимая во внимание доходы и чистую прибыль акционерного общества «Северсталь», следует заключить, что расходы по переселению заявительницы не могут быть чрезмерными. Например, компания сообщила, что ее общий доход после уплаты налогов в 2003 году составил около 19 миллиардов рублей (более 500 миллионов евро). В обязанности властных структур входит только определение нового места жительства для переселяемых лиц.

Сейчас я обращаюсь к господину Личу, который ответит на третий вопрос.

Лич: Господин Председатель, теперь я перехожу к третьему вопросу, заданному Судом сторонам: было ли достигнуто справедливое равновесие между конкурирующими интересами заявительницы и общества в целом.

Большая Палата Суда в деле Хаттон вновь подтвердила, что вне зависимости от того, происходит ли рассмотрение дела в терминах позитивных обязательств государства принимать разумные и уместные меры для обеспечения права заявиельницы по статье 8(1) или в терминах вмешательства публичной власти, которое должно быть обосновано в соответствии со статьей 8(2), относящиеся к делу принципы достижения справедливого равновесия схожи. Большая Палата также повторила, что в обоих случаях государству предоставляется определенный предел усмотрения при принятии решения о том, какие шаги следует предпринять, чтобы обеспечить соблюдение Конвенции.

Как было подтверждено в деле Хаттон, заявительница утверждает, что Суду следует учесть два момента: во-первых, оценить решение по существу и, во-вторых, детально изучить процесс принятия решения, чтобы проследить, было ли уделено должное внимание интересам отдельной личности.

Суд часто утверждал, что рамки пределов усмотрения не всегда одинаковы, а зависят от конкретных обстоятельств каждого дела. Соответствующие факторы включают природу рассматриваемого права, гарантированного Конвенцией, его важность для человека и природу затрагиваемой деятельности. В контексте градостроительных схем (дело Бакли) и в контексте решений национальных властей относительно уровня шума в крупных аэропортах (дела Пауэлл и Райнер и Хаттон) Суд постановил, что государству следует предоставить широкие пределы усмотрения.

В данном случае, заявительница утверждает, что государство может претендовать только на узкий предел усмотрения в ситуации, когда местные власти не смогли соблюсти свою основанную на законе обязанность переселить заявительницу и эта обязанность не была принудительно исполнена после обращения в суд. При определении объема пределов усмотрения должна быть принята во внимание важность права заявительницы и ее семьи на уважение частной жизни и жилища. Имеет место продолжающееся вмешательство в права заявителя по статье 8 из-за сильного загрязнения окружающей среды, влияющего на ее здоровье и ее способность пользоваться жилищем и вести семейную жизнь, а также подвергающего здоровье ее семьи неоправданному риску.

Более того, согласно постановлению Большой Палаты в деле Хаттон, государство должно принимать во внимание защиту окружающей среды при действиях в рамках своих пределов усмотрения, а Суд — при оценке соблюдения этих пределов. Действительно, Судьи Коста, Ресс, Тюрмен, Цупанчич и Штайнер утверждали в деле Хаттон, что «тесная связь между защитой прав человека и неотложной необходимостью обеззараживания окружающей среды приводит нас к пониманию здоровья как самой основной и преобладающей потребности человека».

В делах Лопес Остра и Гуэрра, нарушение статьи 8 основывалось на неспособности национальных властей соблюсти какой-либо аспект национального правового регулирования. Заявительница утверждает, что это имеет место и в ее деле.

В то время как в деле Хаттон правительство оправдывало вмешательство в право заявителей по статье 8, ссылаясь на экономические интересы как нации в целом, так и операторов авиалиний, других предприятий и их клиентов, правительство-ответчик в данном деле пытается оправдать неспособность переселить заявительницу, обращаясь к правам других людей, стоящих в очереди на новое жилье. Приводится даже ссылка на статью 17 Европейской Конвенции. По утверждению заявительницы, это представление совершенно неверно. Действительность такова, что тысячи людей страдают от ущерба или угрозы ущерба их здоровью, а семьи годами стоят в очереди на квартиру. Госпожа Фадеева, номер 6820 в очереди на квартиру, просто пытается отстоять свои права через суд.

Правительство не пыталось оправдать вмешательство в право заявительницы по Статье 8 аргументами, основанными на экономических вопросах деятельности металлургического завода. Даже в деле Лопес Остра, когда государство-ответчик указывало на экономическое состояние региона Мурсия (в котором находился завод по переработке отходов), Суд установил нарушение статьи 8, потому что государство не преуспело в достижении справедливого равновесия. Никаких похожих аргументов государство в данном деле даже не приводило, а по утверждению заявительницы — и не могло. В случае, подобном делу Чепмен, когда дом был незаконно возведен без разрешения на строительство, Суд отметил, что имел место конфликт интересов личности и прав общества на защиту окружающей среды. Тем не менее, в данном деле нет похожего конфликта, в нем поднимается вопрос об адекватной экологической защите как индивида, так и общества.

Суд также подтвердил (дела Бакли и Хаттон), что процессуальные гарантии, имеющиеся в распоряжении индивида, достаточно важны для определения того, оставалось ли государство в пределах усмотрения при установлении рамок регулирования. Более того, процесс принятия решений, ведущий к вмешательству, должен быть справедливым и оказывать должное уважение интересам отдельных лиц в соответствии со статьей 8. Это требует рассмотрения всех доступных процедурных аспектов данной процедуры, включая вид управления или принятых решений, доступные процедурные гарантии, меру учета мнения отдельных лиц (в том числе и заявительницы).

В противоположность настоящему делу, серия мер, предпринятых властями в деле Хаттон, была признана соответствующей процессуальному обязательству. Напомню, что в деле Хаттон меры были специфическими, строгими и систематическими. В свете этих всесторонних мер, Суд установил в деле Хаттон, что власти не ошиблись в установлении справедливого равновесия между правами отдельных лиц и правами остальной части общества.

