Концепция третьей безопасной страны и международные стандарты: позиция Европейского Союза

Не так часто вопросы международного законодательства по беженцам обсуждаются в мировых средствах массовой информации столь широко, как в этом году в отношении норвежского судна, которое спасло более 400 человек, искавших убежище. Большинство этих людей были афганцами, а трагедия произошла вблизи Индонезии и острова Рождества, принадлежащего Австралии. Общественность широко обсуждала ситуацию, в которой оказались эти люди, - среди моря, подвергая свою жизнь опасности. Дебаты сосредоточились на том, какая страна несет ответственность за рассмотрение их заявлений на поиск убежища, за предоставление им убежища. Поднимался также вопрос о том, является ли Индонезия третьей безопасной страной с точки зрения Австралии, и имеет ли право Австралия отослать этих людей обратно в Индонезию. Последовали заявления со стороны международных организаций, в том числе от Верховного комиссара ООН по делам беженцев, от Комиссии по правам человека.
Общее мнение, отраженное в СМИ, было таково: Австралия нарушила свои обязательства по приему этих людей (по крайней мере временному) на своей территории, и исследованию их запросов на получение убежища.
Очевидно поэтому, когда говорится о третьей безопасной стране, мы обсуждаем не абстрактный академический вопрос, а конкретные драматические ситуации, в которые попадают отдельные лица и которые применимы к сотням тысяч людей каждый день, к тем, кто просит защиты в стране, но не прибыл непосредственно на ее территорию из страны своего происхождения.
В международном законодательстве о беженцах, в Женевской конвенции 1951 г. понятие третьей безопасной страны отсутствует. Ничего не говорится и о том, имеет ли право лицо, ищущее убежище, самостоятельно выбрать страну, где оно хотело бы попросить убежище.
Понятие третьей безопасной страны появилось недавно, что связано с увеличением количества людей, ищущих убежище, в отдельных странах Западной Европы, в частности, в Германии. Вопрос третьей безопасной страны это вопрос числа беженцев, ищущих убежище, в конкретной стране, вопрос смещения ответственности с одной страны на другую, возможно, соседнюю или такую, которая находится географически между страной происхождения и той страной, где хотел бы получить защиту ищущий убежище. Цель при этом - уменьшить количество людей, за которых несет ответственность конкретная страна. Само по себе явление перемещения ответственности с одной страны на другую чуждо духу международного сотрудничества по совместному рассмотрению драмы беженцев, лежит за пределами Женевской конвенции и законодательства по беженцам. Общее законодательство есть выражение международной солидарности и признание того факта, что вопросы беженцев должны рассматриваться именно на международном уровне, по международным правилам. Поэтому само понятие третьей безопасной страны это шаг назад к эгоистичному мышлению в рамках одной страны, одной нации.
В Западной Европе впервые это понятие было упомянуто в резолюции Совета министров в Лондоне в декабре 1992 г. Это было время, когда количество лиц, ищущих убежище, достигло максимального уровня. Но есть элемент, который дает право рассматривать Лондонскую резолюцию по третьей безопасной стране простым совпадением по времени с ростом числа беженцев.
Только что окончилась гражданская война в Греции. Тогда впервые у западноевропейских стран появилась возможность перемещения ответственности за лиц, ищущих убежище, в страны восточной Европы, в частности Польшу и Чехословакию. В последующие годы акцент смещался все дальше на восток, вопрос третьей безопасной страны касался уже не только количества лиц, ищущих убежище, но также и участия восточных соседей Западной Европы в решении их судеб.
Лондонская резолюция не является обязательным правовым инструментом; это лишь рекомендация, в которой сказано, что третья безопасная страна и третья страна-хозяин должны обеспечивать гарантии от невысылки, больше ничего. В те годы еще не существовало критериев по определению третьей безопасной страны. Возможно, вследствие Лондонской резолюции почти все западноевропейские страны ввели в свое национальное законодательство возможность не рассмотрения запроса на поиск убежища в том случае, если человек приезжает из третьей безопасной страны, и право на отправку этого лица обратно, возможно, в эту самую страну.