Судебной практике Суда известны различные виды эффективных мер, которые предпринимались различными государствами с целью предотвратить или свести к минимуму загрязнение окружающей среды:

— во-первых, определение условий функционирования — в случае металлургического завода в деле Ассельбург и другие против Люксембурга;

— во-вторых, проведение инспекций и изучение уровня загрязнения — в деле Гронус против Польши;

— в-третьих, предоставление населению доступа к информации — подчеркнутое в деле Гуэрра против Италии, где было нарушение Статьи 8, т.к. заявители не получили необходимую информацию, позволившую бы им оценить риск, которому подвергались они и их семьи при условии их дальнейшего проживания рядом с химическим заводом;

— в-четвертых, обязанность консультироваться с местным населением, как в деле Эшуорт против Соединенного Королевства;

— в-пятых, применение санкций — деятельность перерабатывающего завода была частично приостановлена в деле Лопес Остра, а люди переселены на месяц;

— в-шестых, обеспечение эффективных гражданских или уголовных средств защиты — и в делах Ассельбург и Астрид Мо против Норвегии заявителям были предоставлены эффективные гражданские или уголовные средства правовой защиты.

В настоящем деле, несмотря на убедительные доказательства недопустимого уровня загрязнения, вызванного заводом «Северсталь», превышающего установленные государством пределы, правительство просто заявило, что «в связи с загрязнением окружающей среды не возникло ни одного вопроса, касающегося ограничения, приостановления или прекращения деятельности завода».

Правительство просто заявляло, что с 1995 года на «Северстали» проходили «проверки», в результате которых было выявлено 344 «нарушения», а в 45 случаях «должностные лица» были привлечены к административной ответственности за административные правонарушения. Но ни заявительница, ни Суд не были проинформированы о том, какие это были проверки, какие нарушения были выявлены, какие правонарушения были совершены должностными лицами. Все, что было сказано: «К данному моменту большая часть нарушений устранена». Заявительница просит Суд признать, что такая позиция полностью несостоятельна.

Правительство также утверждает, что на заводе «Северсталь» были приняты различные меры по снижению экологической угрозы, но нет указания ни на время принятия этих мер, ни на достигнутый эффект по снижению загрязнения, если таковой был. На самом деле Правительство очень ясно утверждает в своих замечаниях от 23 апреля 2004 г., что власти «не обязаны информировать население о найденных нарушениях и принятых санкциях». Это прямо противоположно детальным требованиям предоставления информации, изложенным в итальянском законодательстве, как указывалось в деле Гуэрра против Италии. В замечаниях правительства направленных в феврале 2004 г., перечислен ряд «научных работ», проводимых с 1993 по 2003 год. Тем не менее, копии этих отчетов не были предоставлены ни заявительнице, ни Суду, и нигде нет указаний на результаты или выводы этих исследований. В самом деле, правительство не смогло предоставить документы, затребованные Судом в письме от 11 мая 2004, где содержалась бы информация, которую доктор Чернайк охарактеризовал как доступную и прямо относящуюся к данному делу.

Также недостаточно утверждать, как это сделало правительство в своих замечаниях от 23 апреля 2004, что заявительница может повлиять на процесс принятия решений через внесение предложений государственным или местным властям и через осуществление права голоса.

Мы утверждаем, что требуется всеобъемлющая, систематическая и объективная оценка степени загрязнения окружающей среды заводом «Северсталь», а также сопутствующее влияние и риск для здоровья людей, проживающих в санитарно-защитной зоне. Потенциальным результатом такой оценки должна быть серия мер или санкций, предпринятых властями с целью уменьшить загрязнение окружающей среды или переселить таких людей, как госпожа Фадеева. Детальная информация о подобной оценке, а также потенциальных или реальных санкциях должна быть доступна обществу, которому должно быть предоставлено право принимать адекватное участие в процессе принятия решений. Тем не менее, заявительница утверждает, что правительство явно неспособно продемонстрировать, что в подобные меры были приняты в данном деле.

И наконец, несмотря на то, что правительство признает обязательство переселить истицу, простое помещение ее в общую очередь на жилье (уже более чем на 5 лет) — и создание тем самым неприемлемой ситуации неопределенности для заявительницы и ее семьи — совершенно неприемлемо. Никаким усилием воображения нельзя расценить этот шаг как гарантирующий права, закрепленные в Конвенции, «практичным и эффективным» образом. Более того, власти не смогли предпринять соответствующих шагов для переселения заявительницы. Исходя из этих причин, заявительница утверждает, что правительство явно не смогло достичь справедливого равновесия между ее интересами и интересами общества. Спасибо.

Коротеев: Господин Председатель, Суд также попросил стороны обратиться к вопросу относительно статьи 41. Заявительница опровергает утверждение правительства, что Суд не может на данной стадии рассмотрения дела разрешить вопрос справедливой компенсации. Утверждается, что вопрос применения статьи 41 Конвенции готов к рассмотрению.

Заявительница просит Суд найти нарушение статьи 8 Конвенции в ее деле.