В Германии после принятия Лондонской резолюции была изменена даже Конституция, в ней появилось понятие о безопасной третьей стране. Автоматически заявлялось, что все страны - члены Европейского Союза, а также все другие страны, имеющие границы с Германией (Швейцария, Польша, Чехословакия), являются безопасными странами. В принципе это сделало невозможным для лица, ищущего убежище, быть принятым в Германии, если оно прибывает на ее территорию из вышеуказанных стран. Вследствие этого и других дополнений к Конституции и законодательству по беженцам в Германии число беженцев значительно снизилось в течение нескольких месяцев.
Проблема обсуждалась и в других странах. В испанском парламенте в 1994 г. дебатировались изменения в законодательстве Испании, и многие парламентарии указывали на Германию и Лондонскую резолюцию в отношении концепции безопасной третьей страны. Эта концепция не была понятна в Испании.
Итак, что стоит за понятием третьей безопасной страны? Беженец должен искать убежище в первой же стране, куда попадает физически. Конечно, здесь играют роль многие обстоятельства - ситуация в стране происхождения, ее географическое положение, преследовалось лицо в этой стране или нет. В контексте понятия о третьей безопасной стране недопустимо говорить о том, чтобы человек по своей воле выбирал страну убежища, необходимо пересмотреть процесс процедуры предоставления статуса беженца для эмигрантов, то есть тех, кто ищет лучших условий жизни в другой стране по своему выбору и желанию.
Что говорит международное право о выборе беженцем страны убежища? С точки зрения Женевской конвенции 1951 г. право беженца на выбор не исключается. В ранних выводах исполнительного комитета УВКБ ООН наблюдалась тенденция к положительному решению - да, беженец должен иметь право на выбор страны, где бы он искал защиту. Позже этот подход был изменен, и теперь мы должны обсуждать реальность последних лет, особенно в отношении законодательства тех стран, в отношении тех правительств, которые призваны соблюдать эти принципы.
Понятие третьей безопасной страны не всегда однозначно даже с точки зрения географии. Например, чтобы попасть из Албании в Италию, достаточно пересечь 60 километров Адриатического моря, между Албанией и Италией нет третьей страны. Италия обязана рассматривать ходатайства албанцев о предоставлении статуса. Но для косовских албанцев, приехавших в Албанию, а оттуда в Италию, в соответствии с понятием безопасной третьей страны первой страной будет Албания, и с точки зрения Италии Албания будет третьей безопасной страной. Очевидно, нет четко определенного понятия ответственности страны по географическому принципу, если принять во внимание лишь расстояние между страной назначения и страной происхождения беженца.
Теперь несколько слов о том, что мы наблюдаем в странах Западной Европы после принятия Лондонской резолюции в декабре 1992 г. В 1993 г. было подписано и принято Маастрихтское соглашение, касающееся убежища и беженцев.
Маастрихтское соглашение говорит только о том, что правительства должны сотрудничать друг с другом и должны сообща находить решения в отношении того, подходит ли действие конвенции к тому или иному случаю или, может быть, есть необходимость использования более мягких международных документов и принятия совместных действий по решению каких-то вопросов.
Но еще до этого в форме конвенции в июне 1990 г. были подписаны два важных договора - Дублинская конвенция по вопросу определения ответственности государства при рассмотрении ходатайства о предоставлении убежища и статуса беженца, а через несколько месяцев вступило в силу Шенгенское соглашение об упразднении пограничного контроля на границах стран-участниц соглашения.
Дублинская конвенция обращает внимание на вопросы, которые страны должны рассматривать в своих национальных законодательствах - свою ответственность, конечно, только в отношении тех стран, которые подписали это соглашение и ратифицировали ее.
В начале было пять государств, а в течение трех лет число стран Шенгенского соглашения увеличилось, они ввели главу в свои законодательства по тем же вопросам, но параллельно.
для определения ответственности государств используется  довольно сложный механизм, основанный на ответственности за въезд иностранных граждан вообще. Ответственность страны, которая выдает въездные визы, или, например, не осуществляет тщательного контроля своих границ, позволяя приехать нелегальным мигрантам.
В Дублинской конвенции ничего не говорится о желании человека попасть в ту или иную страну. Есть ограничения в отношении семейных связей, но только в отношении небольших семей, речь идет только о родителях и детях до 18 лет, которые уже получили статус беженца в других странах и делается все возможное, чтобы те страны несли ответственность за прибытие таких людей.
То же можно сказать и о подходе к Шенгенскому соглашению. Это не только лишь вопрос о третьей безопасной стране, потому что между странами, подписавшими эту конвенцию, устанавливается понятие ответственности за процедуру пересылки человека из одной страны в другую. Это многостороннее соглашение имеет ясные цели. Первая - сделать все возможное для того, чтобы определить какую-то страну, чтобы не использовался принцип беженец на орбите. Как, например, в случае с норвежским судном, когда беженцы находятся на орбите и не могут приехать ни в Австралию, ни в Индонезию, потому что обе эти страны не берут ответственности за их судьбу. Второе - сократить возможность дублирования в предоставлении ходатайства о предоставлении статуса беженца в двух разных странах, и поэтому необходимо сделать все возможное, чтобы человек предоставлял только один раз свое ходатайство.
Дублинская конвенция имеет четкое определение, что страна, где находится тот или иной человек физически, может отослать этого человека в другую страну, которая не является членом ЕС, которая является третьей безопасной страной на основании своего национального законодательства.
Таким образом, на основании этой статьи, весь набор правил, принятых в странах ЕС, по сути, ставит под угрозу очень многие вопросы, особенно когда мы говорим о применении принципа третьей безопасной страны.
Как мы можем определить безопасность в третьей стране? Здесь нужно говорить о том, что происходило в странах Западной Европы после принятия Лондонской резолюции в декабре 1992 г.
В 1993 г. было подписано и принято Маастрихтское соглашение. В отношении убежища и беженцев Маастрихтское соглашение говорит только о том, что правительства должны сотрудничать друг с другом по вопросам беженцев и сообща решать, работает ли в том или ином случае Женевская конвенция, есть ли необходимость использования других, так называемых мягких международных документов, принятия каких-либо совместных мер.
Возникает вопрос определения безопасности в третьей стране, определения на основании национального законодательства, а не только международного права и соглашений.
Принятие Дублинской конвенции и Шенгенского соглашения особых изменений не повлекли. Страны, которые ждали принятия документов с тем, чтобы сбросить с себя ответственность за судьбы большого количества людей, не увидели в этих документах ничего нового для себя. С другой стороны, многие страны, куда в первый раз прибыли люди, ищущие убежище (государства Южной Европы, Средиземноморья), должны были бы принять большее бремя, хотя бы с точки зрения их географического положения. Но этого не случилось. Нерегулярное движение из одной страны в другую, так называемое вторичное движение, не сократилось в объемах. Количество людей, незаконно перебрасываемых через границу, не уменьшилось, международные организации по-прежнему занимаются нелегальной перевозкой людей. Поэтому ECRE обеспокоен действием Дублинской конвенции и считал необходимым выработку полной концепции третьей безопасной страны, предпочитая в основном поддерживать мнение, что человек может выбрать страну, где хотел бы остаться, и что в этом случае надо принимать во внимание семейные узы или воссоединение семьи.
Первой страной, куда прибывали беженцы с Ближнего Востока, из балканских стран и Северной Африки, была Италия. Приезжали не только морем, но и через границу Словении. Но многие из тех, кто подал заявление о предоставлении статуса беженца в Италии, переезжали сразу или позже в Швейцарию, Австрию, Германию, Францию и затем в Голландию, Великобританию и так далее.
Мы провели исследование для того, чтобы понять мотивацию нелегального переезда в страны Западной Европы. Более 7% прошедших собеседование сказали, что хотели воссоединиться с семьей, которая находится в другой стране. Здесь нужно иметь в виду, что под семейными узами даже в узком смысле слова подразумеваются не обязательно близкие родственники, которые уже устроились где-либо в качестве беженца или мигранта. Вполне естественно, если человек бежит из своей страны из-за насилия или угрозы для жизни, он пытается попасть туда, где есть люди, которые являются членами его землячества или членами его семьи. Однако европейские документы не рассматривают вопросы семейных связей.