Заявительница вновь повторяет свои требования в соответствии со статьей 41, предоставленные Суду в письменной форме. В отношении компенсации за материальный ущерб Суд должен обратиться к своей судебной практике, например, к решению по справедливой компенсации в деле Брумэреску против Румынии, где было признано, что если природа нарушения позволяет restitutio in integrum, именно государство-ответчик должно осуществить его. Если, с другой стороны, национальное право не позволяет или позволяет только частично возместить ущерб, нанесенный нарушением, статья 41 уполномочивает Суд назначить такое возмещение ущерба пострадавшей стороне, которое было бы уместным в сложившейся ситуации. Утверждается, что в настоящем деле правительство не смогло гарантировать право заявительницы, зафиксированное в Статье 8 Конвенции, и переселить ее за пределы санитарно-защитной зоны металлургического завода «Северсталь». Соответственно заявительница утверждает, что restitutio in integrum в настоящем деле требует от правительства предоставления ей нового жилья, сопоставимого с ее настоящим жильем, но уже за пределами санитарно-защитной зоны. На практике это может быть сделано простым переводом имущественного титула на свободное муниципальное жилье на имя заявительницы, что похоже на меры, поддержанные Судом в многочисленных делах по «национализации собственности». При невыполнении данного обязательства, Правительство следует обязать к выплате в пользу заявительницы суммы денег равной цене квартиры вне санитарно-защитной зоны (30 000 евро). Эта цифра была указана в письменных замечаниях, поданных от имени заявительницы. Цифра была получена из опубликованных цен на квартиры в Череповце (источники публикации также указываются в письменных замечаниях).

Заявительница также подтверждает свое требование о возмещении морального ущерба (10 000 евро), а также судебных расходов и издержек, которые были изложены в письменных замечаниях, а также в письме к Суду от 29 июня 2003 года.

Истица также просит Суд установить нарушение статьи 8 в данном деле. Этим завершается устное заявление от имени заявительницы. Спасибо, господин Председатель.

Лаптев: Господин Председатель, уважаемые судьи Европейского Суда по Правам Человека. В первый раз в своей практике я должен сказать, что ничто из сказанного здесь не является правдой. В моей речи я буду придерживаться этой идеи.

Прежде всего, властям Российской Федерации были заданы Судом по делу Фадеева против России три основных вопроса, на которые будут даны следующие ответы.

Прежде всего, властям Российской Федерации хотелось бы вернуться к рассмотрению вопроса об исчерпании внутренних средств правовой защиты в соответствии со Статьей 35 Конвенции. Заявительница никогда не поднимала вопрос о соблюдении ее права на уважение ее частной и семейной жизни, гарантированных Статьей 8 Конвенции. Более того, заявительница никогда не возбуждала против государственной власти судебных дел по этой причине. Судебные разбирательства, результатом которых стало решение Череповецкого городского суда о помещении заявительницы в общую очередь на жилье, были начаты против местных властей. Как постановил Европейский суд в прецеденте Черепков против России, местные власти не могут рассматриваться как государственные власти. По этой причине данная жалоба не должна рассматриваться по существу. В любом случае власти Российской Федерации никогда не нарушали прав заявительницы, гарантированных Конвенцией.

Перед тем, как я отвечу на первый вопрос Суда, имеет ли место загрязнение окружающей среды в районе дома заявительницы, мне бы хотелось обратить внимание Суда на Приложение 1 к письму Суда от 11 мая 2004 года, в котором приведены вопросы Суда и сделана ссылка на дома заявительниц. Очевидно, это техническая ошибка. Тем не менее, мне хотелось бы отметить, что ответ на этот вопрос затронет четыре других жалобы против Российской Федерации, заявительницы по которым, а именно Золотарева, Ромашина, Доброхотова и Ледяева, проживают в Череповце. Отвечая на этот вопрос, господин Председатель, власти Российской Федерации хотели бы напомнить, что дом, в котором заявительница Фадеева жила и живет, был, есть и будет за пределами санитарно-защитной зоны. Это краеугольный камень, ключ ко всему делу. Мне бы хотелось обратить особое внимание Суда на этот факт. В принципе это могло быть концом моего ответа и концом этого дела, но я дам полные ответы на поставленные вопросы.

Ее дом, вот этот, находится на улице, улице маршала Жукова, дом номер один, ближайший объект загрязнений, выбросов в окружающую среду, находится на расстоянии 2 километров, эти материалы переданы в Европейский Суд. Далее, ближайший источник, мартеновская печь, загрязняющая окружающую среду, была вчера закрыта. Это ошибка российского суда, ошибка, которая может быть названа error lapsus, но есть определенные принципы — а именно принцип res judicata, и мы продолжим старания российского суда, потому что это наша обязанность. Это ошибка, но пусть Мадам Фадеева будет в этой очереди. Это ошибка. Вот главный вопрос. Каждый суд может совершить ошибку. Я извиняюсь за ошибку Череповецкого суда. Они не видели карту, и этот дом никогда не был в зоне 1-го километра, согласно последнему варианту акта Верховного Совета Череповца и текущему варианту, принцип тот же самый — 1 километр от источника загрязнения.

Госпожа Фадеева подала свой иск в Суд, когда санитарно-защитная зона ОАО «Северсталь» не была четко определена, и считалось, что она составляет 1 км от источника загрязнения. Справка, предоставленная заявительницей, показывает, что ее дом находится на расстоянии полукилометра от территории завода «Северсталь», но территория завода «Северсталь» составляет 10 процентов территории всего Череповца. Она включает в себя колхозы, здания администрации и т.п. Но другой вопрос, где находится источник, загрязняющий окружающую среду. Это второй важный вопрос. Более того, справка Мадам Фадеевой была выдана ей органом, который не уполномочен выдавать подобные справки. В действительности, как это ясно видно из плана местоположения завода «Северсталь», дом, в котором живет госпожа Фадеева, расположен на другом расстоянии от упомянутого мной объекта. Конечно, суды Российской Федерации, а именно Череповецкий городской суд, постановили в своих решениях, что заявительница должна быть поставлена в очередь на квартиру вне санитарно-защитной зоны ОАО «Северсталь». Очевидно, и я снова указываю на это, это юридическая ошибка.