В мае 1999 г. вступил в силу Амстердамский договор, изменивший весь сценарий. ECRE в течение ряда лет добивался осознания европейскими правительствами, что простое сотрудничество между ними не приведет к полноценному решению проблем иммиграции и убежища. Как правило, осознавалась необходимость появления законодательства, затрагивающего все европейские страны и дающего возможность Европейскому Союзу более активно разрабатывать такие правовые документы, которые были бы обязательными для исполнения всеми странами - членами Европейского Союза (и будущими членами ЕС) и которые нашли бы отражение в национальных законодательствах. В какой-то степени это положение было включено в Амстердамский договор. Европейский Союз несет определенную ответственность за подготовку правовых документов в отношении процедуры предоставления убежища, обязательных для исполнения всеми странами. Важно отметить, что судебная защита должна быть всегда, в том числе и для лиц, не подпадающих под определение беженца. В случаях массового притока беженцев и лиц, ищущих убежище, речь должна идти о временной защите. Наши усилия направлены на повышение ответственности государства за рассмотрение ходатайства о предоставлении убежища. Необходимо также рассмотреть дополнение к Женевской конвенции с тем, чтобы сделать ее более эффективным правовым инструментом в соответствии с директивами и постановлениями Европейского Союза.
Существуют временные рамки исполнения Амстердамского договора - пять лет, в течение которых государства должны достичь соглашения по всем вопросам.
Вместе с тем, согласно правилам Европейского Союза, по всем спорным вопросам необходимо получить согласие всех 15 стран - членов ООН, то есть единогласное решение. Европейский парламент не играет здесь значимой роли, с ним проводятся консультации, но он не полномочен определять суть правовых документов. Через пять лет, в 2004 г., следует провести ревизию определенных положений Амстердамского договора, достичь единогласия всех стран - членов и ввести правила, по которым то или иное решение будет приниматься большинством голосов. ECRE расценивает это как очень важный шаг вперед.
В настоящее время партнерами ECRE являются не только правительства отдельных стран, но и ряд европейских учреждений, как, например, Европейская комиссия, исполнительный орган Европейского Союза. Комиссия имеет полномочия инициировать тот или иной законодательный процесс, что она и делает в настоящее время, но отдельно каждое правительство делать этого не может. Комиссия, например, представляет какое-то предложение или директиву, которые могут служить правовой основой для рассмотрения детальных положений национального законодательства. Предложения Комиссии выносятся на рассмотрение Европейского парламента, собираются замечания на данное предложение, и весь материал вместе поступает в Совет - орган, принимающий окончательное решение. Европейский совет состоит из министров юстиции, министров внутренних дел и проводит конференции, на которых присутствуют главы правительств и даже главы государств - членов Европейского Союза.
Предложения Европейской комиссии по теме третьей безопасной страны уже внесены, будут рассматриваться, и, видимо, изменят законодательство Европейского Союза по беженцам. ECRE считает, что Комиссия очень внимательна к мнению неправительственных организаций, возможно даже, прислушивается к ним больше, чем к государственным организациям. Нам кажется, что члены Комиссии вследствие своей независимости могут иметь более объективные стратегические взгляды в отношении миграции. Они не зависят от следующих выборов, у них развита интуиция в отношении того, в каком направлении должна развиваться европейская политика. Кроме того, Комиссия несет ответственность за рассмотрение всех вопросов, связанных с юстицией, например, установления связей между иммиграцией и другими проблемами. Такая связь осуществляется более широко, чем предполагается в каких-либо проектах документов. Это позволяет нам надеяться, что в будущем государства будут строже придерживаться правил Женевской конвенции и документов, принятых Европейской комиссией, больше уважать права человека и признавать необходимость солидарности между всеми странами. ECRE полагает, что возможно найти правильное направление, если придерживаться традиционных принципов гуманитарного права.
Критерии определения безопасности страны. В сентябре 2000 г. понятие третьей безопасной страны было упомянуто в проекте, представленном на рассмотрение Европейской комиссии. Проект касался процедуры определения статуса беженца и содержал минимальные стандарты, которых должны придерживаться все государства. Проект нашел отражение в Амстердамском соглашении. Три статьи - 21-я, 22-я и 23-я - затрагивают вопрос третьей безопасной страны. Критерии определения третьей безопасной страны можно суммировать следующим образом.
Во-первых, третья безопасная страна должна гарантировать уважение к правам человека, в первую очередь, к праву на свободу и праву на жизнь. Лицам, ищущим убежище, не должна угрожать опасность в смысле 33-й статьи (принцип ненасильственной высылки), то есть лицо не должно быть отправлено в страну происхождения, где может подвергнуться пыткам. Все процедуры, связанные с беженцами, должны соответствовать ст.33 Женевской конвенции и Конвенции ООН о запрещении пыток.