Следуя принципу res judicata, исполнение судебного решения было обеспечено. Суд установил, что заявительница должна быть поставлена в очередь на квартиру, что и было сделано. Это было сделано немедленно, именно немедленно, и местные власти не ждали периода кассации, она была поставлена в очередь немедленно. Теперь ее номер не такой, каким был раньше. Так госпожа Фадеева, требующая предоставление ей жилья вне очереди, создает ситуацию, ущемляющую права других людей, стоящих в этой очереди на новое жилье.

Возвращаясь к вопросу об экологической ситуации в районе, где расположен дом заявительницы, в дополнительных замечаниях властей Российской Федерации от 13 февраля этого года было заявлено, что ситуация в районе дома заявительницы может быть охарактеризована как нормальная. Наличие загрязняющих веществ в атмосфере не превышает гигиенических норм, установленных законодательством Российской Федерации.

Это очень серьезно, нет никакого, даже малейшего, нарушения законодательства, более того, власти Череповца работают над снижением концентрации вредных веществ в атмосфере, которые представляют угрозу для людей. А динамика развития экологической ситуации отражена в таблицах и диаграммах, приложенных к нашему Меморандуму, несколько цветных вариантов будут переданы Суду. Так, я считаю, что вопрос об экологической ситуации в районе дома Мадам Фадеевой исчерпан и закрыт.

Какие же мотивы преследует истица в настоящем деле? Это очень интересно, что же могло побудить ее обратиться в Европейский Суд по правам человека, если не экологический вопрос. Ответ очевиден, его можно найти, если обратиться к результатам рассмотрения жалобы другой жительницы Череповца, к делу Тарасова против России. В соответствии с дружественным урегулированием с властями Российской Федерации Мадам Тарасова получила новую квартиру, оставив за собой старую. Оставив за собой старую! Новая квартира была зарегистрирована как частная собственность сына Мадам Тарасовой, тем не менее, только сын переехал в новую квартиру, а Мадам Тарасова осталась жить одна в своей старой двухкомнатной квартире. Еще интереснее то, что и Мадам Тарасова, и ее сын зарегистрированы как живущие до сегодняшнего дня в старой квартире, из которой Мадам Тарасова требовала своего переселения, и причиной ее заявления было то, что их с сыном проживание в квартире предполагает определенные социальные выгоды. Возвращаясь к конкретной жалобе Мадам Фадеевой и изучив детально ее требования о справедливой компенсации, провозглашенные сегодня, нетрудно понять, что единственная вещь, которую она хочет, — это большая квартира, что в принципе понятно, но это не может быть расценено иначе как злоупотребление правом на обращение в Суд.

Отвечая на вопрос, поставило ли загрязнение окружающей среды, вызванное деятельностью ОАО «Северсталь», здоровье заявительницы под угрозу, во внимание следует принять следующий факт, еще одну важную вещь. Как было упомянуто в дополнительных замечаниях властей Российской Федерации по данной жалобе, выбросы ОАО «Северсталь» не ставят под угрозу и никогда не ставили под угрозу ни здоровье Истицы, ни самочувствие других жителей Череповца. Это подтверждается тем фактом, что ОАО «Северсталь» стало призером регионального конкурса за наибольший вклад в дело защиты окружающей среды и награждено дипломом первой степени, оно также было награждено дипломом Всероссийского организационного комитета «Дней защиты экологической угрозы» за огромный вклад в организацию и проведение «Дней защиты от экологической угрозы» в прошлом году. ОАО «Северсталь» получило международный сертификат ISO 14001, присужденный Bureau Veritas Quality International Holding SA — организацией, которая занимается экологической сертификацией в странах-членах Европейского Союза. Достоверность информации об экологической ситуации на ОАО «Северсталь» и сведений о его влиянии на окружающую среду может быть проверена обращением в эти уважаемые организации.

Так, я полагаю, что вопрос о возможном негативном влиянии деятельности завода ОАО «Северсталь» на здоровье заявительницы может быть закрыт. Если какие-нибудь вопросы по этому поводу возникнут, то их можно будет разрешить, обратившись в Bureau Veritas Quality International Holding.

Теперь позвольте мне перейти к вопросу о влиянии деятельности ОАО «Северсталь» на благосостояние истицы, на ее право на уважение ее частной и семейной жизни. Необходимо совершить краткий экскурс в историю переселения семьи Фадеевых в дом номер один по улице Жукова в Череповце, где она и проживает по настоящее время. Семья Фадеевых переехала в квартиру 50 дома 1 по улице Жукова в 1983 году, до того времени семья проживала по улице Пионерской 22 в квартире 10. Дорога с Пионерской на завод «Северсталь» была долгой, и главной задачей папы Фадеева и мамы Фадеевой стала задача получить квартиру рядом с «Северсталью», чтобы не тратить много времени на дорогу с Пионерской до «Северстали», где они работают. Семью Фадеевых тогда не тревожил вопрос проживания в близости завода, который там уже находился и функционировал. Так, этот факт показывает главное отличие этого дела от дела Лопес Остра против Испании, которое упоминается в письме Европейского Суда и на которое ссылается заявительница. В деле Лопес Остра против Испании предприятие, загрязняющее окружающую среду, было построено в районе дома заявительницы, в деле Фадеева против России заявительница переехала в дом, расположенный рядом, но на некотором расстоянии, но не близко, от уже работающего предприятия. Более того, в деле Лопес Остра против Испании у предприятия не было ни лицензии, ни сертификата, ни Европейского Союза, ни испанского, ни российского, ни французского и т.п. Это другое дело. Эти дела сильно отличаются.