Второй набор критериев: третья страна не только должна быть подписантом Конвенции 1951 г. и протоколов 1967 г. к ней, но должна иметь правовой механизм, позволяющий осуществлять принципы этих документов, в особенности принцип невысылки. Кроме того, сама трактовка определения беженца должна совпадать с указаниями УВКБ ООН. Последнее не объяснено в проекте директивы, но ECRE считает этот элемент существенным и относит его в первую очередь к тому, насколько ограничено понятие беженца в национальном законодательстве. Считается ли беженцем только тот, кого преследует государство, либо лицо, преследуемое неправительственными организациями, также вправе рассчитывать на получение статуса.
Третий комплект критериев заключается в том, что в каждом конкретном случае должно быть соглашение о том, что лицу разрешается въезд в страну и предоставление в ней убежища. Несколько лет назад ECRE проводил исследования, в результате которых выяснил, что высылка лица обратно в третью безопасную страну очень часто влечет за собой депортацию в другую, четвертую страну, которая уже ничего не гарантирует. В результате происходит так называемая цепная депортация, и беженец заканчивает тем, что оказывается в той стране, из которой бежал, опасаясь преследований. Поэтому чрезвычайно важен не только доступ в третью страну, но и доступ человека к справедливому рассмотрению его ходатайства в третьей стране.
Четвертый критерий связан с обстоятельствами, в которых находится лицо, запрашивающее убежище. В проекте директивы указано (на мой взгляд, правильно), что следует принимать во внимание наличие родственных связей в стране, где лицо запрашивает убежище. Мнение ECRE таково, что если человек учился, например, в какой-то стране, следовательно, знает язык, имеет круг друзей, то его нельзя высылать в третью страну, где подобных связей у него нет. В проекте предложения по резолюции такое мнение не отражено.
Если ищущий убежища пересаживается в стране с одного самолета на другой или проходит какое-то расстояние пешком, чтобы достичь морского порта, то это не должно считаться пребыванием в третьей безопасной стране и повлечь за собой высылку назад.
Таковы четыре комплекта критериев, которые должны рассматриваться в каждом индивидуальном случае перед депортацией лица обратно в третью страну.
И последнее - время рассмотрения вопроса. Процедура доступа не может длиться месяцами, оставляя человека в подвешенном состоянии. Точка зрения Европейской комиссии заключается в том, что если в течение 64 рабочих дней страна не принимает решения о высылке лица, то она теряет право на его депортацию.
Пока неизвестно, как отреагирует Европейский совет и отдельные правительства на предложения Европейской комиссии. Но некоторые комментарии уже последовали, например, министр внутренних дел Германии во многом против предлагаемой директивы. Существует мнение, что директива противоречит понятию безопасной страны, определенному в Конституции Германии. Как будут развиваться события, неизвестно, но с точки зрения ECRE должен быть обеспечен гарантированный минимум для того, чтобы государства не нарушали права беженцев и лиц, ищущих убежище, и выполняли свои международные обязательства в рамках правовых документов, и в первую очередь Женевской конвенции 1951 г.
Заключительные замечания.
Первое. Некоторые страны пытаются решать проблемы беженцев через так называемые пилотные соглашения о реэдмиссии. Такие соглашения заключаются между двумя странами с целью облегчения процедуры высылки незаконных мигрантов и лиц, ищущих убежище, обратно в страну происхождения. В настоящее время существует целая сеть двусторонних соглашений по реэдмиссии, причем лишь некоторые из них предусматривают определенные гарантии безопасности. Но даже если гарантии предусмотрены, все равно места для индивидуального анализа каждого случая нет, люди будут депортироваться массово. В этом кроется опасность подобных двусторонних соглашений.