Теперь позвольте мне обратиться к вопросу о вреде, причиненном госпоже Фадеевой, мадам Фадеевой. Как следует из документов представленных заявительницей, ее здоровью был причинен вред, и этот факт подтвержден медицинскими свидетельствами. Представители заявительницы здесь говорят, что факт причинения вреда был кем-то подтвержден, и мы действительно понимаем, что у мадам Фадеевой действительно проблемы со здоровьем. Но причина этого иная. Давайте изучим ситуацию. Я бы хотел довести до сведения Суда следующее. 25 марта 2003 года Череповецкий городской суд Вологодской области Российской Федерации рассматривал гражданское дело мадам Фадеевой против ОАО, но не «Северсталь», оно называется Череповецкое специальное учреждение «Термостепс», по компенсации вреда, причиненного в результате профессионального заболевания мадам Фадеевой.

Мне бы хотелось обратить внимание Суда на тот факт, что именно это заболевание упоминается в медицинском заключении, предоставленным Суду в качестве доказательства причиненного заявительнице вреда в результате ее проживания в зоне ОАО «Северсталь». Последние 25 лет мадам Фадеева работала изоляторщиком на заводе ОАО «Термостепс», а не на заводе ОАО «Северсталь». В функции изоляторщика входит покрытие лесоматериалов и технического оборудования термической изоляцией, фиксация покрытия перетяжками и проводами требует большой физической силы, работы обычно выполняются на улице или в неотапливаемых помещениях. На открытом пространстве работа изоляторщика подвергается влияниям микроклимата окружающей среды в зависимости от времени года. В ходе регулярного медицинского осмотра на производстве в июле 2001 в ОАО «Термостепс» доктора второй клинической больницы города Череповца заподозрили симптомы одного из профессиональных заболеваний у нескольких работников предприятия, включая мадам Фадееву. В 2002 году профессиональное заболевание было обнаружено у заявительницы и других четырех изоляторщиков ОАО «Термостепс» в ходе их осмотра в Северо-западном научном центре гигиены и общественного здоровья. Все пятеро человек проживают в разных частях Череповца, а именно: на улице Жукова, Луначарского, Химиков, проспекта Победы и др., но все изоляторщики имеют долгий стаж работы, от 11 до 32 лет. Сопутствующие диагнозы мадам Фадеевой широко распространены и не являются редкими среди людей такого же возраста, безотносительно их местожительства. На основании данных, полученных от мадам Фадеевой (запомните: именно от мадам Фадеевой!), а не от правительства Российской Федерации, Череповецкий городской суд Вологодской области удовлетворил иск мадам Фадеевой. Судебное решение от 25 марта 2003 года, вступившее в силу 5 апреля 2003 года, было полностью исполнено. Заявительница получила единовременную выплату в 50 000 рублей, подтвержденную платежным поручением за номером 2 и т.д. от 28 апреля 2003 года. За вред, который был причинен мадам Фадеевой ее профессиональным заболеванием и который был доказан ей в судах (в судах!) Российской Федерации, но не в Европейском суде, заявительница получала ежемесячные выплаты, предназначенные ей до конца жизни, от социальных служб Череповца. Это правда, это жизнь, и это реальное положение дел. Вот и все ответы на вопрос о здоровье мадам Фадеевой, я не знаю, почему эта информация не была представлена Вам Биллом Баурингом и другими советниками мадам Фадеевой.

Как стало ясно из сказанного выше, властям Российской Федерации не нужно доказывать наличие (не нужно доказывать наличие!) или отсутствие вреда, причиненного здоровью заявительницы, с тех пор, как это было доказано самой заявительницей в судах Российской Федерации. Это тот же принцип (тот же принцип!), который я уже упоминал, принцип res judicata. Это подлинное решение российского суда. Тем не менее, абсолютно понятно, что вред, причиненный здоровью мадам Фадеевой, — из другой оперы, сочиненный другим композитором, чье имя совпадает с именами участников данного процесса. Так за неимением причинной связи между вредом, причиненным здоровью заявительницы, и функционированием ОАО «Северсталь», вопрос о нарушении права заявительницы по статье 8 Конвенции следует закрыть.

В силу ответа, данного на первый из поставленных Судом вопросов, власти Российской Федерации не считают необходимым предоставлять ответы на другие вопросы, так как из ответа на первый вопрос ясно, что никаких нарушений прав заявительницы, гарантированных ей Конвенцией, в настоящем деле не было, нет и не будет. Несмотря на это, на них будут, скоро будут даны краткие ответы.

Отвечая на вопрос об обязанности ОАО «Северсталь» переселить заявительницу из дома, в котором она живет, из-за его расположения в близости от ОАО «Северсталь», власти Российской Федерации хотели бы напомнить, что этот вопрос был детальным образом рассмотрен в дополнительных замечаниях властей Российской Федерации по данной жалобе. Согласно пункту 5 статьи 10 Градостроительного кодекса Российской Федерации временное проживание людей в экологически неблагополучных районах разрешается, если государственные или общественные интересы требуют осуществления экономической или другой активности на данных территориях. Но в данном деле это не интересно, это общая информация о других сферах, других территориях Череповца, в радиусе 1 км. Но это другое дело, нам не интересно рассматривать дело каждого человека, живущего в радиусе 1 км.

В настоящем случае ОАО «Северсталь» не несет обязанности предоставлять заявительнице другое жилье по какой-либо очереди, но здесь в очереди… семья мадам Фадеевой в той же очереди… на переселение согласно заданному ей в Европейском Суде вопросу. Так власти Российской Федерации исполняют обязанность переселить заявительницу в другую квартиру в порядке общей очереди предоставления жилья в полном соответствии с решением Череповецкого городского суда, но с учетом того, что оно ошибочно. Мадам Фадеева будет переселена, но только когда ее очередь подойдет.

Отвечая на последний вопрос Суда, было ли достигнуто справедливое равновесие между конкурирующими интересами индивидуальной заявительницы и общества в целом, власти Российской Федерации отмечают следующее. Требование заявительницы в том, чтобы ей было предоставлено новое жилище вне очереди. Тем не менее, соответствующее действующее законодательство Российской Федерации не предполагает предоставление жилья в приоритетном порядке или вне очереди людям, проживающими в экологически неблагоприятных зонах, включая санитарно-защитные зоны. Предоставление семье мадам Фадеевой удобств вне очереди приведет к ущемлению прав других людей, которые действительно нуждаются в переселении, к тому же это напрямую запрещено частью 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации. Согласно этому правилу, осуществление прав и свобод человека или гражданина может быть ущемлено правами и свободами других людей, что поддерживается статьей 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, это основной принцип Конвенции.

В рамках этого вопроса мне бы хотелось рассмотреть один из аспектов проживания семьи Фадеевых в этой квартире. Заявительница со своей семьей проживает в одной из квартир многоэтажного дома на основании договора социального найма жилья, этот тип договора найма жилья в соответствии с законодательством Российской Федерации. Гражданское законодательство Российской Федерации установило принцип свободы договора, свободы сторон договора, а также его условий и т.д. Она… Воля семьи что-то сделать — это их воля. В соответствии с принципом свободы договора, если сторона договора жилищного найма недовольна нанимаемым жильем, то эта сторона имеет право в порядке, определенном законодательством Российской Федерации, расторгнуть договор, отказаться от жилья и снять другое жилье, которое бы соответствовало требованиям этой стороны, с тем же контрагентом в случае взаимного согласия (извините), если это возможно, или с другим контрагентом. В данном деле, как и в том случае, съемщице мадам Фадеевой с определенного момента разонравилось жилье, нанимаемое ее семьей, и она обратилась к наймодателю, муниципальным властям Череповца, с просьбой переселить ее. Наймодатель согласился переселить нанимателя, как только появится возможность предложить мадам Фадеевой подходящий вариант. Существует еще одно подтверждение этого варианта в данном деле. Дети мадам Фадеевой, будучи прописанными в квартире своих родителей, снимали жилье в других районах Череповца в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации. А в настоящее время они проживают в том жилье. В самом деле, обращение к наймодателю с просьбой предоставить немедленно нанимателю жилье по той причине, что тому с определенного момента перестало нравиться его прежнее жилище, попросту абсурдно. Было бы интересно, если бы берлинец, переехавший в Тегель — район, где расположен одноименный аэропорт, — и проживший в нем 20 лет, начал бы просить своего наймодателя переселить его в Шарлоттенбург или на Унтер ден Линден, только потому, что спустя 20 лет он обнаружил, что в Тегеле очень шумно.

Таким образом, общее заключение очевидно: в настоящем деле нет нарушения никакой из статей, соответственно, и статьи 8 Конвенции, и ОАО «Северсталь» действует в прямом согласии с законодательством Российской Федерации и международными обязательствами в соответствии с российской Конституцией, включая и сферу защиты окружающей среды. Экологическая надежность этого конкретного предприятия была подтверждена государственными органами Российской Федерации, неправительственными экологическими организациями и организацией Европейского Союза. Следует подчеркнуть, что защита окружающей среды и экологическая безопасность — одни из главных принципов деятельности ОАО «Северсталь», муниципальных властей Череповца, а равно и федеральных властей Российской Федерации. Череповец — один из ведущих металлургических центров Европы и мира, и представители разных металлургических предприятий Финляндии, Германии, Франции, Греции и США и некоторых других стран… И эти представители приезжают в Череповец перенимать опыт (перенимать опыт!). Это… (Обращаясь к г-ну М. Виноградову: «Образец?» — М. Виноградов: «Example».) Это пример для Европы и США. Так, жалоба мадам Фадеевой необоснованна и за серьезными вопросами, поднятыми в ней, скрываются меркантильные интересы семьи Фадеевых — (окружающей среды жилищных условий) улучшить свои жилищные условия. По этой причине от имени властей Российской Федерации я заявляю, что нет нарушений положений Конвенции, Конституции и других обязательств.

Об экологическом благосостоянии любой области могут свидетельствовать природные показатели. Недавно знаменитый русский продюсер и директор Московского кинофестиваля Никита Сергеевич Михалков, удя рыбу в Череповце, недалеко от «Северстали», поймал сома, это особая рыба, которая водится в чистой воде. Стерлядь и судак, рыбы… точно чистых вод, водятся в водах Череповца. Это естественный показатель экологического благосостояния. Когда мы шли сегодня на слушание, мы увидели уток, но утки могут жить и в формальдегидной среде. Мне хотелось, чтобы жители Страсбурга имели возможность поймать в водах Или и Рейна сома, стерлядь и судака. Мне бы хотелось, чтобы Судьи имели условия...

Розакис: Господин Лаптев я вынужден перебить вас...

Лаптев: …отличные от химического завода неподалеку отсюда. Большое спасибо, господин Председатель.

Судья: Большое спасибо, господин Лаптев. Прежде чем вернуться к заявлению истицы, я хочу спросить, нет ли у судей вопросов. Они есть у господина Ковлера. Пожалуйста.

Ковлер: Спасибо, господин Председатель, я бы хотел задать вопрос правительству-ответчику, возможно мэру Череповца, которого мы имеем честь видеть здесь, господина Ставровского, мэра Череповца. Мне бы хотелось знать, прежде всего, была ли заявительница поставлена местными властями в очередь на переселение только спустя 3 года после решения суда от 17 апреля 1996 года в этом отношении. Это мой первый вопрос.

Второй вопрос, согласно информации в материалах дела, находящихся в нашем распоряжении, а именно репортажу местной телевизионной станции от 6 сентября 1999 года, несколько людей, проживающих в пределах санитарно-защитной зоны, были переселены в Зашекснинский район города. Пожалуйста, укажите количество людей, переселенных с того времени, если таковые были, а также укажите правовое основание этого переселения.