Второе наблюдение. В конце июля 2000 г. Европейская комиссия выступила с предложениями в отношении законодательства по определению ответственности государств за анализ петиций на предоставление убежища. Положения Дублинской конвенции расширены, в частности, в том, что касается семьи и семейных связей. Тем не менее существует тенденция повышения ответственности страны за выдачу виз на въезд, за недостаточную защиту границ. Это может привести к тому, что страны будут все надежнее закрывать свои границы, и въезд в страну на законных основаниях в поисках убежища станет проблемой. Человек, бежавший из страны происхождения, попав, наконец, в страну, где он может подать прошение об убежище, рискует услышать в ответ, что страна не будет даже рассматривать его прошение, потому что некоторое время он транзитом пробыл в третьей стране. С точки зрения этого человека такой ответ является актом отказа и враждебности. Поэтому необходимы альтернативные варианты решения, в первую очередь должна существовать возможность эффективного обмена взглядами между странами в национальных, международных и глобальных рамках. Принцип ответственности страны за судьбы людей должен иметь большее значение, чем национальные интересы, и вовлекать мировую общественность в рассмотрение конкретных человеческих трагедий. Во-вторых, необходимо приложить усилия для того, чтобы люди, покидающие страны происхождения, имели легальный доступ к тем странам, где убежище может быть гарантировано. В настоящее время вблизи Италии люди ежедневно погибают в море из-за того, что транспортные средства не оборудованы для дальних путешествий, а также из-за жестокости тех организаций, которые берут на себя перемещение потенциальных беженцев.
Я спрашиваю себя, как долго мы будем позволять цивилизованному миру допускать ситуацию, когда люди вынуждены искать незаконные пути, рисковать своей жизнью только потому, что нет возможностей законно прибыть в страну. Необходимо преодолевать эгоистичное националистическое мышление.
В настоящее время на международном уровне актуальны также вопросы массовых беженцев и временной защиты в первой безопасной стране. Европейский совет в ближайшие годы должен рассмотреть законодательство по этим темам. С правовой точки зрения обе проблемы могут возникнуть в течение нескольких дней. Страна не может закрыть границу для конкретного лица, которое просит убежище, но имеет ли она право сделать это в случае массового бегства населения из соседней страны? Имеет ли право Пакистан при массовом исходе из Афганистана закрыть военными средствами границу, не нарушая международных обязательств и Женевской конвенции, потому что Пакистан не подписывал этот документ? Сегодня это вопрос теории, но в самые ближайшие дни он может превратиться в насущную проблему международного масштаба.
Вопрос. Вторым критерием определения третьей безопасной страны вы назвали подписание страной Женевской конвенции и существование правового механизма определения статуса беженца. Достаточно ли одного элемента из двух, чтобы страна могла считаться безопасной, или оба они должны присутствовать обязательно?
Ответ. Существуют страны, и среди них те, которые принимают большое количество беженцев, в частности, Пакистан, не являющиеся участниками Женевской конвенции 1951 г. Такие страны не имеют международных правовых обязательств, то есть ответственность за судьбы беженцев такая страна на себя не берет. Но для отдельного лица не исключена возможность получения статуса беженца в стране, которая еще не подписала Конвенцию 1951 г. В целом же ECRE поддерживает подход Европейского Союза (наличие обоих элементов), потому что при таких строгих требованиях будет обеспечен дополнительный уровень защиты.
Вопрос. Гражданин Ирака двадцать лет назад бежал из своей страны от воинской повинности, жил за это время в десяти различных ближневосточных странах. Последние несколько лет проживает в России. Какая страна может для него быть третьей безопасной?
Ответ. Тот факт, что он уже несколько лет живет в России, исключает в любом случае высылку его из России. После нескольких лет пребывания в стране никто не имеет права высылать его.
Вопрос. Принцип невысылки соблюдается страной по причине недостаточной активности властей. Они не высылают человека, но и не дают ему возможности легализоваться, в результате чего он не может вести нормальную жизнь. Для России точкой преткновения становится в первую очередь институт прописки. Как с точки зрения международного права решить вопрос регистрации? Какие международные акты определяют обязанность государства по обеспечению человека легальными документами?
Ответ.  Этот вопрос остается открытым и в Европейском Союзе. Мы не можем определить права, на которые мог бы претендовать человек, находясь в какой-то стране, за исключением соблюдения принципа ненасильственной высылки. Законы об общих правах человека содержат определенные обязательства государств, но, например, в отношении документов на жительство или по поводу трудоустройства обязательств нет. Европейский совет рассматривает вопрос необходимой защиты хотя бы на определенный период времени, соблюдения минимальных прав человека, ищущего статуса беженца. Но в документах это никак не отражено. В Российской Федерации беженцы очень часто страдают из-за отсутствия прописки. Нужно учитывать, что беженцы должны получать те же права, что и граждане страны.