И, наконец, третий вопрос: правда ли, что в 2002 году решение об определении границ санитарно-защитной зоны «Северстали» было отменено муниципалитетом. Каков настоящий статус района, в котором проживает заявительница? Существуют ли какое-либо новое решение, устанавливающее границы санитарно-защитной зоны? Спасибо.

Розакис: Вопросы от других членов? Нет, других вопросов нет. Итак, господин Бауринг, господин Лич?

Бауринг: Господин Председатель...

Розакис: Кто будет отвечать на вопросы?

Бауринг: Я буду отвечать...

Розакис: [Вам не нужно отвечать на вопросы поставленные Правительству, но Вы можете прокомментировать утверждения Правительства.]

Бауринг: Да.

Розакис: Пожалуйста, начинайте.

Бауринг: Господин Председатель, желаете ли Вы, чтобы я ответил сразу, так как я понимаю, что Правительству придется получить инструкции для ответа на вопросы судьи Ковлера.

Розакис: Тогда перерыв?

Бауринг: Я не знаю, нужен ли правительству перерыв.

Розакис: Господин Лаптев, вы просите сделать перерыв?

Лаптев: Господин Председатель, уважаемые члены Суда, я думаю 15 минут.

Розакис: Вы просите прерваться на 15 минут?

Лаптев: На 15 минут.

Розакис: Вам нужно 15 минут.

Лаптев: 15.

Розакис: Тогда мы даем Вам это время. (Звонок)

ПЕРЕРЫВ

Розакис: Я полагаю, что мы можем продолжать, и я вызываю господина Лича или господина Бауринга? Господин Бауринг, пожалуйста.

Бауринг: Большое спасибо, господин Председатель. Господин Председатель, Ваши Превосходительства, мой ответ будет состоять из пяти кратких замечаний. Прежде всего, я понимаю, что один из членов Суда задал вопрос относительно последнего ответа доктора Чернайка, к которому я обращался по ходу моего выступления. Эти замечания были направлены в Суд 23 июня, в них содержится ответ на замечания правительства. Они находятся в распоряжении Суда, но в беседе с господином Председателем перед слушаниями этим утром, мы пришли к соглашению, что они в данный момент не могут быть включены в досье, которое в данный момент перед Вами, но они будут предоставлены Вам сразу после слушаний, и у сторон будет возможность прокомментировать их. Итак, эти замечания были отправлены в Суд 23 июня, но кажется, что правительство получило их только вчера, как указал Господин Лаптев.

Мое второе краткое замечание касается ссылки господина Лаптева на дело Черепков. А он утверждал, что муниципалитет — это не государственный орган в целях Конвенции. Я, со всем уважением, напоминаю Вашим Превосходительствам, что дело Черепков было по статье 3 Протокола 1 к Конвенции, о праве на участие в выборах. И конечно, это дело рассматривалось под другим углом. Ясно, что муниципалитет, городской совет, — это не то же самое, что парламент страны, но то дело сильно отличается от настоящего дела по статье 8, в котором, конечно, муниципалитет является государственным органом.

Второй вопрос касается проживания заявительницы в санитарно-защитной зоне. Все, что мне хотелось бы сказать, со всем уважением: таково решение национального суда по этому вопросу, и мы говорим, что это так.

В-третьих, что касается границ зоны, заявительница предоставила Суду, письмом от 19 июня, в пределах срока, установленного Судом для подачи дополнительных документов, несколько документов на русском языке. Документ номер 5 представляет собой письмо Министерства здравоохранения, в котором заявительнице сообщают, что постановление Главного государственного санитарного врача номер 7 от 7 августа 2000 года было отменено. Вкратце, дело в том, что границы зоны были действительно изменены от границ завода до источников загрязнения, но это решение было опять отменено, поэтому сегодняшнее положение, как и было раньше, в том, что она отсчитывается от границ завода. И письмо это достаточно ясно показывает.

В-четвертых, адвокаты заявительницы, присутствующие сегодня здесь, возмущены (возмущены!) нападками на личность заявительницы, совершенные в Вашем присутствии сегодня представителем правительства. Они отрицают, что она действует из меркантильных интересов, как было показано правительством, до сегодняшнего момента таких нападок не было. Заявительницы сегодня, конечно же, нет, и мы просим Суд не принимать во внимание подобные замечания.

Господин Председатель, Ваши Превосходительства, это все замечания, которые мне хотелось сделать.

Розакис: Слово имеет господин Лаптев.

Лаптев: Большое спасибо, господин Председатель. Прежде всего, я хочу ответить на вопросы, на три заданных нам коротких вопроса.

Первый вопрос. Действительно, исходное решение суда первой инстанции, Череповецкого городского суда, было вынесено 17 апреля 1996 года, на это решение были поданы кассационные жалобы, как заявительницей, так и муниципалитетом Череповца. Но семья мадам Фадеевой была немедленно поставлена в очередь на квартиру, немедленно. Не через три месяца, а немедленно. Их поставили в эту очередь на квартиру согласно действительному решению Череповецкого городского суда, на 17 апреля 1996 года семья стояла на 6820-м номере в очереди. Я не знаю, из каких источников появилась информация о трех годах, может это та же тактика заявительницы, которая уже виделась во время слушаний. Возможно. Но заявительница не согласилась с этим решением и с тех пор, как суд постановил предоставить новое жилище заявительнице в порядке общей очереди, заявительница подала жалобу о пересмотре решения порядке надзора. Она хотела иметь эту квартиру немедленно, но решение Верховного Суда Российской Федерации после рассмотрения жалобы в порядке надзора, было отклонить ее. Я обращаю внимание Суда, что заявительница была немедленно в 1996 году поставлена в очередь под номером 6820, сейчас номер ее очереди 5370. Это действительный процесс, и мы не можем сделать, мы не можем поставить Мадам Фадееву в очередь перед инвалидами Чернобыля и некоторыми другими категориями людей, которые доказали свое присутствие в очереди, и в их случае не было error lapsus, как в деле мадам Фадеевой. Но я повторяю, что мы продолжим старания… исполнение решения Череповецкого городского суда соответственно вопросу мадам Фадеевой.

Второй вопрос. Следует отметить, что работа по переселению жителей из санитарно-защитной зоны ОАО «Северсталь» проводится несколько лет. Примеры переселения некоторых людей, о которых сообщали средства массовой информации в сентябре 1999, правдивы, но это другой вариант. С 1999 по 2000 год 141 семья была переселена из санитарно-защитной зоны ОАО «Северсталь», но это другой вопрос, это другой вариант. (Обращаясь к г-ну М. Виноградову: «Как «бараки» будут?». — М. Виноградов: «Временное жилище, short-time…») Я не знаю, как сказать «бараки» по-английски — временные жилища, это особое русское название… это не капитальные дома, и это другой вариант, ничего общего с вопросом мадам Фадеевой. Все эти семьи были переселены в соответствии с очередью. Заявительница Ширунова в деле Ширунова против России была переселена также по очереди, это другая очередь, другая жалоба, другая ситуация, это...

Например, Билл Бауринг сказал, что Российская Федерация закрыта для информации об экологическом положении завода «Северсталь». Это неправда. Информация, касающаяся экологии в районе «Северстали», является общедоступной, есть газета или журнал, называется… (Обращаясь к г-ну М. Виноградову: «Как она называется?» — М. Виноградов: «Экологический вестник») «Экологический Вестник», и любая информация открыта. Жаль, что ни Билл Бауринг, ни другие представители не читают эту газету. И этот человек Черняк, из лаборатории… тоже не читал эту газету. Весьма интересно понять действительную ситуацию. Жаль, что кто-то получает информацию из Соединенных Штатов Америки, самой загрязненной страны нашей планеты, и… ха-ха… это пример данной ситуации с мадам Фадеевой. Информацию можно получить из интернета, как это сделали адвокаты заявительницы. И я считаю телевизионную станцию Череповца достаточно интеллектуальной и быстрореагирующей, решение было принято 7 сентября, а 9 сентября информация была уже открыта, объявлена по ТВ. И в России обычная практика — открывать все, не так как в Германии, посмотрите на ситуацию на металлургическом заводе здесь неподалеку от Страсбурга — ведь все закрыто. Но мы открыты больше, чем нужно, больше, чем нужно. И предоставление информации об экологической ситуации будет нашей политикой. Правда, мы пока не можем быстро распространить информацию о рыбалке Никиты Михалкова, только 2 дня назад он рассказал мне о своей рыбалке неподалеку от череповецкого металлургического комбината «Северсталь».

Третий вопрос. Это правда, что решение Малого совета народных депутатов Городского совета Череповца от 1993 года было отменено решением Череповецкого городского суда в 2002 году. Суд объявил, что решение от 1993 года, по которому устанавливались границы санитарно-защитной зоны, было принято неуполномоченным органом. Это незаконное решение, но оно было, пусть так и будет, для этого отдельного дела, пусть так и будет. Но неправильно говорить, что это закон и т.п. На самом деле это было решение ЦК КПСС. Это очень интересно, но мы не можем назвать его законом. Это была чья-то воля из Центрального Комитета, чтобы была прокламация, что все будет хорошо у всех. У каждого, как сказал господин Горбачев, к 2000 году будет квартира и т.д. Но в настоящем деле действующий закон не присутствует, а сейчас это решение… Статус санитарно-защитной зоны определен постановлением Правительства Вологодской области, принятым в июле 2004 года. В соответствии с этим постановлением дом заявительницы находится вне санитарно-защитной зоны ОАО «Северсталь». Он и до последнего решения находился вне зоны в соответствии с решением Центрального Комитета коммунистической партии, вне зоны, как в футболе — вне игры? Жаль, что так много минут обсуждается этот вопрос, если что-то находится вовне, то оно не может быть в зоне. Но я повторяю, что ошибка, совершенная городским судом, — это ошибка, и мы не хотим вновь, может быть, через 8 лет, изучать это решение, чтобы отменить его и т.д., нехорошо говорить или действовать так и т.п. Пусть так и будет, пусть имя мадам Фадеевой остается в очереди на квартиру, пусть так и будет. В соответствии, шаг за шагом, он получит свою квартиру, но только по правилам… только в порядке… (Обращаясь к г-ну М. Виноградову: «Очередь?». — М. Виноградов: «Order») …в порядке очереди. Прецедент Черепков против России устанавливает принцип, согласно которому местные власти не могут рассматриваться как государственные, это записано в Российской Конституции. И я прошу Билла Бауринга вновь прочитать Российскую Конституцию. Но мне не хотелось бы знать, что все статьи Конвенции и Протоколов к ней взаимосвязаны и что их так и читают вместе. Другие вопросы и т.д. Жаль, что это дело находится здесь на рассмотрении. Потому что это… Все ясно, все ясно. Много других дел ждут своего рассмотрения, но если что-то находится вовне, то это означает, что вовне. Спасибо.

Судья: Большое спасибо, господин Лаптев. Я думаю, что сейчас мы подошли к концу этих слушаний. Я благодарю стороны за выступления и за ответы на вопросы Суда. Теперь Суд берет время на обсуждение дела по существу, и решение будет вынесено позднее. Стороны будут проинформированы о дате вынесения решения. Я объявляю слушания закрытыми.